Иветта - Анна Лу Страница 3

Я дала сестре свою вторую пижаму и, достав запасную простынь, одеяло и наволочку, скрылась в зале, оставив её в комнате.

Заправив диван, я с тяжестью упала на него. Мне не хотелось спать, навряд ли я смогу нормально спать ещё долго. Но мне надоело чьё-то общество, я просто желала остаться одна. Мысли не давали мне покоя, и я ворочалась с бока на бок. Это был последний день с родителями, самый последний, больше я не смогу увидеть их. Слёзы опять обожгли щёки, но я даже не пыталась их остановить. Эта смерть стала слишком неожиданной, слишком болезненной. Но почему осталась я? За что? Эти мучения, эта боль утраты невыносимы. Выворачивает меня, накрывает – и вот уже кроме неё нет ничего. Я до сих пор помню тепло их рук, ощущаю на своей коже – надолго ли, как скоро и эти воспоминания оставят меня. Я свернулась калачиком и обняла руками колени – так легче, так страх скрывается.

Родители всегда были мне самыми близкими. Я помню, как папа подкидывал меня на руках, когда мне было пять лет, помню, как мама целовала меня в лобик и готовила мои любимые кабачковые оладьи, помню, как мама выслушивала все мои жалобы и давала советы по учёбе, по мальчикам, по жизни, по всему. Помню, как однажды папа пришёл в школу и разобрался с моими обидчиками. Я так и не узнала, что он сделал, но после никто меня не пытался задеть. А после этого случая, мы, прихватив маму по дороге, поехали в парк. Этот день стал самым лучшим в моей жизни. Помню, как папа относил меня на руках в постель, когда я засыпала в машине и обнимал, когда мне было холодно. Помню, как мама строила со мной замки из песка и обрызгивала меня водой. Родители были для меня всем: отцом и матерью, сестрой и братом, тётей и дядей, друзьями. У меня не было больше никого. Только они.

А сестре, казалось, они были не нужны. Никогда она не обращалась к ним за помощью, хотя они делали для неё всё. Наверное, она хотела быть взрослой, самостоятельной, поэтому всегда их отвергала. И всё закончилось побегом – такая вот благодарность за труды. В детстве мы были очень дружны, а вот в подростковом возрасте всегда дрались, ругались, мы жили словно кошка с собакой, а родители пытались нас примирить. Всё было из-за зависти: она была красивой, мальчики за ней так и бегали, а ещё у неё всегда было много друзей. Даже родители уделяли ей больше внимания. Может, потому что она была проблемной? Иногда я думала, что она убежала из-за меня, и как же я злорадствовала. Столько воды утекло с тех пор. Сейчас я другая, да и она, наверное, тоже. Это мне ещё предстоит узнать. С одной стороны, мне хотелось построить с ней отношения, а с другой я просто мечтала упиваться одиночеством, проживать эту боль одной, самостоятельно. Потому что только я знала их и только я могла полноценно отпевать их. Они были слишком добры к людям, но все, кому они помогали, никогда не знали их. Они дарили им не те подарки, говорили не те слова – не те, которые были бы приятны им.

Мне удалось заснуть только ближе к рассвету, когда все слёзы высохли, голова сильно болела, и я просто больше была не в силах думать. а мозг больше не был способен думать. Мне снились кошмары, и я проснулась через час в холодном поту.

Помню как вчера тот день, хотя он и кажется таким далёким прошлым. Кажется, в этот момент мы веселились. Да. Мы слушали музыку, подпевали и смеялись. Это был наш семейный день – воскресенье. В этот небольшой праздник мы куда-то ходим с семьёй. Так было всегда, и когда мне было пять, и когда уже стукнула двадцать. В это роковое воскресенье мы ходили в аквапарк. Людей было много, поэтому мы немного катались на горках, в основном, купались и веселились. Ещё было светло, когда наш смех перекрыл гул автомобилей. Причём, гудел не тот водитель, который сбил нас, а другой, который стоял и ждал зелёный, когда машина, убившая моих родителей, пронеслась мимо него на высокой скорости. Неизвестный пытался нас спасти, но, увы, скорость машины была быстрее скорости нашей реакции, а расстояние было слишком маленькое. Я не помню, как все произошло. Просто в один момент мир вдруг исчез. Я очнулась довольно быстро и увидела на переднем сидение двух людей без сознания. Они двоились у меня в глазах, но пятна крови я видела чётко. Или мне так кажется? Водитель оказался настолько пьяным, что едва держался на ногах.

Врачи сказали, что они умерли мгновенно. Машина врезалась в капот и передние сиденья, поэтому я почти не пострадала. Лёгкое сотрясение, синяки, ссадины и разбитое сердце – вот и всё. Когда мне сообщили, что я больше не увижу папу с мамой, я замотала головой. Нет, этого не может быть, они пошутили. Я закричала на них, сказала, что они мне врут, что это не так, потом я поверила, что это врачи их и убили. Своим бездействием. Я не могла успокоиться. Я подскочила на ноги и чуть не потеряла сознание снова. На ногах меня удержал гнев. Я взяла подушку и кинула её во врача, крича, что все они лжецы и убийцы. Как же я была зла. На пьяного водителя, на врачей, на людей, которые остались жить. Я не могла понять, почему Вселенная забирает самых лучших, но оставляет жизнь самым худшим. Всё, что попадалось мне под руки, летело во все стороны. Я почти не чувствовала боли – её я сполна ощутила потом, когда уровень адреналина упал. Но тогда я была полна энергии. Врачам пришлось поймать меня и что-то вколоть. Видимо, это было успокаивающее. После этого я быстро заснула, а проснувшись, просто проревела несколько часов подряд, никого к себе не пуская. Когда меня выписывали, со мной говорили противным, таким приторным голосом. Сказали, что испытала сильный шок, что сё пройдёт со временем, дали направление к какому-то психологу, к которому я и не собиралась идти. Потому что они ошибались. Не было ничего подобного. Я умерла, просто умерла.

Сестра ещё сладко посапывала, а я отправилась готовить завтрак. Меня хватило только на яичницу. Вскоре Ева заползла на кухню, потягиваясь.

– Доброе утречко! – потянула