KGBT+ (КГБТ+) - Виктор Олегович Пелевин Страница 32

Если честно, сквелч – уже не совсем спорт. Это на пятьдесят процентов эротическое представление, даже если соперницы не сговариваются заранее, кто и как победит. Многие девушки выступают одновременно в обеих дисциплинах, но если в ликбоксе они выкладываются полностью, то в сквелче просто рубят бабло.

По профессиональным правилам IFBA (это ассоциация ликбокса) оргазмов должно быть три. В сквелче для победы чаще всего хватает одного. В подпольной японской версии фембокса оргазмы не отслеживаются вообще, но там женщины дерутся не на страпонах, а на самых настоящих мечах и часто убивают друг друга.

Конечно, в сквелче и ликбоксе страпон настраивают по-разному.

Ликбокс-настройка низкочувствительна, и достаточная для оргазма стимуляция достигается только при сильных ударах. Именно поэтому ликбокс так жесток – даже если одна фема хочет сдаться, вторая, чтобы одержать победу, продолжает молотить ее до оргазма, который должен быть зарегистрирован судьей через специальное имплант-приложение. Правда, в таких случаях бьют не по жизненно важным центрам, а по пяткам или ягодицам.

Сквелч по внешним признакам больше похож на жесткое порно, полученное микшированием категорий «игрушки» и «БДСМ».

В общем, фембокс – это целая вселенная, куда читатель может теперь окунуться без моей помощи.

Замечу, что вуманистки продолжают видеть в фембоксе призрак патриархии: мол, голые женщины дерутся на дубинах и стонут для мужского наслаждения. Но я, как преторианец и некоторым образом мужчина, хорошо знаю, что мужское наслаждение от этого зрелища ограничено возможным выигрышем в тотализатор, потому что все остальные рецидивы патриархального сознания гасит «Открытый Мозг». Так что давайте не будем валить с женского импланта на мужской.

В «Орлеанской Деве» дрались по правилам сквелча и выступали совершенно голыми.

Я уже говорил, как волновали меня в Претории молоденькие гибкие сокурсницы в телесных трико, фехтующие на мечах и саблях. Конечно, я обречен был влюбиться в этот страшный и прекрасный спорт с первого взгляда. Что и произошло. И даже мое чувство к Герде, в сущности…

Но не буду забегать вперед.

Я играл в фембокс-тотализатор не для наживы. Я проигрывал заработанные мелким шулерством деньги, инвестируя их в прекрасное. Я ставил на девчонок, которые мне нравились.

Именно в «Орлеанской Деве» я и увидел это существо впервые. Вернее, двух этих существ.

* * *

Первое сидело в специально освобожденном ряду у октагона – на ворохе цветных подушек, мягкое как разваренный овощ, жирносисястое, с завитыми волосами. Татухи, покрывавшие его кожу, были самого радикального вида, но в уголовном отношении не преследовались.

Существу было хорошо за шестьдесят. Однако на шее у него висела грумерская кукуха со звездами в золотых венках. Почти такая же поколенческая фишка, как у меня самого. Из чего следовало, что существо желает числиться вечно юным.

Как вы, наверно, уже догадались, это был Люсефедор.

Я понимаю, что по нормам современного языка писать про него следует так:

Люсефедоре быле старыме толстыме евнухоме, перешедшиме на женские гормоны (свое прибор, или, как сплетничали столичные медиа, приборчик, оне давным-давно принесле в жертву Прекрасному Гольденштерну по принципу «на тебе боже, что мне негоже» – и сделале из освободившихся тканей искусственную вагину-прайм с живыми нервными окончаниями, фотографии которой регулярно всплывали во всех светских медиа в разделе «Твое здоровье».

Но медицинские процедуры никак не повлияли на самоидентификацию Люсефедора. Он требовал, чтобы при общении с ним употребляли мужские местоимения, и считал себя не обычным крестострелом, а андрогиномстрелкой. Один из ассистентов постоянно носил за ним черный чемодан с разнокалиберными нейрострапонами. Близкие друзья амбивалентно называли его Люсиком.

«Мужчина, ставший женщиной, чтобы стать настоящим мужчиной – диалектическая спираль с гарантированной контрацепцией», как отчеканил один обозреватель. Другие утверждали, будто изначально у Люсефедора был очень маленький пенис, за что он страшно отомстил природе.

Чего еще вы ждете от музыкальной критики? Легендарный продюсер был известен не меньше самых крутых вбойщиков, поэтому я узнал его сразу. Его небинарное имя помнили все, кто так или иначе крутился вокруг крэпа или вбойки. Встретиться с ним для прослушки было всеобщей мечтой.

Про отношения Люсефедора с его подопечными ходило много слухов – но о ком они не ходят? Лично я не почувствовал ничего порочного в его скользнувшем по мне холодном взгляде. Мне вообще показалось, что он смотрит не на людей, а сквозь них.

Второе существо понравилось мне гораздо сильнее.

Рядом с Люсефедором сидела красивая девочка лет двадцати в красном комбинезоне из симу-кожи.

Я много раз видел ее на светских фотографиях рядом с Люсиком. Это была его секретарша-телохранитель Герда, работавшая иногда с подопечными босса как муза. В этом качестве она ценилась в профессиональных кругах, но не стримила ни с одним вбойщиком на постоянной основе.

Красота, как известно, в глазах смотрящего, так что не буду особенно описывать Герду. Скажу только, что она была среднего роста, худая, с темными волосами до плеч. Ее фигура была сухой и тонкой, с великолепно развитыми мышцами. Остальное, боюсь, будет объективно не до конца.

Люсефедор, кажется, не имел с ней никаких отношений, кроме рабочих (что было бы сложно допустить, будь его телохранителем симпатичный молодой человек), но держал ее рядом для того, чтобы все думали, будто и такие отношения в его жизни есть тоже.

Люсик с Гердой отсмотрели два боя. Девки в октагоне дрались вяло, без огонька. Ясно было, что это унылый договорняк – зрители тратили время и деньги, чтобы местная мафия могла заработать на тотализаторе. Зал, конечно, все понимал и свистел. Люсик тоже плевался и делал мультифингеры судьям и комбатанткам.

После второго боя он даже плюнул несколько раз на пол. Тогда победительница подняла над головой мокро блестящий после схватки нейрострапон, указала на Люсефедора пальцем и крикнула:

– Елду!

В зале засмеялись.

Это диковатое восклицание, пришедшее то ли из тюркского языка, то ли из американского сленга, было одной из традиций фембокса. Победительница вопрошала: сомневаешься в моей победе? Выйди и сразись!

После боя девки делали так часто, иногда обращаясь к какой-то конкретной зрительнице, иногда к залу вообще – и это было частью шоу. Пикантность происходящего, однако, заключалась в том, что вызов послали лично Люсефедору. Это содержало мисгендерный наезд и было по понятиям вбойки жесточайшим оскорблением.

Принять или не принять такой вызов было одинаково позорно. Уже ясно было, что это станет главной темой светских разговоров на следующие две недели.

Но тут произошло неожиданное. Герда, сидевшая рядом с Люсиком, подняла руку и прокричала:

– Елдан!

Это означало, что вызов принят.

Над залом прошла волна веселого возбуждения.