Словно птица - Люси Кристофер Страница 3

— Назад! Улетайте отсюда!

Но они нас не видят. Но даже если бы видели, мы не смогли бы их остановить.

— Айла, не надо, — шепчет папа. — Не смотри.

Но я должна это увидеть. Во рту пересохло. Руки безвольно опускаются. Передний лебедь летит так решительно, голова двигается вперед-назад в такт взмахам крыльев. Он точно знает, куда направляется, он уже надеется на отдых. Остальная стая доверяет ему. Папа издает какой-то странный сдавленный звук, когда лебеди как будто начинают сомневаться. Они замедляют свой полет, немного меняют направление, и в какой-то момент мне кажется, что они увидели провода. Я издаю беззвучный смешок, когда они начинают яростно бить крыльями, чтобы подняться повыше. Может быть, у них все получится.

Но уже слишком поздно.

Даже отсюда я слышу шипение, когда первая птица натыкается на провод. Она падает на землю, удивленно вывернув голову. Крылья бессильно опускаются, из них выскальзывают перья. Мне становится ужасно больно, под ребрами саднит. Я громко охаю. Папа обнимает меня и притягивает к себе. Он тоже учащенно дышит. Дрожа всем телом, он крепко сжимает меня в объятиях. Я зарываюсь головой в его пахнущую костром куртку, но все равно слышу удар и шипение, когда второй лебедь натыкается на провод. А потом и третий. У меня перехватывает дыхание. Внутри все болезненно сжимается. Затем раздается крик, громкий и пронзительный: птицы предупреждают друг друга об опасности. Все больше и больше птиц начинает кричать. Паника, яростное хлопанье крыльев.

— Я должен был догадаться, что это произойдет, — бормочет папа, и голос его дрожит, как я и ожидала. — Эти идиоты поставили столбы прямо у них на пути, и никаких знаков…

Он еще крепче прижимает меня к себе, так сильно, что мне кажется, я слышу биение его сердца. Я изо всех сил прислушиваюсь к этому звуку. Все что угодно, только бы не слышать птичьих криков. Бум-бум. Словно папа тоже хлопает крыльями. Порыв ветра свистит у меня в ушах, забирается под воротник, отбрасывает волосы на лицо. Папа подбирает мою куртку с тропинки, где я ее бросила, и накидывает мне на плечи.

— Надень, — говорит он. — Холодно.

Я поднимаю голову и вижу в его глазах слезы.

— Все закончилось?

Он кивает. Я отодвигаюсь от него и смотрю в небо. Никаких птиц там уже нет, только несколько перьев осталось на проводах.

— А они… сколько птиц ударилось о провода?

Папа держит мою куртку, чтобы я просунула руки в рукава.

— У птиц, которые летели сзади, было достаточно времени, чтобы развернуться. Все не так плохо.

Я оборачиваюсь.

— Они на главном озере?

Папа качает головой и смотрит в небо.

— Они все еще там, наверху. Сомневаюсь, что теперь они станут здесь зимовать.

Я прикрываю рукой глаза от солнца. Далеко в небе черные точки лебедей быстро летят по направлению к городу над руслом реки. Папин взгляд устремлен на другого лебедя: он медленно парит над заповедником, гораздо ближе, чем остальные. Он молодой, еще серый и небольшой. Может быть, самка. Она совсем одна. Отбилась от стаи. По тому, как медленно она кружит над землей, а потом опять устремляется ввысь, я понимаю, что она сбита с толку, не знает, нужно ли ей садиться на озеро. На какой-то миг мне приходит в голову мысль: вот бы и мне оказаться сейчас там, наверху, показать ей, куда лететь. Она вообще понимает, что ее стая улетает все дальше и дальше с каждым кругом, который она делает над озером? Я снова чувствую боль в груди. Не хочу сводить с нее глаз. Кажется, если я отвернусь, она упадет.

Папа направляется к небольшому озеру неподалеку. Он пробирается к зарослям камыша по берегу под проводами, к тому месту, куда упали лебеди. Я бегу за ним и хватаю его за руку.

— Мы должны посмотреть, Айла, — решительно говорит он. — Может быть, мы еще сможем их спасти.

Я не отпускаю папину руку, а он пытается стряхнуть меня, чтобы подойти к птицам. Я ищу глазами примятую траву — там лежат лебеди. Мне не хочется смотреть на них в таком состоянии, израненных, искалеченных. Лучше помнить их такими, какими они были до столкновения с проводами: как они летели, прямо и красиво, а на их перьях сверкал утренний свет. Но я знаю, что папа прав. Мы должны попытаться их спасти.

Папа тянет меня за руку, и я вижу, что здесь три птицы.

— Только три, — тихо говорю я. — Могло быть хуже.

Их белые мягкие тела покачиваются на воде, застряв в камышах между тропинкой и глубокой водой, перья намокли и отяжелели.

Папа снимает с шеи бинокль и передает мне. Он входит в воду.

— Вода ледяная… — начинаю я, но папа суровым взглядом велит мне замолчать.

Он делает резкий вдох, когда вода доходит ему до коленей. На поверхности плавают небольшие льдинки. Слышно, как его сапоги чавкают в илистом дне. Добравшись до первого лебедя, папа подтягивает его к себе и переворачивает.

— Мертвый, — говорит он.

Я вижу, как он сжал челюсти. Папа ненавидит все мертвое. Он любит то, что переполнено жизнью и энергией, как и он сам. Он продвигается вперед, к следующей птице, а я подхожу к кромке воды.

— Давай помогу.

— Нет. Тут правда очень холодно.

Первого лебедя прибивает к берегу. Наклонившись, я протягиваю руку и хватаю его за крыло. Подтаскиваю к себе. По низу длинной шеи идет глубокая красная рана от провода. Перья вокруг нее почернели и пахнут почему-то жженым пластиком. Я касаюсь пальцами груди лебедя. Он еще теплый, но сердце уже не бьется. Я отворачиваюсь, увидев мертвые, остекленевшие глаза птицы.

Папа осматривает второго лебедя.

— Мертвый, — бормочет он опять.

Он смотрит мне в лицо, проверяет, сильно ли я расстроена, а потом направляется к третьему лебедю. Этот меньше, чем предыдущие, и оперение у него серо-коричневое. Это молодая особь, наверное, он впервые летел на зимовку. Может быть, это брат той самки, которая кружила над заповедником. Как это несправедливо: он долго летел только для того, чтобы в конце так бездарно погибнуть. Папе пришлось зайти в воду по самые бедра, чтобы дотянуться до него. Ветер становится сильнее, камыши громко шуршат, я чувствую, что дыхание сперло.

— Пап, выходи оттуда, — говорю я, откидывая назад волосы, которые снова лезут в глаза. — Жуткий холод. Ты же можешь умереть.

Но он уже возвращается ко