Другая жизнь - Юрий Егоров Страница 22

Пока Маша, вся в бинтах, обездвиженная, лежала в госпитале, Артур несколько раз навещал её. Передавал привет от брата, рассказывал, что тот хочет приехать, но не может. Маша, соглашаясь, мигала глазами. Она понимала, что Артур врал. Как-то весной он принёс ей букетик ландышей. На каталке возил девушку по парку. Про Герку к этому времени уже не вспоминали…

3

Спустя месяц после возвращения Маши домой Артур позвал её замуж. По этому поводу в его семье случился ураган.

– Мало того, что нас бросил твой старший брат, так ещё и ты приготовил сюрприз. Она же инвалид! У неё не только детей не будет, за ней самой придётся, как за маленькой, ходить. Беспомощная! Не мужчина ей нужен, а сиделка.

Сама Маша предложению ничуть не удивилась. Только спросила: «Разве ты меня любишь?»

Артур промолчал. Поэтому, к радости его родителей, Маша ему отказала.

Так и жили они в посёлке бок о бок, в пяти минутах ходьбы друг от друга.

Маша большую часть времени проводила дома.

Артур устроился в портовую мастерскую. По всему побережью собирал металл для переработки. Собственноручно уничтожил ту самую «Сахару» и вообще больше на мотоцикл не садился. Из уважения к Маше.

Спустя два года она вышла замуж. Имелся у нас здесь один, тоже инвалид, немолодой. Физически здоровый, но псих. Бывало, что у него случались страшные припадки. Казалось, они друг друга хорошо дополняли. У Маши после аварии весь огонь потух. Спокойной стала, а терпения хватило бы на десятерых.

Артур тоже женился. Выбрал Аню, приятную девчонку. Её семья считалась одной из самых уважаемых в Фортике. Отец – школьный учитель. Нельзя сказать, что родителей невесты ничего не смущало. Да разве в наших краях приходится выбирать? Вот и Ян уехал искать свои корни в Эстонию. Ваня одно время поглядывал на Аню, но какая она попадья? Весёлая и несерьёзная, ничего религиозного. А с Артуром они действительно смотрелись хорошей парой. Вот и решились.

Не прошло и года, как Артур стал отцом. Мальчонка получился отличным. Радовался весь посёлок. Рождение детей у нас – редкое событие. А тут такой симпатичный крепыш!

Маша тоже приходила посмотреть. Подарила распашонку с красивым рисунком. Сама вышивала.

Но вот у самой жизнь так и не наладилась. Мужу при его болезни пить никак нельзя, а он словно с цепи сорвался. И сделать ничего не могли. Несколько раз бил жену, и это при её недугах! Один раз соседи оттащили мужа от неё с великими усилиями. Спросу с него никакого. Он и без хмеля мало что соображал, а уж если выпивал…

В общем, снова Маша одна осталась. К родителям не пошла. Стала жить сама по себе, благо в посёлке хватает пустых домов.

Тогда-то Артур и стал к ней ходить. Нет, ничего такого между ними… Да и какая она женщина? Впрочем, не буду говорить, чего не знаю. Не моё это дело…

Аня принимала это тяжело. В Фортике все разговоры о них. Впрочем, Артур ничего не скрывал.

Когда Маша выходила на улицу, в её адрес кричали непристойности. Вначале она огрызалась. Отвечала, что он сам к ней ходит. Выгоняла. Говорила, что никто ей не нужен, а потом махнула рукой и смирилась.

Родители законных супругов протестовали как могли. Совестили ребёнком. Пошли с ультиматумом к Сильверу. В этом заключалась их хитрость: прежде Ваня поглядывал на Аню, но получил от ворот поворот из-за этого дурня. Стали требовать от священника, чтобы вмешался и отлучил, хотя и без этого Артура никто прежде в храме не видел. Даже обиделись на отца Сильвестра, когда он на проповеди вместо проклятия стал говорить об искуплении. А в один из дней, повстречав Артура на улице, открыто пожал ему руку и пригласил на службу.

Родители требовали от Ани прогнать непутёвого супруга. Она плакала.

ЭПИЛОГ

Хорошая Аня женщина…

Приняла всё как есть. А Артур так и стал жить на две семьи. Трудно сказать, какая из них для него главная. Маша тоже стала называть его своим мужем. Разве что не расписаны. Да это и неважно…

Так всё и продолжается.

МИЛАШКА

1

Заместитель директора давно работал в этой организации и всех здесь хорошо знал. Его кабинет, открытый настежь для посетителей, располагался у самой проходной. Участливый и добрый, просто милашка. Решал любые проблемы. Легко раздавал взаймы деньги. Избранных угощал коньяком. Все им восторгались. Уважением пользовался безграничным.

Директор, напротив, человек неприятный – старый и скупой дурак. Совершенно не терпел чужого мнения. Ко всему – пошляк. Случалось, выйдя из его кабинета, молодые сотрудницы плакали. Интересно, что он там с ними вытворял? Шли после этого к заместителю. Тот успокаивал. Уговаривал потерпеть, не устраивать скандал. Дарил сувенирчики.

– А как вы думаете, мне с ним работать приходится? – объяснял он. – С вами директор ещё мягко.

Те успокаивались, и сами начинали сочувствовать участливому милому заместителю. Он же за коллектив. Хочет к лучшему всё изменить, а злой начальник не позволяет. Ведёт нас не туда.

Заведующий отделом Прохоров не разделял всеобщего обожания. Ко всему относился скептически.

– Чего вы умиляетесь? – удивлялся Прохоров. – Приехал в Москву провинциальный парнишка. Хваткий. Миловидный, научился слова ласковые говорить. А что хорошего делает? Я вообще не понимаю, чем он тут занимается. Никто даже не знает, кто он по специальности: экономист, юрисконсульт? Не иначе в метро диплом купил.

Прохорова не любили за его иронию. Терпели потому, что специалист хороший, но настал день, когда и его директор убрал из организации. Как заведено, со скандалом. Обвинили неизвестно в чём. Припомнили разные просчёты, плюс, естественно, анонимки. Ничего нового.

– Сволочь последняя, – не сдержался Прохоров, прощаясь с коллегами.

– Вы не первый и, вероятно, не последний, – сочувственно заметил Авдеев, который в организации чуть ли не с первого дня. – До нас тоже очередь дойдёт. Когда вызывает на совещания, боюсь в кабинет входить.

– На какие совещания? Кабинет всегда открытый. Вы туда по нескольку раз в день бегаете. В любезностях рассыпаетесь.

– Вы о ком?

– О нём самом. А вам, вероятно, действительно надо соблюдать осторожность. Сожрёт, не пожалеет. У вас трое детей, ипотека…

2

Таковы законы биологии. Ничто не вечно, и в лесу на каждого зверя, даже самого сильного, находится хищник, который рано или поздно его сжирает. А