Проклятый любовью - Татьяна Купор Страница 32

И вот теперь снова смерть. Но у него не получается сохранить привычное холодное выражение лица, потому что сейчас бесцветные глаза были ее глазами, горькие рыдания сотрясали именно ее тело, и Роман снова почувствовал себя беспомощным и никчемным.

– У меня остался только ты, – прерывисто выдохнула она.

***

Все эти дни Маргарита ходила сама не своя: мрачная, задумчивая, печальная. Прошло два месяца, уходило лето, и природа приобретала яркие осенние краски, только на лице сестры по-прежнему лежала печать скорби. Встревоженный Роман несколько раз вызывал на дом врача, но без толку. Тот всегда говорил одно и то же: «Физически она здорова, скорее, это болезнь душевная. Постарайтесь не оставлять ее одну, потому что в одиночестве ее скорбь становится острее. Пусть она найдет занятие себе по душе, развлеките ее поездками или обществом друзей… Она не должна оставаться наедине со своими мыслями».

И он делал все для того, чтобы помочь ей преодолеть депрессию, но поездки в город не помогали, а от путешествий заграницу она отказывалась. Общение с друзьями не приносило Маргарите радости. Да и сколько их было, этих друзей? Видеть своих бывших коллег она не хотела, а все знакомые Романа остались в Москве. Когда к ним приехал его университетский друг с женой, Маргарита устроила настоящую пытку. Вышла к ним в чересчур открытом коротком платье, которое зачем-то купила накануне, выпила лишнего и начала буквально приставать к своему брату. В итоге Роман, красный как рак, был вынужден увести ее в комнату, а потом еще полчаса успокаивать, потому что Маргарита плакала навзрыд.

Он покупал ей красивые дорогие платья, зная, что женщины любят обновки. Но Маргарита была к ним равнодушна, как и к собственному портрету, написанному модным художником. Роман обзвонил дальних родственников, хотя терпеть их не мог, и устроил несколько семейных вечеров. Но и на них сестра вела себя вызывающе и распутно, и ему в который раз пришлось уводить ее в комнату.

Больше он никого не приглашал.

– Я знаю, что тебя раздражает мое поведение, – как-то сказала Маргарита. – Но я ничего не могу с собой сделать! Проклятие сбывается, Рома. Все умерли, понимаешь? Эту маленькую кучку родственников, которых ты пригласил, я не считаю. Седьмая вода на киселе.

– Внуки деда Ивана, – заметил он.

– Неродные, – поправила она. – Не забывай, что он женился второй раз на женщине, у которой уже был ребенок. Проклятие их не касается. – Маргарита устало потерла виски. – А кто остался из нашего рода? Только мы вдвоем. Я не хочу сидеть сложа руки и ждать, пока к нам придет смерть! Я ложусь спать и боюсь уже не проснуться. Но самое страшное даже не это. Что будет, когда я однажды проснусь и пойму, что тебя больше нет в этом мире?

– Мы уже обсуждали эту тему, – с напускным спокойствием ответил Роман. – Можно попытаться снять проклятие.

– Мне кажется, уже слишком поздно. Думаешь, никто до нас не пытался избавиться от него?

– Может, кто-то и пытался, а мы пока не попробовали. Все откладываем и откладываем поездку к бабке. А время-то идет. Давай, я сам к ней съезжу.

На том и порешили.

***

На следующий день Роман, как обычно, поехал на работу, а Маргарита, позавтракав, устроилась в постели с книгой, но чтение прервал громкий стук в дверь.

– Да?

На пороге появилась Лидия. Вид у нее был немного перепуганный.

– Что случилось? – заволновалась Маргарита и отложила книгу.

– Вот!

Девочка подошла к кровати и протянула ей руку, сжатую в кулак. Когда та разомкнула пальцы, Маргарита увидела записку.

– От Нестора?

– Угу.

Маргарита пробежалась глазами по строчкам:

«Я знаю, что ты у брата. Неважно, уезжала ты или соврала. Я буду ждать тебя в часовне до вечера. Найди в себе смелость прийти и объясниться по-человечески. Н.»

– Откуда она у тебя?

Девочка пожала плечами:

– Нестор передал. Окликнул меня, когда я гуляла во дворе.

«Ждал, пока уедет Рома, чтобы отдать записку, – подумала Маргарита. – Откуда он узнал, что я здесь? Следил за нами или кто-то рассказал?»

Она выпроводила Лидию и глубоко задумалась.

Идти или не идти? Рассказать правду или оставить все, как есть? Маргарита со злостью хлопнула ладонью по кровати. Прошло уже полгода, а Нестор все не может оставить ее в покое!

Она встала, подошла к окну и постаралась успокоиться. Вид багряного леса, окутанного холодной дымкой, подействовал на нее умиротворяюще. Если Нестор так хочет услышать от нее объяснений, что ж, он их получит. Только вот как заставить себя признаться в таком грехе? Как посмотреть ему в глаза? А если ничего не получится?

Маргарита снова опустилась на кровать. Нашла в ящике тумбочки ручку и блокнот, положила вырванный лист поверх книги и, поразмыслив, написала:

 «Мой дорогой друг!

Все эти годы я нагло тебе врала, говоря, что люблю. Это не так. Сегодня, получив твою записку, я наконец нашла в себе силы и мужество признаться. Пожалуйста, если сможешь, прости меня. Все это время я любила того, кого нельзя любить. Знаю, это сложно понять и принять, но правда никогда не бывает приятной. Я люблю двоюродного брата, Романа Вершинского, и пусть небо упадет мне на плечи. С того самого дня, когда я переехала сюда, во мне уже зародилось это чувство. Тогда оно было всего лишь детской привязанностью, мне казалось, что он сможет заменить мне Виталика. Но время шло, я взрослела, и теплое чувство, согревавшее мое сердце, переросло в любовь, тогда еще слабую и незрелую, как росток. Мне не нужно было казаться веселой и стоять часами у зеркала, делая макияж, чтобы понравиться ему, потому что он любил меня такую как есть.

А потом появился ты – красивый, благородный, надежный. И невероятно похожий на Романа. Те же темно-русые волосы и бездонные глаза, пусть и не серо-стальные, а теплые карие. Такой же высокий и сильный, как брат.

Это прозвучит жестоко, но в тебе я видела лишь соломинку, за которую отчаянно хватается утопающий, желая спастись. Я не хотела погибнуть от этой греховной любви, надеялась, что смогу забыть… Не получилось.

Знаю, что после смерти не буду прощена и не найду покоя. Но я выбрала свой путь и жалею только о том, что ждала слишком долго.

Пожалуйста, забудь меня. Все эти годы я была не той, кого ты во мне видел. Я не твой идеал. Все мои мысли всегда были заполнены только Романом, а значит, они были греховными.