Сабир Рустамханлы - Книга жизни Страница 28

Мне довелось повстречаться с одним из первых исследователей кобустанских наскальных изображений археологом Исхаком Джафарзаде,

Работал я тогда в газете "Адабият ве инджесенет" и пришел к ученому по заданию редакции.

Исхаку Джафарзаде было уже много лет, он тяжело передвигался по комнате, но как только разговор заходил о Кобустане, он оживлялся. Менялся и голос его, и лицо, и выражение глаз.

Позже, когда я бродил по Кобустану, мне представилось, что эти наскальные письмена удивительно похожи на морщины старого ученого, с которым я виделся тогда в первый и последний раз.

Кобустан - первая страница нашего открытия мира, первая скрижаль нашей судьбы, первая страница нашей истории.

Некоторые из слов И. Джафарзаде я запомнил: "Кобустан ни с чем не сравнимый музей. Те, кто десять тысяч лет тому назад выбили на скалах эти письмена, оставили себе вечный памятник".

Еще он сказал: "Какому бы народу ни принадлежал Кобустан, он был бы известен всему миру. Мы еще не знаем ему цены".

Кобустан - книга, написанная нашими предками: мы обнаружили, нашли ее, но прочесть еще не можем. Если мы не сможем ее прочесть, прочтете вы, прочтут будущие поколения!". И это тоже его слова.

Потом он остановился на этом слове "йазы" - письмена и почти полчаса говорил о его корнях, истории.

Разъясняя одно слово, ученый открыл мне огромный, неизведанный мир.

Он с легкостью находил связи между словами "йаз-бахар", "йазы-чёл", "дузенгах", "йазы-йазмаг", "китаб", т.е. соединял значение таких слов как "весна", "равнина", "письмена", "книга". К сожалению, некоторые из названных им слов я успел позабыть, - он находил их общие корни, общие значения, логично убеждал меня в этом, и я вновь поверил, что каждое слово, как и народ, имеет свою глубокую историю - историю своего возникновения и развития. Возможно, самая серьезная, самая значимая и одновременно самая неожиданная история народа заключена в истории его слов.

Антуан де Сент Экзюпери пишет, что если можно было бы со всеми подробностями и деталями описать, как рождается завязь цветка, как она развивается, оплодотворяется, превращаясь в семя, затем в плод и, наконец, созрев, падает с дерева, получилась бы толстая книга, равная истории целого народа.

Мир един в своих закономерностях.

Все на свете рождается, живет, умирает.

Была у нас древняя-древняя колыбельная и пел ее весь Азербайджан. Но только в нескольких местах сохранилось ее эхо, отпечатавшись на камне, скале, в письменах: на Гемигая, в Делидаге, Большом Кавказе, Кобустане.

И еще на скрижалях Южного Азербайджана, пока читанных нами.

Кобустан - наша колыбельная песнь.

МЕЖДУ СТРОК. Баку не столь уж может похвастаться естественной красотой окрестной природы.

Климат Апшерона суров. Может бы, поэтому говорят: настоящая природа Азербайджан начинается за сотню километров от Баку.

Если человек красоту окружающей природы видит не только в зеленых горах, шумных водопадах, густых лесах, благоухающих цветами, лугах, если красота для него - непривычное и общепринятое, а единственное и неповторимое, то он поймет, почувствует, увидит, что уАпшерона есть своя, неповторимая красота, как, собственно говоря, у каждого своеобразного уголка природы.

Слава Баку - него нефть - породила и много проблем для природы Апшерона.

Богата земля, в недрах которой томится "черное золото": на ней растут дивные цветы, украшение столов аг-шаны, гара-шаны - прекрасные сорта винограда, полезнейший и вкуснейший "хар тут" - черный тут, сладчайший бакинский инжир. Шафран - незаменимая благоуханная приправа азербайджанских блюд, одна из редчайших в мире пряностей, ценящаяся дороже золота, также в числе даров Апшерона, небольшой его части, со специфическим микроклиматом. И у каждого уголка на Апшероне своя культура - арбузы с огородов Зиря, зеленый лук Говсанов. И столь же редкие оливковые, миндальные деревья, деревья инаби. Каждое из этих растений говорит о богатстве этого редчайшего уголка природы.

Да, в каждом из сел Апшерона свой микроклимат, своя вода, свой воздух.

Причудливые скалы почти по всему побережью, родники между скал, золотые пески - все это тоже Аншерон.

Что и говорить - уникальная земля.

Но ведь земля Апшерона могла быть еще более прекрасной, еще более богатой.

Когда в прошлом веке спрос на нефть поднялся, на Апшероне начали добывать нефть промышленным способом, что привело к появлению загрязненных нефтью сбросовых вод.

