Спокойной ночи - Алексей Редькин Страница 25

– Сора, всё… – не успел я договорить, как он тут же вцепился в меня. Изо всех сил он схватил меня в свои объятия. Послышался плач. Сильный плачь.

– Мне очень жаль. Хилари…

Я хотел было отодвинуть его от себя, но до меня быстро дошло, что он просто пытается так успокоить и себя и меня, поэтому сопротивляться я не стал. Я обнял его.

Странно всё это вышло – мы долгое время сидели в обнимку и в итоге так и заснули. К счастью, ни у меня, ни у Соры кошмаров вроде бы больше не было.

Я проснулся раньше Соры. Он в свою очередь продолжал тихо посыпать как младенец. Аккуратно, стараясь не разбудить его, я вылез из его объятий и легонько приложил его голову к дивану.

Выходя из комнаты, я обернулся и взглядом охватил всю комнату. Вся она находится в кромешной тьме. Это довольно… странно. Мне показалось странным. Тут я вытащил голову через дверной проём в коридор и посмотрел в сторону спальни Соры. Дверь та оказалась приоткрытой и из неё струился яркий свет.

Я включил в зале свет – мне показалось, что так будет лучше. Затем я покинул его, отойдя в ванную.

Щелчок, свет в щели под дверью полился как ручей, поворот ручки, распах двери и я зашёл внутрь, закрывшись за собой.

Когда я повернул ручку крана, полилась вода. Громко так… словно дождик в далеком детстве лился за окном.

Подняв глаза, я посмотрел в зеркало – человек с противно кислым и почти безжизненным лицом стоял напротив меня. Он выглядел покалеченным, словно по нему проехалось с десяток машин. А его глаза… Ужас, а не глаза. В такие посмотришь и сразу потеряешь какое-либо желание жить.

Выбрасывая мысли вместе с этим образом, я зажмурил глаза и потряс головой в разные стороны, а затем умыл лицо под водой. Холодная вода касалась моей кожи и хитро стекала в раковину, унося с собой усталость и неприятный запах. Я промыл глаза и посмотрел в зеркало – человек по ту сторону выглядел куда лучше, но ему кое чего не хватало. Я опустил веки, глубоко вдохнул и плавно выдохнул. Затем надел свою непревзойдённую улыбку и после этого открыл глаза и посмотрел в отражение. Хилари стоял напротив меня. Это был я.

Я закрыл кран и вышел из ванной.

Сразу же мой взор перешёл на кухонное окно. Сумерки гуляют за стеклом. Настенные часы показывают четыре часа утра с ещё четырьмя минутами в придачу. Рано я проснулся. Да…

Желания спать у меня не было никакого, потому я просто сел в тёмной кухне, положив руку на стол, и стал наблюдать.

Наблюдал я за всяким. По сути, я просто разглядывал силуэты вещей, расположенных во мраке, и изучал их. То пирамидку из банок разглядел, то проигрыватель кассет, то и ещё что-нибудь. В какой-то момент даже поднял голову, чтобы рассмотреть лампу на потолке. Её я правда уже легко нашёл – глаза к мраку успели привыкнуть.

Вся комната досконально была изучена. Я посмотрел на часы – пятнадцать минут пятого.

Следующим объектом изучения стало окно. Вернее, чёрная гуща, что таится по ту сторону. Ну если говорить максимально внятно, то я просто пытался в этой гуще хоть что-нибудь разглядеть. Вот эта задача оказалась непосильной. Как бы я ни старался, но я просто не видел ничего, кроме тьмы. Из-за этого мне начинал мерещится всякий бред. Уже казалось, что эта тьма смотрит в окно. И чем дольше я её рассматривал, тем больше мне так казалось. Словно это тёмное нечто желает проникнуть в эту крепость.

В ночной тишине под тихое тиканье часов, ни один звук не смел о себе заявить. Но кто-то всё-таки осмелился это сделать. Я не могу сказать, что это был за звук и был ли он вообще, но я его услышал. Так мне кажется. И я думаю, что издавался он с другой стороны окна.

Заподозрив это, я вытянул шею в ту сторону и прищурил глаза. Я подумал, что сейчас смогу там что-нибудь увидеть. И кажется…

– Хилари, – донёсся голос за спиной.

Обернувшись, я встретил Сору. Стоя в проёме, он одной рукой, собранной в кулачок, протирал глаза, а другой тянулся к выключателю. Все мелкие ночные бесёнки быстро разбежались по углам и покинули кухню, когда свет мгновенно заструился из лампы.

– Доброе утро, – ответил я Соре, улыбнувшись.

Сора только прошёл мимо меня небрежно переваливаясь с ноги на ногу, как некий медвежонок, схватил чайник, залил в него воду и поставил его на конфорку, последствии включив её.

– Уахх, – Сора легонько зевнул, растянув руки по обе стороны. Затем он сел напротив меня.

– Не спится? – спросил он меня, прежде чем этот вопрос успел задать я.

– Да… Нет желания спать.

– Понимаю.

Слипшиеся глаза Соры смотрели куда-то вниз. Когда же его глаза наконец открылись, он посмотрел на меня. Гримаса недовольства резко появилась на его лице. По глазам казалось, что Сора смотрит на меня с некой напряжённостью.

– Что такое?

Сора молчал. Лишь медленно отрицательно покачивал головой, не снимая с меня глаз.

– Ничего.

Сора явно что-то умалчивал – по нему это было видно, как ни по кому другому. Его выразительное лицо всё выкладывало на стол.

– Со…

Сора тут же отвернулся от меня. Взгляд его опустился под ноги. Он выглядел… напуганным?

Я тут же подошёл к Соре и присел перед ним. Но как бы я не старался установить с ним зрительный контакт, его глаза постоянно убегали от меня подальше.

– Сора, всё ведь хорошо, верно?

Он нахмурился. Явно для него что—то было не хорошо.

– Почему… Почему у тебя снова эта ложь на лице?

Вопрос его был искренним, как у младенца. И я прекрасно понимаю о чём он говорит.

– Несколько часов назад ты видел, как на твоих глазах увозили обгоревшего человека. Несколько часов назад ты сидел в слезах, безвозвратно потеряв вещь, к которой ты стремился год, – по лицу Соры потекли капли слёз. – И сейчас ты напялил эту глупую улыбку! Зачем? Зачем ты обманываешь меня?

Зачем ты обманываешь меня… Но разве я кого-то обманываю?

– Ты-ты… пугаешь меня.

– Сора, я.. – я протянул к нему руки, желая утешить его, но он лишь отмахнулся.

Я глубоко выдохнул.

– Сора, тогда мне правда было больно, потому тогда я и плакал, – я вновь улыбнулся. – Но ведь всё это уже позади, а значит мне незачем думать об этом.

Сквозь слёзы Сора наконец посмотрел мне в глаза.

– Ч-чего… Как?

Я снова глубоко выдохнул.

– Знаешь, я… Я просто так живу. Страдать по прошлому, да ещё и показывать это всё на своём лице другим людям – зачем? В чём смысл? Я просто начинаю следующий