Притчи мудрого кота - Максим Задорин Страница 4

– А? – недоуменно отреагировал гражданин, не заметив, как с зависшей в воздухе вилки на стол упала макаронина.

– Вторая причина тоже психологического свойства, – немного лукаво продолжил высокий чин.

– Ты погоди, дай первую переварить, – выйдя из небольшого транса, отреагировал гражданин.

– Она связана с тем, что мы в своей жизни смотрим на цены товаров и услуг, которые потребляем каждый день, – хитро улыбаясь, говорил чиновник.

– Логично. А как еще-то? – искренне удивился гражданин.

– У кого-то – это молоко, сахар, хлеб. У кого-то бензин…

– А у кого-то яхты, машины и квартиры, – мечтательно продолжил гражданин.

– Когда цены на повседневные товары и услуги растут, мы склонны считать, что такими же темпами растут цены на все остальное. В реальности цены на многие товары и услуги не растут, а даже снижаются.

– Яхты подешевели что ли? – изумился гражданин.

– Индекс салата оливье, то есть цены на те товары, которые являются ингредиентами салата оливье, в прошлом году выросли всего-то на 2%.

– Дожили, уже салатами экономику измеряют, – пережевывая макароны, сказал гражданин.

– Каждый в своей потребительской корзине может найти те товары и услуги, цены на которые не меняются или даже снижаются. Скажем, в моей потребительской корзине цена стрижки не менялась уже года два, а цены на чистку штор за последний год даже снизились.

      Гражданин машинально провел ладонью по своей гладко выбритой голове и посмотрел на голые сиротливые окна пока еще не своей квартиры.

– Нечем крыть, молоде-е-е-ец, – протянул он восхищенно.

– Теперь, что касается официального органа, который считает цены и инфляцию в нашей стране. В расчет входит семьсот видов товаров и услуг, в числе которых есть даже расходы на зарубежные туристические поездки.

– Шикарный подход! Уравняли еду с отдыхом.

– Это общепризнанная методика, которая применяется в большинстве стран мира, поэтому таким расчетам можно доверять, – чиновник, сделав небольшую паузу, продолжил. – У каждого своя потребительская корзина.

– Ну про твою мы уже поняли, – весело подмигнул гражданин.

– Кто-то потребляет больше одних товаров и услуг, кто-то других. Поэтому личная инфляция у каждого из нас будет отличаться от общей. Но нужно понимать, что если у кого-то инфляция выше, то у кого-то она ниже. Поэтому в среднем мы получаем ту инфляцию, о которой говорит официальный орган статистики.

– Ну да, я экономлю на еде, ты – на стирке штор, а в среднем мы неплохо живем.

– А еще важно знать, что если мы думаем о росте цен, об инфляции, то наши инфляционные ожидания могут влиять и на фактический рост цен. Поэтому не надо себя настраивать на повышение цен, и тогда они не будут расти.

– Выходит, опять мы сами виноваты, – подытожил законопослушный и терпеливый гражданин невероятно гордой страны, доедая свои макароны.

Правда

В шумном, многолюдном городе, среди высоких зданий из стекла и бетона, на небольшой вымощенной площадке, открылась маленькая мастерская. В старенькое, свежевыкрашенное деревянное строение, как и водится, поначалу никто не заходил, а вывеска «АТЕЛЬЕ ПРАВДЫ» вызывала недоумение. Но спустя время стали робко наведываться первые редкие клиенты, которые неожиданно обнаруживали для себя большую значимость предоставленной услуги. Вскоре слухи об удивительном ателье распространились далеко за пределами жилого квартала, и еще до открытия выстраивалась приличная очередь. Каждый шел со своей правдой, желая ее преобразовать для удобства восприятия другими. Некоторые приходили с желанием видоизменить правду для своих собственных нужд.

Несмотря на большой спрос, мастер и его помощник всегда выполняли поступающие заказы вдвоем, при этом строго придерживаясь установленного режима работы, который никогда не предусматривал сверхурочных часов, несмотря на проявление нетерпения некоторыми клиентами.

Как правило, первичный осмотр поступающей правды осуществлял помощник, выискивая в ней несовершенства. Определяя их, он тут же, вооружаясь необходимым инструментом, принимался за дело. В случае более трудоемких операций, требующих специальных навыков, правда попадала на стол мастеру, который выполнял более сложные заказы, порой занимающие несколько часов. Ровно в шесть вечера помощник вежливо выпроваживал из ателье всех неуспевших, предлагая обратиться в другой раз, закрывая дверь ателье на замок. А на следующее утро, ровно в девять часов, дверь отпиралась, и начинался новый рабочий день, который повторялся только четыре раза в неделю, вне зависимости от количества и срочности заказов.

– Добрый день, – всегда вежливо улыбаясь, встречал клиентов помощник мастера. – Что у Вас?

– Да вот, больно острая, колется, – отвечал очередной клиент.

– Это мы быстро поправим, – извлекая из набора инструментов напильник, отвечал помощник. – Немного притупим шипы, и вуаля! Кто следующий?

– Здравствуйте! Сухая она у меня совсем и крошится.

– А мы ее сейчас в воду опустим. Десять минут подождите, намокнет и станет мягкой, – добродушно отвечал помощник. – Следующий!

– А у меня голая правда. Прямо не знаю, что с ней делать. Стыдно даже становится от ее наготы.

– Нужно приодеть. Это займет чуть больше времени. Сами понимаете, необходимо подобрать наряд. Мастер закончит работу через час. Заказ будет ждать на стойке выдачи, – заключил свой осмотр помощник, передавая заказ старшему ателье. – Следующий!

– Здравствуйте, – застенчиво сказала девушка, подойдя к отполированному столу заказов. – У меня вот…

С этими словами она выложила на глянцевую поверхность маленький сверток, источающий неприятный запах. Потянув за края оберточную бумагу, помощник развернул пачкающий конверт и поморщился:

– Протухла ваша правда. Что ж Вы, барышня, с такой приходите? В этом случае решительно ничем помочь уже нельзя. Слишком поздно. Такую правду сразу нужно было употреблять, пока свежая, а сейчас она абсолютно испортилась. Мне очень жаль. В следующий раз будьте своевременны.

– Всего доброго, – заключил помощник. – Следующий, пожалуйста!

Девушка, краснея от неловкости, спешно забрала со стола свой сверток, который оставил небольшой мокрый след на зеркальной полировке, и под провожающие взгляды очереди покинула ателье.

Слезы обиды, наворачивающиеся на глаза, размывали панораму городских улиц, и девушка, свернув за угол, тихо разрыдалась, прислонившись спиной к обветшалой штукатурке серого здания. Мимо скорым шагом прошел мужчина в кожаном фартуке, резко остановившись, заметив боковым зрением плачущую барышню:

– Ну что же вы так быстро убежали? – добродушно пожурил мастер. – Прошу простить моего помощника. Он не разобрался как следует в вопросе в силу своей неопытности. А вашей проблеме, мне кажется, можно помочь.

– Позвольте, – протянул он руку к неопрятному свертку.

Взяв его, он осторожно развернул бумагу и, немного покопавшись в его содержании опытными пальцами, извлек из бесформенной массы что-то похожее на фруктовую косточку.

– Ну вот, как я и думал, – удовлетворенно произнес он. – Еще не все потеряно, но нужно много времени, пока зерно правды прорастет и даст свои плоды. Так что посадите дома в горшочек с землей и не забывайте периодически поливать.

– Теперь-то вы уже знаете, чем важна своевременность в отношении такой правды, – серьезно добавил мастер.

– Спасибо! Спасибо