Владимир Мегре - Звенящие кедры России (Звенящие кедры России - 2) Страница 31

- Если она не захочет с ними общаться, пусть не общается. Она договор не подписывала.

- Но его подписал ты! Она готова всем поведать то, что знает, но вправе выбирать сама способ общения. И если книгу выбрала она и твой язык, кто вправе диктовать иль требовать иного? Она свой выбор сделала, но кто-то хочет изменить его, и цель ясна подобного стремленья. Она не будет разговаривать с людьми, которые поставили себя превыше всех. Разговаривать, зная, что их самость будет искажать, переворачивать и подстраивать под себя Истины, являющиеся для неё святыми.

- С чего заранее в таком чёрном цвете вы всё выставляете? Люди эти многими учениями интересуются. Очень духовны.

- Они решили, что из всех они самые духовные. Духовная самость и есть вершина самого смертного греха - гордыни.

Какое-то непонятное чувство досады на самого себя возникло во мне. Деньги по договору я ещё не получил и потому удалось расторгнуть его. А через некоторое время снова, не усмотрев ничего крамольного, подписал договор с одним из духовных центров на передачу эксклюзивного права на собственные интервью. Снова подкупали тактичность и духовные знания. Тем более что договор касался только меня, а собой я вправе распоряжаться. Но снова и они, и я в ловушку попадали, и снова получилось, как бы косвенно я продавал Анастасию, а они её купили.

И уже не дедушка Анастасии, а московская журналистка, прочитавшая этот договор, с возмущением сказала: "Фу, как глупо. Ты дёшево продаёшь Анастасию. Вчитайся и вдумайся в строчки договора. Ты передаёшь право другим - единолично - по самому сильному информационному каналу трактовать и использовать всё связанное с Анастасией, как им заблагорассудится. При этом лишив себя возможности даже опротестовать их мнение, каким бы оно ни было".

Насколько это верно, трудно сказать, я лучше приведу здесь некоторые пункты из этого договора:

1.Предмет договора:

1.1. АВТОР передаёт эксклюзивные права на видеосъёмки самого себя, а также использование иных видеоматериалов, связанных прямо или косвенно с производством телевизионных видеопрограмм "Анастасия" (далее по тексту - программа). Упомянутая передача прав ИСПОЛНИТЕЛЮ распространяется на все страны мира.

1.2. ИСПОЛНИТЕЛЬ обязуется, используя собственные денежные средства, изготовить три программы хронометражем 30-40 минут каждая на профессиональных носителях ВЕТАСАМ в количестве 1 (одной) штуки каждая.

1.3. С согласия и понимания ситуации АВТОРОМ и ИСПОЛНИТЕЛЕМ, любые взаимодействия с видео- и киностудиями, телевидением, в т.ч. кабельным, а также любые иные видеосъёмки на любом оборудовании, а также использование видеоматериалов по данной тематике осуществляются только и исключительно ИСПОЛНИТЕЛЕМ.

АВТОР не имеет права во время действия Договора давать видеоинтервью и изготавливать любые видеоматериалы, в которых прямо или косвенно используются такие же понятия и термины, как и в программах.

Вообще, анализируя события, связанные с написанием, изданием и распространением книжки "Анастасия", я сделал для себя вывод: люди, называющие себя "сильно духовными", имеют обратную сторону, которой сами же и боятся, а потому твердят всё время, намекают и другим о своей духовности. Наверное, боятся, что увидят их обратную сторону.

С предпринимателями проще. Их действия и стремления более открыты, менее завуалированы, а следовательно, и более честны как перед собой, так и перед окружающими, обществом. Может, моё мнение ошибочно. Но только от фактов никуда не уйти.

Набирали текст книжки "Анастасия" три московских студента. На скорую оплату своего труда они не надеялись. О духовном вообще никогда не говорили.

Издавал книгу за свой счёт директор московской типографии №11, офицер в отставке Груця Г.В., тираж был мал и сулил лишь убытки. Груця - предприниматель, о духовном тоже никогда не говорил. Следующий тираж оплатил директор московской коммерческой фирмы Никитин, а потом выяснилось, что книгами он не торгует. Он отдал мне большую часть тиража для продажи. В сроках возврата затраченных средств не ограничил. О духовном он тоже не разговаривал.

А потом стали подключаться "духовные". И был запущен "подпольно" сорокапятитысячный тираж. Когда эту "духовную" фирму обнаружили, они стали говорить о своей духовности и желании творить светлое, обещали заплатить авторский гонорар. Да так и по сей день всё обещают. Это не единичный случай. Вообще, у "духовных" к расчётам большое пренебрежение, особенно когда они должны.

