Сторона защиты. Правдивые истории о советских адвокатах - Никита Александрович Филатов Страница 3

К сожалению, с этим были согласны не все — и далеко не всегда.

Федору Михайловичу Достоевскому, например, при упоминании о присяжных поверенных слышалось «народное словцо» о том, что адвокат, дескать, — это «нанятая совесть». И что он «никогда не может действовать по совести, не может не играть своей совестью, если б даже и хотел не играть, что это уже такой обреченный на бессовестность человек…»

Не понимал и недолюбливал «законников» также граф Толстой — возможно, из-за того, что и сам Лев Николаевич когда-то попробовал выступить в роли защитника на военном суде, проиграл дело и окончательно утвердился в категорическом отрицании смертной казни. Но почти невозможно представить, насколько непривлекательным и несимпатичным представал образ присяжного поверенного в произведениях некоторых поэтов.

И содрав гонорар неумеренный,

Восклицал мой присяжный поверенный:

«Перед вами стоит гражданин

Чище снега альпийских вершин», —

возмущался Николай Алексеевич Некрасов.

Адвокат толкует: «Куш сорву я крупный;

Только бы попался мне субъект преступный», —

вторил ему поэт-сатирик Дмитрий Минаев.

Не отставал от коллег по перу автор популярных трепетных романсов, друг Петра Ильича Чайковского — и сам, кстати, бывший правовед — Алексей Апухтин:

Злы у вас судьи, но злей адвокаты;

Редко кто чешется: все демократы!

Постоянно — по поводу и зачастую без повода — критиковали присяжных поверенных такие уважаемые в обществе издания, как «Отечественные записки», «Неделя», «Голос», «Русские ведомости», а журнал «Дело» и вообще дошел до того, что молил Бога «избавить нас от саранчи и адвокатов».

Это было чертовски обидно и несправедливо.

Как известно, реформа судопроизводства оказалась одним из главных преобразований в период царствования Александра II. «Самые блестящие представители поколения избрали адвокатуру своей профессией, — написал об этом времени блестящий литературовед и историк Дмитрий Петрович Святополк-Мирский, — и многие адвокаты завоевали своим красноречием всероссийскую известность. В отличие от того, что происходило в других областях, они не пренебрегали работой над формой своих выступлений, и в этой области проявилось больше мастерства, чем в любом виде беллетристики…»

Безусловно, профессия настоящего адвоката забирает тебя всего. Однако некоторые из петербургских присяжных поверенных все-таки находили время и для успешной литературной работы.

Например, Владимир Данилович Спасович уже в достаточно зрелом возрасте посвятил себя адвокатуре, в которой занял одно из первых мест. Много лет он избирался в состав Совета присяжных поверенных округа Санкт-Петербургской судебной палаты, был товарищем председателя Совета и его председателем. Среди наиболее известных уголовных процессов, на которых выступал присяжный поверенный Спасович, следовало бы отметить нашумевшее и запутанное дело об убийстве госпожи Андреевской, дело писателя Всеволода Крестовского (автора романа «Петербургские тайны»), дело купца первой гильдии Овсянникова и защиту некоего Кроненберга, обвиненного в истязании своей малолетней дочери. И при всем этом Владимир Данилович получил широкую известность в литературных кругах как автор серьезных и тонких статей о Пушкине и Байроне.

Или князь Александр Иванович Урусов, который стал известен как талантливый защитник еще в 1867 году, разбив «силой чувства и тонкостью разбора улик» обвинение крестьянки Марфы Волоховой в убийстве мужа. В 1871 году он стал присяжным поверенным, через некоторое время был отстранен от адвокатской практики из-за конфликта с властями, затем снова вернулся в адвокатуру и до 1889 года оставался присяжным поверенным в Санкт-Петербурге. Впоследствии он приобрел заслуженную славу как непревзойденный гражданский истец, литературный стиль его речей был всегда образцовым, отличался убедительностью, простотой изложения, последовательностью и ясностью. А по мнению все того же Святополк-Мирского, эстетическое возрождение конца девятнадцатого века многим обязано именно присяжному поверенному князю Урусову, установившему в России культ Флобера и Бодлера и заслужившему репутацию одного из лучших литературных критиков своего времени. Присяжный поверенный князь Урусов участвовал в качестве автора в нескольких повременных изданиях (под псевдонимом Александр Иванов), являясь в своих статьях горячим сторонником свободы художественного творчества.

А вот Константин Константинович Арсеньев, книги которого и сейчас стояли на полке у начальника Санитарного отряда, напротив, начал активно заниматься литературной деятельностью еще в двадцатилетнем возрасте, сотрудничал с журналами «Отечественные записки» и «Вестник Европы», вел отдел иностранной политики в «Санкт-Петербургских ведомостях». Написал несколько интересных статей для Энциклопедического словаря под редакцией Лаврова, опубликовал отредактированный им перевод «Истории французской революции» со своим предисловием. В сословие присяжных поверенных Константин Константинович вступил в 1866 году и на следующий год уже был избран председателем Совета присяжных поверенных округа Петербургской судебной палаты. Арсеньев быстро выдвинулся в число наиболее знаменитых петербургских адвокатов. Он выступал во многих крупных, привлекавших большое общественное внимание уголовных и политических процессах, внес огромный вклад в формирование организационно-правового устройства российской адвокатуры.

С 1882 года Константин Константинович принял решение целиком посвятить себя литературному труду, а также обширной общественной деятельности. Однако спустя два года он на короткое время вновь вступил в сословие присяжных поверенных — для того, чтобы поддержать иск властей Санкт-Петербурга к так называемому Обществу водопроводчиков, уклонявшемуся от устройства фильтров для очистки воды. Это дело непосредственно касалось всех жителей города, имело большой резонанс и было блестяще выиграно Арсеньевым. С 1879 года Арсеньев возглавлял отдел «Литературное обозрение» в журнале «Вестник Европы», а затем ряд других популярных разделов и рубрик, публиковал статьи и очерки по вопросам свободы печати,