Ал Разумихин - Короткая жизнь Страница 36

Да, именно в это время он, знаю, неоднократно был в Кишиневе, Одессе, Николаеве, ездит по румынским городам, он то в Яссах, то в Браиле, заглядывает он и по ту сторону Дуная. Он встречается с десятками, рискую сказать - сотнями людей, в Браиле уговаривает старого гайдуцкого воеводу Христо Македонского снова взяться за оружие... Но меня там рядом не было. И мне остается лишь констатировать: Ботев захвачен подготовкой восстания, множество практических дел поглощают все его внимание.

Нет, не все!

Подхожу как-то к дому, в котором обитает Ботев. Бывая в городе, я иногда захожу к нему. Стучу. Немедленный отклик:

- Входите!

И тут же Ботев сам предупредительно распахивает дверь.

Первое, что я вижу, посреди комнаты стоит... женщина. В ярко-синем платье, таком же, как купола белеющего неподалеку храма. Раньше я никогда не заставал у Ботева женщин.

Я ее знаю. Нет, не то что знаю, но несколько раз встречал ее на церковном дворе. Она проходила мимо всегда гордой, поистине королевской походкой. Иногда шла одна, иногда с мальчиком лет семи-восьми. Очень красивая женщина, строгая и замкнутая, не обращающая ни на кого внимания.

Из любопытства я спросил одного из воспитанников училища:

- Не знаешь, кто это?

- Панаретова племянница, - небрежно ответил тот и спохватился, сказал более уважительно: - Племянница митрополита, живет у него в гостях.

И вот я застаю ее у Христо.

Темноватая келья Ботева точно раздвинулась ввысь и вширь. В ней стало уютнее и светлее. Вот что может сделать одно присутствие красивой женщины!

"Что ее сюда привело?" - подумал я.

Несколько лет знаю я Ботева и лишь однажды, во время совместного путешествия по Дунаю, вспомнил он при мне о своей юношеской влюбленности. И - все, и больше никогда никаких даже разговоров о женщинах.

Однако долго удивляться мне не пришлось.

- Знакомьтесь, - сказал Ботев. - Это Венета, моя жена. А это наш русский друг Павел Петрович Балашов.

Венета поздоровалась легким наклоном головы. Впрямь королева, ничего не скажешь!

- Поздравляю! Я бы сделал это раньше, но...

- Не могли вы поздравить раньше, - возразил Ботев, читая мои мысли.Свадьбы не было, мы заключили гражданский брак.

Я искоса поглядел на Венету. Держится спокойно и уверенно, я бы даже сказал, независимо. Это чувствовалось во всей ее гордой осанке. Родом она была из Тырново, древней столицы болгарских царей. Об удивительной красоте тырновских женщин молва шла без преувеличения по всем Балканам. Обаятельны, как француженки, говорили о них, и красивы, как болгарки. Венета была тому подтверждением.

Как они познакомились и сблизились? Должно быть, как две свободные птицы.

Рано овдовев, как я слышал, она вместе с малолетним сыном Димитром переехала в Бухарест и поселилась у своего дяди, митрополита Панарета. Ботев сразу приметил и пригрел Димитра. Может быть, с сына и началось их знакомство. Каждый осиротевший мальчик тоскует по отцу, и в Ботеве Венета нашла отца своему сыну. Может быть, в жизни так и было.

А в стихах Ботева:

Как увидел, заприметил

Свою радость сокол светел,

Сердцем ярым встрепенулся

И к юнакам обернулся:

"Гей вы, други мои, встаньте,

На мою невесту гляньте,

Вот она - лесная птица,

Трепеща, сюда стремится!"

Едва митрополит Панарет узнал о близости племянницы с учителем, бывшим учителем... с издателем какой-то эмигрантской газетки, к тому же поэтом, он потребовал, чтобы Венета порвала с Ботевым все отношения:

- Иначе... иначе...

Дяде не пришлось повторять угрозы - Венета покинула его дом, сняла квартиру на окраине города, подальше от резиденции митрополита.

Долгие годы Ботев жил, по сути, не заботясь о быте. Теперь же у него появились и жена, и ребенок, и надо было как-то налаживать доселе незнакомую семейную жизнь. Ботев вызвал к себе мать - не хотел оставлять Венету одну, сам он, понятно, не мог постоянно находиться возле Венеты.

Мать приехала вместе с младшим сыном Бояном. И еще два брата - Кирилл и Стефан, жившие в Бухаресте, - тоже переселились к Христо. Ботевы зажили большой семьей. Но устраивать семейную жизнь досталось женщинам. Самому Ботеву было не до того. Год выдался напряженный. Позиция Ботева была однозначной - медлить нельзя. Братья тоже стали его помощниками по подготовке восстания. Освобождение Болгарии было главным, чем он жил, о чем не переставал думать, чем занимался с утра до ночи.