А что касается передачи эксклюзивных прав, я решил заявить на страницах этой книжки: никому и никогда передавать эксклюзивного права на трактовку высказываний Анастасии я больше не буду. И если кто-то заявит о своём преимуществе, пусть знают люди: я не давал его добровольно!

Почему говорю "добровольно"? В адрес московской журналистки, помогавшей мне расторгнуть договор, вскоре посыпались угрозы от неизвестных лиц. Кто они? Чего хотят? Вот так "духовные"! Свою духовность рэкетом блюдут. Ну что ж, я с рэкетом знаком, там тоже люди есть. И им сказать хочу: с "духовными" поосторожней будьте и, прежде чем на что-нибудь решиться, подумайте, спокойно разберитесь, куда ввергают вас "духовные" ...

И ещё. В первой книге я писал, что предлагал Анастасии приехать выступить по телевидению самой, но она отказалась. Тогда мне было непонятно, почему отказалась. Теперь стало ясно, что она предвидела. Даже после выхода книжки появилось много трактовок её высказываний. Разные они. Есть интересные, есть спорные, но среди прочего явно стало прослеживаться и желание отдельных лиц трактовать её в угоду собственным интересам. Были и прямые заявления: "Ты, что ли, один имеешь право с ней говорить?", "Ты не всё понимаешь, дай другим пообщаться, пользы больше будет". Но она же не вещь, чтоб кому-то её передавать. Она Человек! И сама вправе решать, как поступать, с кем и что говорить. Теперь всё более явным становится, что на Анастасию действительно обрушивается видимая и невидимая громада тёмных сил в виде фанатов и корысти.

"Я знаю, какая громада тёмных сил обрушится на меня. Но я не боюсь их, я успею сына родить и воспитать его. Увидеть то, о чём помечтала. И будут люди перенесены через отрезок времени тёмных сил", - сказала Анастасия еще в первой книге.

Воспитывают они детей до одиннадцати лет. Значит, по крайней мере ещё десять лет она может выдержать.

- А дальше что? - спрашивал я у дедушки. - Она неизбежно погибнет?

- Трудно сказать, - ответил старик. - Все погибали значительно раньше, а она не раз вступала на путь, предрекающий гибель физическую, но каждый раз, в последнее мгновение ярко вспыхивал забытый и более сильный своим приоритетом закон. Высвечивал суть Истины бытия земного. Оставлял жизнь в её теле земном.

Старик замолчал и снова в раздумье стал какие-то знаки палочкой своей вычерчивать. Я тоже размышлял: "Надо же мне было в такую историю ввязаться! И главное, что бросить всё теперь невозможно. Так бы, может, и бросил, а теперь невозможно, потому что ребёнок. Сына родила Анастасия. Ей бы ребёнком заниматься, воспитывать его, а она всё равно свою мечту не оставляет - перенести людей через отрезок времени тёмных сил. И не оставит. Упорная потому что очень. Такая не оставит. А кто ей, наивной, помогать будет? Если перестану делать то, что обещал ей, совсем никого не останется. Расстроится она тогда. А кормящим матерям расстраиваться нельзя. Пусть сначала хоть ребёнка грудью выкормит". И я спросил у старика:

- Я что-нибудь могу сделать для Анастасии?

- Попробуй осознать, что говорит и хочет она. Тогда взамен метаниям -взаимопонимание, согреет сердце тёплая волна, взойдёт над миром новая заря.

- А конкретнее вы можете сказать?

- Мне трудно сказать конкретнее. Искренность во многом важна. Так что делай так, как сердце велит тебе и Душа.

- Она про городок один российский заштатный говорила. Будто бы стать он может богаче Иерусалима и Рима. Потому, что святынь предков наших в его окрестностях много. И значимее они, чем храмы Иерусалима. Только неосознанность местных людей не позволяет их видеть. Хочу поехать туда, изменить осознанность.

- Этого быстро невозможно сделать, Владимир.

- Так я же не знал, что невозможно, и пообещал Анастасии. Теперь надо как-то менять.

- Раз не знаешь о невозможности, то изменишь. Удачи тебе! А мне идти пора.

- Я провожу.

- Не трать время. Не стоит меня провожать, думай о своём.

Старик встал и протянул руку.

Я смотрел вслед удаляющемуся по аллее дедушке Анастасии и думал о предстоящей поездке в город Геленджик, вспоминая, что говорила о нём Анастасия. А зашёл о нём разговор вот из-за чего:

Твои святыни, Россия!

Я спросил у Анастасии:

- Часто ли встречаются Звенящие Кедры?

- Очень, очень редко, - ответила она, - может быть, два-три за тысячу лет. Сейчас кроме этого, спасённого, есть ещё один, и его можно спилить, использовать по назначению.