Анатолий Злобин - Бонжур, Антуан ! Страница 4

Поль Батист де Ла Гранж уже входил в комнату. Движения его были торжественно замедленными, лицо утопало в улыбке. Видно, он знал Антуана и Луи, потому что сразу обратился ко мне. И как он говорил!

- Он рад приветствовать тебя на бельгийской земле, - начал Иван. - Он жалеет, что не знал твоего отца, но тем больше радости у него сейчас, что он познакомился с тобой. К твоему приезду все готово, Армия Зет ждет тебя прижать к своему сердцу. Он привез сувениры, но вручит их потом, как закончит речь, потому что он приветствует тебя в трех видах: как президент Армии Зет, как бывший партизан и как патриот от своей жены, который любит свою родину и всех хороших людей в мире. Он верит, что тебе тут понравится и ты узнаешь о своем отце все, что хочешь узнать.

Президент был великолепен! Элегантный, общедоступный, оптимистический, гармоничный президент - свой парень. Одна фамилия чего стоит.

- Он говорит, что прервал свой ваканс, чтобы встретить тебя, и сейчас спешит в Льеж, там будет заседание ихнего президиума, и он должен рассказать всем прессам о твоем приезде. Тебя будут встречать в Бельгии как героя.

- Какой же я герой?

- Подожди, - оборвал Иван. - Он должен сначала кончить речь, они тут не любят, когда их перебивают. Он говорит, что должен составить программу для твоего пребывания, он рад показать тебе Арденны и этот старинный город Льеж. Но для этого надо иметь программу. Он спрашивает, что ты хочешь увидеть прежде всего?

- Конечно, могилу отца. А потом как вам угодно.

- Могила - это прекрасно, - продолжал президент, - я понимаю ваши чувства и потому записываю: сегодня среда, вы отдыхаете после дороги и знакомитесь с друзьями вашего отца. На завтра запишем оформление документов, поездку на могилу в Ромушан и по местам боев, на мост, где погиб ваш отец. Это будет делать Антуан, так? В пятницу - вы мой гость, я приеду за вами в десять часов утра. Мы посмотрим все, что связано с войной вокруг Льежа, а вечером пойдем на собрание ветеранов.

- Когда же Виктор поедет ко мне? - нетерпеливо спросил Луи, до этого он молчал.

- Прекрасно, Виктор будет у вас в субботу, - записал президент, - вы можете забрать его прямо с собрания, если Антуан не возражает.

- Нам надо повидать одну женщину, - сказал Антуан, - которая делала могилу Бориса. Правда, я не видел ее много лет.

Вот она, та самая женщина, правда, пока безымянная.

- Как ее зовут? - спросил я.

- Антуан потом тебе расскажет, - ответил Шульга, - ты мешаешь нашему президенту.

До чего же шикарный достался мне президент, как они перед ним робели. Ладно, женщина от меня не уйдет.

- Значит, включаем в программу мадам Икс, - улыбнулся президент. - На какое число?

Антуан пожал плечами.

- Тогда это будет сверх программы. Небольшой сюрприз для нашего молодого друга. Итак, субботу вы проводите у Луи Дюваля, снова посещаете места боев и узнаете, как мужественно воевал ваш отец. А в воскресенье состоится торжественное возложение венков на могилы партизан, в том числе и в Ромушан. Начало церемонии в одиннадцать часов у церкви Святого Мартина. Согласны?

- Шикарная программа, - заметил я. - Только к чему эта торжественная церемония? Лучше поскромнее...

- Ты не знаешь наших порядков, - возразил Иван. - Это очень торжественная церемония, она проводится каждый год по всем могилам. Кроме того, президент говорит, что он должен познакомить тебя со всеми бывшими партизанами как сына арденнского героя и сделать тебе этот очень хороший сувенир.

- Может, обойдемся без этих "сувениров"?

Иван снова заговорщицки подмигнул мне, как тогда, в аэропорту:

- На этот вопрос президент не может ответить тебе, но когда-нибудь ты сам узнаешь.

- Играете в свои игры? - усмехнулся я. - Давайте, давайте, пользуйтесь тем, что я ваш гость.

- А теперь я должен вручить вам сувениры. - Президент вытащил из портфеля иллюстрированный журнал с цветной обложкой. - Здесь впервые опубликована историческая фотография особой диверсионной группы "Кабан", в которой состоял Борис Маслов. Там же напечатана статья о партизанах. Это совсем свежий журнал.

- Фото "кабанов"? - воскликнул я. - Неужели оно сохранилось?

- Опять ты перебиваешь? - рассердился Иван. - Президент не любит, когда его перебивают. Он оратор.

Президент усиленно нахваливал свои сувениры: брошюра с партизанскими песнями, биографии героев Сопротивления, газеты и еще что-то, но я уже слушал вполуха: мое внимание было приковано к журналу, а журнал прихлопнут пухлой президентской ладонью. Наконец ладонь сползла с обложки, и я раскрыл журнал на закладке.