Хотя ежегодно выделяется все больше и больше средств на очистку и озеленение Апшерона, раны, нанесенные ему дореволюционной хищнической добычей и нашим бездумным природопользованием, заживают с трудом.

В середине прошлого века цена нефтеносных земель вокруг Баку стремительно поднялась в десятки, сотни раз.

Я вспоминаю некоторые документы, связанные с продажей участков, рассматриваю карты того времени.

Как пчелы на мед, со всего мира ринулись сюда дельцы, искатели наживы, к ним присоединились местные толстосумы. Наивные жители таких сел, как Раманы, Балаханы, Сураханы, порой за бесценок продавали свою земли. И через некоторое время земли эти, где выращивались виноград, инжир, тут, миндаль и многое, многое другое, превращались в болота мазута или нефтяных отходов.

А в мировые банки текли миллионы, выкачанные на Апшероне.

Древние сады Апшерона, райские уголки, которые были созданы здесь трудом многих и многих поколений, не могли соперничать с грозным нефтяным молохом и вынуждены были отступить.

На месте тех садов теперь и трава не растет. Здравомыслящий человек не может выступать против добычи нефти, против технического и промышленного прогресса. Но речь идет не о техническом прогрессе, а об отношении к природе. Нефть принесла славу Апшерону, но мы не можем забывать те потери, которые сопровождали добычу "черного золота".

Когда-то бакинские аристократы здесь же, на Апшероне выезжали на охоту на диких зверей; дорога вела их мимо вечных огней Сураханов, мимо Храма огнепоклонников, через Зиря, к острову Пираллахы (сейчас остров Артема), покрытому лесами и густыми зарослями кустарников.

Останки древних животных, найденные на месте старого мазутного озера в Бинагадах, также позволяют говорить, что на Апшероне был иной климат, близкий к субтропическому, где сегодня пустынная, выжженная земля - шумели леса.

Одно из подтверждений тому и Кобустанские письмена.

К Кобустану надо ехать на юго-запад от Баку, почти 50 километров по Сальянскому шоссе, мимо крупных фабрик и заводов, многие из которых выглядят сегодня мрачными и угрюмыми.

50 километров и десять тысяч лет... Всего час пути... Дорога эта ведет нас из крупного промышленного центра двадцатого века в таинственный мир тысячелетней давности...

Много троп исхожено в Кобустане и написано о нем много. Трудно не повторяться, когда пишешь о нем. Но и говорить о нем хочется до бесконечности.

Кобустан - целый океан. Целый океан, который вобрал в себя дух древнего человека, его думы, веру и верования, представления о жизни и смерти, пройденный древним человеком путь борьбы и побед, его мировосприятие и миропонимание - все это запечатлелось, воплотилось здесь!... Мы каждый раз подходим к этому океану все ближе и ближе, но в состоянии только чуть намочить ноги - не больше, мы еще не можем заплыть, переплыть, нырнуть, раскрыть тайны его глубин...

Кобустан - скрижаль жизни, которую отправили нам наши предки. Почтальоном этого послания было само время. Письмо это дошло до нас через десять тысяч лет. Мы получили, раскрыли это письмо, пытаемся по слогам разобраться в его тексте, но прочесть пока не в состоянии!

Пройдя через широкую равнину, расположенную между горами и берегом моря, мы вступаем в мир скал, протянувшихся почти до горизонта.

Верхняя часть Кобустана будто гладко срезана ножом, только невежеством нашим можно объяснить тот факт, что на этой земле, которую следовало охранять всем миром, долгие годы работал каменный карьер.

На тысячи квадратных метров вокруг, всюду у подножий гор и холмов бесконечные скалы.

Скалы эти вызывают представление о необыкновенном, некогда разрушенном дворце, камни которого разбросаны как попало.

Или, может быть, целую гору раскромсали на кусочки, как большую голову сахара, и рассеяли по Кобустану...

Или это огромные зубы, вражьи клыки, ощерившиеся на землю мою? Сколько их было, не счесть. Одна судьба оказалась у всех, один конец.

Посмотришь со стороны и кажется: скалы эти крайне однообразны - что может быть в них интересного. Но это со стороны...

Дорога изгибаясь уходит вверх и подводит к гребню - порогу скалистого царства. Здесь впитываешь в себя воздух Кобустана и постепенно таинственный, мистический трепет овладевает тобой.

Продвигаясь между скал, кажущихся безжизненными, попадаешь в странный волшебный мир, который околдовывает тебя своей вековечной древностью и в то же время кажется очень уютным, как внутри человеческого жилья. Пейзаж, который открывается вокруг, напоминает лунный.