Три судьбы - Олег Юрьевич Рой Страница 25

– Право? – Вот тут Валентин действительно удивился. – Права, мальчик мой, предполагают самостоятельность. А ты пока… никто. Почка. Зародыш.

– Я совершеннолетний!

– По паспорту. А по факту? Ты когда-нибудь задумывался, что означает фраза «права не дают – права берут»? Это ведь вовсе не про то, как трехлетний пуп земли падает в магазине на пол и вопит, размазывая сопли: «Хочу! Купи!» Родители подобного существа, разумеется, идиоты – если довели, с позволения сказать, воспитание до такого результата. И понятно, что ими-то существо успешно будет управлять с помощью этих сцен. А как насчет приятелей во дворе? Насчет школы? Или, боже упаси, работы? Там не затопаешь ногами, не завопишь «хочу-хочу-хочу». Потому что, если завопишь, моментально окажешься выброшенным из того самого микросоциума, которым пытаешься командовать. Чтобы командовать хотя бы бригадой дворников, надо предварительно залезть на ступеньку, с которой команды отдавать уже можно – услышат, не пошлют в туманную даль. Забраться на ступеньку. Выучиться – и не только наукам всевозможным. Наработать умение контролировать ситуацию. Существо в магазине свою ситуацию контролирует вполне. Но это тупик. Дальше потребуются совсем другие навыки и инструменты. Любой имеет право получить Нобелевскую премию. Но сперва придется очень много сделать. И не только пахать, как мельничная лошадь, а налаживать и поддерживать нужные контакты, ибо премия такого уровня – явление наполовину политическое.

Валентину и самому не нравилась эта длинная лекция, очень уж напоминало материны «разговоры по душам». Но, в конце концов, он впервые так… разговорился. Что делать, если мальчишка не видит того, что лежит прямо на поверхности? Может, потому и не видит, что на поверхности? Трудных времен он по малолетству не запомнил, а нынешний комфорт считает принадлежащим ему по умолчанию. Ладно, хотя бы раз щенка стоит ткнуть носом в собственную лужу.

– Да это все понятно, – буркнул Платон, не особо, видимо, вникавший в «лекцию», – я ж не собираюсь бездельничать. Просто в Англию не хочу. Почему непременно в Англию?

– Потому что я так решил. Тебе это будет полезно. Твое «не хочу в Англию» – примерно тот же вопль «купи» трехлетнего монстрика в магазине игрушек. Хочешь сам строить свою жизнь – не вопрос. Дверь вон там. Ступай, греби свою самостоятельность полным черпаком, сколько сумеешь, строй собственную жизнь. Жить-то есть где или по друзьям скитаться примешься? Ладно, допустим. А питаться?

– Заработаю!

– В «Макдоналдсе», что ли? А как насчет образования?

– Думаешь, я не в состоянии на бюджет поступить?

– Почему же. Может, даже общежития добиться сумеешь. А вот сумеешь ли одновременно учиться и на хлеб зарабатывать?

– Но… Я думал… Ведь учеба – это тоже работа, я же не прошу, как некоторые, мои капризы оплачивать…

– Нет, дорогой. Именно этим ты сейчас и занимаешься…

– А твое решение отправить меня учиться в Англию – не каприз? Что, здесь образование хуже? Или просто мода такая, детей в Англии учить.

Валентину очень хотелось сказать, что, в отличие от некоторых, он свои капризы сам оплачивает. Но – сдержался. Даже не усмехнулся. Великий герой Каменная Челюсть.

– Еще модно особняки на Лазурном берегу покупать. Нет, юноша, Англия – это не мой каприз. Здесь, то есть в Питере или Москве, образование ничуть не хуже, а то и лучше. И учиться, как ты правильно заметил, можно где угодно, была бы голова, а знаниями ее наполнить – невелик фокус. И я понимаю даже, почему тебе уезжать не хочется. Все там чужое: другой язык, ни одного знакомого лица, ну и так далее. Вот именно поэтому ты туда и поедешь. Осваиваться в новой среде, заводить знакомства в чуждом и чужом обществе – в общем, учиться плавать. В, прости за пафос, океане жизни. И именно это обучение я готов оплачивать.

Платон сосредоточенно изучал свои ногти. Валентин понаблюдал немного за этим глубокомысленным процессом и, вздохнув, нанес последний удар:

– Но, знаешь, ты меня почти убедил. Что-то в твоем стремлении к самостоятельности есть разумное. Может, это еще полезнее Англии окажется. Давай, дерзай. Вот прямо сейчас и начни.

– Как это?

– Да обычно. К примеру, можешь, как это модно нынче, припасть к корням. Отправиться на бабушкину родину.

– Какую еще бабушкину родину? Ты же сам рассказывал, что Гесты чуть не с петровских времен тут обосновались.

– Гесты – да. Но у тебя две бабушки. Мама твоей мамы родилась в Атяшево. Правильно, Лель? – Он только сейчас заметил, что жена стоит в дверях. И похоже, уже довольно долго.

– Это… где? – почти испуганно спросил Платон. – В Сибири? В Заполярье?

– Ну что ты, гораздо ближе. Райцентр в республике Мордовия. Сказочные места. Нет, я не шучу. Чистейший воздух, пейзажи, люди милейшие. Ну и возможность попробовать себя. Приехать, найти работу – не в каком-нибудь скучном офисе, а реальную, где руки потребуются. Начинать, конечно, с самого низа придется, но чем не проверка собственных сил? Будь мне восемнадцать лет, я, пожалуй…

– Пап, ты издеваешься? А как же учеба?

– Учеба? Какие проблемы с нынешними-то технологиями? Интернет везде, так что заочное обучение от очного мало чем отличается. Не то что двадцать – тридцать лет назад. Отличный опыт самостоятельности, по-моему.

– Думаешь, мое место в деревне? – Платон изо всех сил бодрился, стараясь не показать, что испуган.

«Да, – подумал Валентин, – экие дети нынче нежные!»

– Ну не такая уж там и деревня. Но если тебе очень не хочется покидать родной Питер, ладно, попробуй быть самостоятельным здесь. Для начала найди себе ночлег на ближайшие дни, найди работу какую-нибудь… Например, дворником. Глядишь, еще и служебное жилье дадут… Видишь, вот уже два варианта начала самостоятельной жизни. Только… – Он усмехнулся. – Почему ты, собственно, у меня спрашиваешь – как? Ты же хочешь свою жизнь сам устраивать, вот и давай. Я-то свою уже устроил.

– Ты меня из дому выгоняешь?

– Да боже упаси! Я просто объясняю, как должен вести себя самостоятельный человек.

– Лень…

Леля сигнализировала глазами: пожалуйста, не пережимай. Он только улыбнулся в ответ.

– Либо ты устраиваешь свою жизнь по собственному разумению – тогда, разумеется, сам, все сам. Либо пользуешься удачной возможностью и едешь в эту, черт бы ее побрал, Англию. Твоя жизнь – твой выбор.

Ему вовсе не хотелось сына унижать. Однако последнее слово в ненормальном этом споре должно было остаться за ним, за Валентином. Неприятно, но куда денешься. Вряд ли он достиг бы таких успехов в бизнесе, если бы давным-давно не понял: бунт на корабле должно подавлять. Иначе сожрут и косточек не оставят. И подавлять ведь не обязательно только насилием. Можно