Медовый месяц принято проводить в путешествии. Ботев и путешествовал. Только один. Венета оставалась дома. Но это была жена, достойная своего мужа. Она понимала, чему посвящена жизнь Ботева.

Весь 1875 год Ботев проводит в поездках. Самая заметная из них была в Константинополь. Там у Ботева намечалось несколько деловых встреч. Но прежде всего ему хотелось встретиться с Игнатьевым, русским послом при Блистательной Порте. Какое-то шестое чувство заставляло его желать этой встречи.

Более разноликого города Ботев не мог себе и представить. Многие народы оставили здесь свои следы. Но даже за несколько веков безраздельного владычества османы не смогли преодолеть византийских влияний - сильнее всего, удивлялся Ботев, ощущалась в Константинополе Византия.

На узких и грязных улочках Галаты в лавчонках коммерсантов можно было купить все, начиная с изюма и каракульчи и кончая женщинами и пушками. Последние, кстати, Ботеву были нужнее всего. Но купцы дико дорожились, узнавая, что имеют дело с болгарскими повстанцами. Английские и французские ружья сразу повышались в цене. Все же Ботеву удалось договориться о партии английских винчестеров, которые инкассо будут доставлены в Одессу, а оттуда переправлены в Румынию.

Из Галаты он поднялся на Перу, отыскал особняк русского посольства. Вошел в ограду, миновал клумбы пышных роз, поднялся по мраморным ступеням подъезда и очутился в просторном и прохладном вестибюле. Тотчас рядом оказался молодой человек в светло-сером пиджаке:

- Сударь?..

- Мне хотелось бы видеть посла.

- Вряд ли он сможет вас принять.

Для общения с теми, с кем Ботеву обычно приходилось иметь дело, визиток не требовалось. Но на всякий случай в типографии, где печаталось "Знамя", Ботев изготовил с десяток карточек:

СHRISTO BOTEFF

Redacteur en chef du journal

"ZNAMIA" ("LE DRAPEAU")

Bucarest

И вот случай! Ботев подал карточку молодому человеку.

- Все же я попрошу...

- Обождите, я узнаю.

Молодой человек удалился без излишней поспешности и вскоре появился вновь.

- Вас просят...

Ботев никак не ожидал, что встретиться с Игнатьевым будет так просто. Он был наслышан об Игнатьеве. Именно здесь, в русском посольстве в Стамбуле, плелись нити всех заговоров и восстаний на Балканах. Царский посол при Оттоманской Порте Игнатьев имел большое влияние на султана Абдул-Азиса. Вместе с тем он открыто сочувствовал славянскому движению, понимал боснийцев и болгар. На это и рассчитывал Ботев, передавая свою визитную карточку.

Молодой человек повел Ботева через анфиладу нарядных комнат и указал на высокие белые двери.

- Прошу, вас ждут.

Ботев очутился в кабинете посла. Беглый взгляд говорил о том, что это был рабочий кабинет посла: стол, заваленный книгами, старинный резной секретер, диваны и вдоль стен раскрытые книжные шкафы, стоящие здесь, со всей очевидностью, совсем не для декорации.

Сам посол стоял за столом, видимо, чуть рисуясь перед посетителем - так обычно позируют художникам. Узкое, пытливое лицо, большой лоб с залысиной, пышные усы... Умен и надменен, подумал Ботев.

Едва наклонив голову - этим движением он как бы приветствовал Ботева и не выжидая ни секунды, Игнатьев спросил:

- Что привело вас?

- Мне хотелось бы...

Ботев не знал, как положено обращаться, то ли "господин посол", то ли "ваше превосходительство".

Игнатьев угадал причину паузы.

- Николай Павлович, - подсказал он.

- Николай Павлович, - повторил Ботев. - У меня нет к вам прямого дела.

- Тогда... садитесь, - пригласил Игнатьев гостя, выходя из-за стола и протягивая руку.

Они обменялись рукопожатием. Игнатьев подождал, пока Ботев сядет, и лишь тогда сам легким, балетным движением опустился в кресло.

- Давайте познакомимся, - сказал Игнатьев.

Ботев с удовольствием ощутил, что этот петербургский аристократ ничуть перед ним не кичится. И чувство неловкости, которое им все-таки владело, рассеялось.

- Вы... - посол растянул это слово.

- Я издаю в Бухаресте болгарскую газету...

- И кроме того, насколько мне известно, входите в состав Болгарского революционного центрального комитета?

Ботев обратил внимание, что Игнатьев полностью и правильно выговорил название организации.

- Вам известен состав нашего комитета?

Игнатьев рассмеялся:

- Моя агентура не ограничивается Константинополем. Я неплохо осведомлен о настроениях болгар. Как, впрочем, и вы, вероятно, о моих, иначе вряд ли пришли ко мне.