KGBT+ (КГБТ+) - Виктор Олегович Пелевин Страница 27

Да. Но почему? Да потому, понял я с холодным презрением, что все мы участвуем в собачьих гонках на выживание. Но мы не хотим покинуть эту гонку. Мы хотим в ней победить.

Дело здесь не в нас. Дело в том, что нашими мозгами заведуют неизвестные нам инстанции, и по их решению мы обязаны сражаться с ближними, пока живы, делая при этом вид, будто любим других людей… Так хочет небо… Потому что небо – наш главный друг, ревнивый, лицемерный и хитрый. И оно не хочет, чтобы мы стали небом сами. Иначе мы были бы небом уже давно.

– Небо! – тонким фальцетом пропел DDDD со сцены. – Небо – твой главный друг!

Мое переживание вовсе не было так четко артикулировано, как может показаться из этого рассказа. Оно возникло на предсловесном уровне как нечто смутное, и даже непонятно, в какой именно момент. Все выкристаллизовалось в окончательную ясность в ту секунду, когда DDDD запел. Это было скользящее дуновение истины, прошедшее по мне, по залу, по плясавшему рядом однокурснику – и оно расставило все на места.

– Вруб! – закричали в зале.

И только тогда до меня дошло, что эта длинная и сложная мысль, которую я до самого конца принимал за собственное прозрение, и была вбойкой.

Слово оказалось точным.

DDDD вот именно вбил свой смысл в мою голову. Действительно, технологически это была такая же подсветка, как в имплант-рекламе. Но подсвечивалось то, за что никто не платил, и это было так странно, так свежо…

– Вруб, – орал зал, – вруб!!!

DDDD ухмыльнулся, кивнул своей музе – и они каким-то образом оттранслировали уже прошедшую сквозь меня мысль еще раз, с сотней новых оттенков, так, что в ту секунду я понял абсолютно все про дружбу и про нашего главного дружка на небе.

Несколько минут я прозревал это. Все и насквозь. А потом вбойка кончилась, музыка стихла и буквы DDDD над сценой погасли. Мое стройное внутреннее видение, как бы подпертое синхронно чувствующим залом, вдруг погасло.

Я сразу забыл почти все. Но я знал, что минуту назад со мной произошло что-то невероятное. Небывалое. Настоящее.

Только не подумайте, будто DDDD оказал на меня хоть какое-то влияние как вбойщик. Я никогда не принимал его всерьез и даже не знаю его центральных расшифровок.

Помню, что DDDD в то время означало «друг-драг-дрыг-дилер» – но игру вокруг слова «drug» совершенно не оценили сердобольские влиятели, и вскоре после этого стрима он заказал у нейросетевиков новую расшифровку. А про свою козырную вбойку «если драг не пролазит в срак» ему пришлось забыть, когда клизменные соли объявили вне четвертой этики.

Новых его вещей, если они были, я не знаю – давно перестал быть его свидетелем.

Но я до сих пор благодарен ему как повивальной бабке, потому что KGBT+ родился в тот самый день в переделанном из сельхозбарака зале, от которого за две версты разило туманом.

Моего сценического имени, конечно, не было тогда и в зародыше. Но в тот вечер у меня появилась мечта – выйти когда-нибудь на сцену самому, встать вот так же между уродливыми музыкальными коробками, озариться загадочным малиновым светом, улыбнуться музе и расшэрить свой ум на весь зал.

А может быть, и на всю планету.

* * *

Именно по этой причине я и выбрал своей преторианской специальностью переговоры.

В переговорщики мало кто хочет идти – гуляют слухи, что это вредно для мозга и даже вышибает иногда имплант. Но я выбрал такую специальность именно потому, что она казалась самым близким к вбойке. Как бы прокачка нужных мозговых мышц.

Преторианский переговорщик решает много задач. Если коротко, его работа в том, чтобы поддерживать в террористах и врагах отечества надежду, что все обойдется и из ситуации есть удовлетворительный выход.

Группа захвата обычно готовит в это время штурм.

Переговорщик подключается к импланту врага и пробивает его психологические блокировки (террористов готовят к таким ситуациям, но у переговорщика есть серьезные технологические преимущества).

Террористу важно чувствовать, что он еще не разорвал окончательно связь с человечеством и следящий за ним мозг по ту сторону прицела относится к происходящему по-деловому, с пониманием и юмором. Это делает террориста сговорчивей и помогает сохранить жизни в случае захвата заложников.

Переговорщик как бы говорит: «Ну что, брат, набедокурил? Да, вижу, что набедокурил. Давай теперь выбираться из этой ситуации вместе – и тебе, и мне не слишком охота помирать…»

Потом придурка, конечно, убьют, но благодаря переговорщику несколько последних минут его жизни будут озарены оптимизмом. Ничего лучше с человеком в такой ситуации случиться не может все равно, так что в целом мы делаем хорошее дело. В этом смысле мы похожи на священников, только кривим душой бесплатно.

Переговорщик транслирует свое состояние на террориста. Вбойщик – на зал. Поэтому навыки, которым учат переговорщиков, могут пригодиться будущему MC.

Я, кстати, удивился, когда узнал, насколько это древнее погоняло. В карбоне так называли крэперов, и «MC» означало «Master of Ceremonies». Сегодня так называют вбойщиков, и сокращение, в полном соответствии с кодексом подвижных смыслов, означает уже «Mind Cracker». Не берусь перевести это на русский – что-то среднее между мозговой хлопушкой и мозговыми же щипцами.

Идеальное описание переговорщика.

Нас учили множеству полезных на сцене техник.

Быстро расслабляться (дыхание «коробочкой»: одинаковая длина вдоха, выдоха и промежутков между ними).

Мысленно наполнять себя светом (это примитивный, но действенный трюк – при подключении к преторианскому импланту клиенту кажется, что с ним в общение вошла светлая сущность).

Относиться к партнеру по переговорам с «веселым пониманием» (это как бы смесь насмешливого равнодушия к чужой судьбе с готовностью помочь попавшему в переплет бедняге: трюк, где важна точная смесь ингредиентов – если настроиться на любовь к ближнему, можно отпугнуть злодея или даже вызвать в нем ярость, потому что не каждый террорист хочет, чтобы его любили, а вот «веселое понимание», как объясняют преторианские психологи, срабатывает всегда).

Я могу долго перечислять служебные психотехники, которые мне пригодились. Нас учили подключать свою душу к чужой множеством разных способов: «искать», «давить», «шарить», «гладить», «щипать», «стаскивать с думки» – каждое из этих выражений указывает на определенное внутреннее действие, транслируемое на террориста после установки контакта между имплантами.

Все это помогло мне потому, что со слушателем, в сущности, следует вести себя как с террористом на переговорах: сперва надо стащить его с думки, отвлечь, а потом внезапно