Рассказы дяди Миши, одессита - Вадим Алексеевич Чирков Страница 31

Наш маленький владелец больших апартаментов скоро присмотрел новое жилье. Он водил к нему всех своих знакомых и показывал пальцем на окна. Знакомые цокали языком.

Фирма выплатила ему деньги; произошло это на Пушкинской улице, где на стенах квартиры были немецкие барельефы. Пришли молодые уверенные люди из фирмы (костюмы от Кардена, обувь от Баланини), вынули из папок с золотыми уголками кипу бумаг… Бумаги были торжественно подписаны "обеими договаривающимися сторонами". Потом Мацу отгрузили увесистые пачки зеленых. Представители фирмы (и нового Времени) договорились о сроке освобождения площади и ушли, оставив в комнате ароматы дорогих мужских одеколонов. На улице, под балконом мягко хлопнула дверца машины.

Тик-так, тик-так… Жизнь продолжалась. Но уже на каком-то новом этапе. Этот этап проглядывался пока что смутно.

Вечером к Мацу на огонек заглянул приятель — из тех немногих, что остались с далекого прошлого. Он был близок общими мытарствами по ухабам советских дорог, одно из них — проблема жилья для молодого человека, другое — поступление в ВУЗ, общими "бабами" он были близок, даже дальним родством, одними и теми же кинофильмами, анекдотами… Приятель был уже совладельцем известного в городе банка, и, понятно, Мац поделился с ним новостью, кивнув на угол, где были спрятаны деньги, и проблемами своего завтрашнего дня.

— "Ты, сумасшедший, Додик! — для начала объявил гость. — Держишь такие бабки дома? Думаешь, те ребята хранят покупку твоей хаты в тайне? О ней знает уже половина Одессы! Ты можешь до утра не дожить, завтра твой окровавленный труп будут полоскать из шланга в морге. Отнеси их в банк и лишь тогда ложись спать. Нет, правда, он двинулся мозгами?" — обернулся приятель к жене Маца.

Та кивнула, но неизвестно чему.

— "А что, может, ты и прав…" — забеспокоился Мац.

Короче. Три этих человека берут машину и едут в банк. Увесистая сумка с пачками долларов на плече у Маца. Рука проверяет и проверяет, закрыт ли замочек. Отделение с ячейками заперто, нужно вызывать трех работников банка, у которых три разных ключа от этого отделения.

— Оставишь бабки у меня в кабинете, — успокоил Маца приятель, — в моем сейфе. А утром мы с тобой поместим их в ячейку.

Еще короче. Утром денег в сейфе — по-киношному эффектный эпизод, если бы не был правдой! — денег в сейфе не оказалось.

Приятель разводил и разводил руками. Разводил и разводил…

— Что я могу сделать?! — он. кричал. — Режь меня, убивай — нету их! Нету!… - Разведенные в стороны руки говорили о том, что сделать он в самом деле ничего не может.

Но может быть то они говорили, что с собой старый Мацев приятель, даже где-то родственник и даже, можно сказать, старый друг, поделать ничего не может. Слишком уж большие деньги лежали всю эту ночь в его сейфе…

— Нету!

Душа покинула Маца, отлетела куда-то, к кому-то, тело же его было приведено женой домой, накормлено и напоено чаем, уложено на диван. Его, тело, поднял телефонный звонок. Энергичный и бесконечно доброжелательный голос представителя фирмы предложил Мацу в недельный срок — вы уж нас извините, но бизнес есть бизнес! — освободить квартиру, фирме нужно произвести там капитальный ремонт и использовать помещение. Надеемся, сказал голос, вы не против? Если нужна помощь, пожалуйста…

Тело Маца легло на диван и стало ждать возвращения души.

У каждого времени свои герои, они действуют согласно его недолговечным, но очень жестким законам. Есть, конечно, и другие герои, которые к законам, диктуемым Временем, относятся свысока и верят, что все равно вернутся те, вечные… Эти герои живут трудно, Время чаще всего избавляется от них тем или другим способом: иногда просто убирает со своего пути, то задвигая в чулан безвременья, то, если герой упрямится, убивает его. Наш Мац принадлежал двум временам. В первое другу можно было верить, во второе — нельзя. Время не убило его, оно его, имевшего кое-какую слабину, попросту списало со своих счетов, вычеркнуло из списков. Горох в погремушке должен быть прочным…

МНЕ БЫ ТОЛЬКО ГЛОТОК…

Окно дядимишиной комнаты выходит в маленький дворик, почти на середине его стоит высокий платан, идет дождь, мы слышим, как капли барабанят по прошлогодней листве под ним, чуть накрытой снегом. В кухне гремит посудой тетя Мария, готовя обед. Внук Кирилл в школе. Мы затронули с пяток тем, но ни одна из них не "заиграла". И вдруг дядя Миша словно бы услыхал какой-то звук вдалеке — он повернул голову, прислушался. Наморщил лоб.

— Нет, показалось.

— Что, дядя Миша?

— Вроде была знакомая песня… В доме еще несколько наших. — Вдруг он встрепенулся. — Я вам еще не рассказывал о своем бизнесе?

— ??

— Серьезно. Хотите послушать?

— Конечно, дядя Миша!

— Все наши, — устраиваясь поудобнее, начал старик, — приезжая сюда, думают о бизнесе. Такой здесь кураж. И нет человека, который бы ему не поддался, который бы себя к бизнесу не примерил.

— Неужели и вы, дядя Миша?

— Я же сказал: кураж. Он вскружит голову любому. И совсем, между прочим, не обязательно браться-таки за бизнес, можно только некоторое время думать: интересно, а я бы смог, как все, сыграть в эти игры? Моя голова еще на что-то, кроме домино, способна? Можно ли, имея голову, втиснуться в тесный ряд лавочек на Брайтоне?

Чтобы в него втиснуться, нужны две вещи — деньги и смекалка.

Деньги понятно зачем, а смекалка нужна, чтобы придумать небывалый товар. Тот товар, которого нет еще на Брайтоне.

Но на Брайтоне есть все, даже японские мечи и старинные пистолеты.

И все-таки, думаю я, чего-то в нем нет. Не может быть, чтобы чего-то здесь не хватало! Ну-ка, извилины. Ну-ка, ну-ка!..

Я копался в своей голове, как пожилая женщина копается в шкатулке, где она хранит накопленные за жизнь пуговицы, отыскивая единственно мне нужную.

Неожиданно на самом дне шкатулки блеснула та, единственная. Мне вспомнился… день рождения Леонида Утесова, его 70-летие.

Помните, что подарили одесситы Утесову на юбилей? Они пошли в переулок, где он родился, остановились у его дома, открыли большую бутыль с вакуумом, сделанным в заводской лаборатории, набрали воздуха из его переулка, хорошенько заткнули и послали бутыль в Москву! Вот это был подарок!

— Так, так, — сказал я (я, честно говоря, подумал, что дядя Миша просто съехал на другую тему и не заметил этого), так, так… Где же тут бизнес?

— Он запрятан в самой глубине. Вы его