Они стояли в ряд под большим деревом, все как на подбор рослые, крепкие, молодые, в руках автоматы и винтовки, у крайнего - ручной пулемет, нацеленный в объектив. Отец стоял третьим справа, я сразу узнал его, как узнал бы самого себя, хотя долгие годы разделяли нас. Он стоял, выставив автомат, и это тоже отличало его. Он казался старше, а ведь тогда ему было меньше лет, чем мне сейчас. И сравняться с ним не так-то просто.

Я горячо поблагодарил президента за журнал. Де Ла Гранж улыбнулся.

- Он спрашивает, есть ли у тебя интересные вопросы? - сказал Иван.

- Я хотел бы узнать об особой группе "Кабан".

- К сожалению, о действиях этой группы известно очень мало, потому что все ее люди погибли, так он говорит. Он даже не знает, кто был командиром группы, но это можно узнать в архиве генерала Пирра, который еще не опубликован. Известно, что в группу входили одиннадцать человек, из них четверо русских, два поляка и один югослав.

- На фото их только десять, - заметил я и тут же догадался: Одиннадцатый тот, кто их снимал, понятно.

- Это так, он с тобой согласный.

- А что они делали в этой группе?

- Они выполняли самые опасные операции: саботажи, расстреливали предателей, освобождали патриотов. Их прозывали "кабанами" за то, что они проживали в глухом лесу на горе. Он хочет объяснить тебе, что кабаны - это ихние звери, они темные, волосатые, и нос у них франком. "Кабанами" руководил шеф Виль, только он один знал об этом отряде, что он делает и где скрывается. Президент очень жалеет, но после войны этот шеф Виль сам скрылся со всеми бумагами и деньгами, удрал.

- Так просто и удрал? Куда же?

- Эту историю я тебе потом расскажу, - отозвался Иван, не переводя вопроса. - Об этом Виле вся Бельгия знает.

- Но, возможно, есть другие люди, которые были связаны с группой "Кабан"? - спросил я, не теряя надежды. Мне казалось, что президент что-то недоговаривает, хотя я не имел никаких оснований думать так.

- Он тебе отвечает, - переводил Иван, - что будет искать справки, возможно, ему удастся найти интересных свидетелей. Когда они погибли на мосту, то делали важную операцию, о которой тоже стало известно только потом. Они погибли как герои, и вся ихняя Бельгия почитает их, но историю группы "Кабан" никто специально не изучал. Армия Зет не располагает такими большими деньгами для истории. Но Антуан тоже был связан с "кабанами", он тебе расскажет.

Ничего, сказал я себе, могло быть и хуже. Что же все-таки выясняется? Три периода отцовской жизни в Арденнах у меня выясняются. Когда мы приехали в Ворнемон, Антуан рассказал, что несколько раз бывал на могиле отца в Ромушан, там лежат три белых плоских камня, подогнанных один к другому. Три периода, три белых могильных камня, на которых пока еще ничего не написано. Первый камень: побег из немецкого лагеря и все, что было до партизанского отряда, надписи на этом камне сделает Антуан Форетье. Второй камень: партизанский отряд, это связано с Луи Дювалем. И, наконец, третий камень, самый главный, потому что он связан с последним днем жизни отца - группа "Кабан", третий камень, самый белый и чистый, ни одного имени на нем. И самого главного вопроса некому даже адресовать.

- Решено! - объявил я. - С этой минуты я сам займусь историей группы "Кабан".

Президент демократично похлопал меня по плечу.

- Он тебе поможет, - сказал Иван, - потому что ты его друг, он говорит, что вся его Армия Зет будет тебе помогать, и все будут рады, если тебе удастся открыть новости, тогда он опубликует их в ихних прессах. Он спрашивает, есть ли еще вопросы?

- Только один. Когда познакомились Луи Дюваль и Антуан Форетье?

Иван удивился, но перевел. Они говорили довольно долго, ответ был короче.

- Они три дня знакомы, когда Антуан получил твою телеграмму о выезде и поехал в Льеж. Их познакомил президент. А раньше они знакомства не имели.

- А ты, Иван, когда с ними познакомился?

- Тоже три дня. Президент позвонил ко мне на дом и сам просил, чтобы я тебя встретил. Я сказал, что я согласный помочь моей родине.

Примерно так я и думал: еще три дня назад они и вовсе ничего не знали. Значит, отыщутся следы и в группу "Кабан", не могут не отыскаться.

Президент посидел с нами, а потом уехал в Льеж на собрание, но тут же начали наезжать другие гости - застолье продолжалось. Я едва успевал улыбаться и пожимать руки. Скоро весь дворик перед домом оказался заставленным машинами, как стоянка на городской площади. Первой явилась мадам Люба. Прикатила на длинном роскошном "марлине" Ирма со всей своей семьей, приехал из Уи Оскар, двоюродный брат Антуана. Они названивали во все концы по телефону, скликая новых гостей. Я подивился было такому обилию новых знакомств, но Иван коротко объяснил: