Древо ангела - Люсинда Райли Страница 40

– Грета, позволь я отвезу вас. Ческа устала, – предложил Дэвид, глядя, как девочка сонно приоткрывает глаза.

– Если ты уверен, то это было бы просто чудесно.

– Не хочешь зайти на чашку кофе? – спросила Грета, когда через четверть часа они остановились возле их обиталища. – Но, боюсь, у нас не очень шикарно.

– Нет, спасибо. Мне надо пробежаться по сценарию завтрашней передачи. Послушай, если получится.

– Конечно, послушаю, – сказала она, стыдясь признаться, что не может позволить себе купить радиоприемник. – Пошли, дорогая, – сказала она Ческе.

– Спокойной ночи, Ческа, – Девид наклонился и поцеловал девочку в щечку.

– Спокойной ночи, дядя Дэвид. Спасибо за вкусный обед.

– Всегда пожалуйста, милая. Одно удовольствие видеть тебя в гостях. Позвони мне, когда узнаешь, что мы с ней будем работать вместе, – добавил он, обращаясь к Грете.

– Обязательно, и спасибо тебе, Дэвид. Я давно так хорошо не проводила время.

– И помни – если есть проблемы, ты знаешь, где меня найти.

Она благодарно кивнула и скрылась за дверью.

15

Назавтра в полдень Грета позвонила Леону в офис из телефонной будки. Она провела большую часть прошлой ночи, раздумывая, правильно ли будет разрешать Ческе сниматься в кино в таком юном возрасте. Но если бы Ческа получила роль, она, Грета, смогла бы проводить с дочерью гораздо больше времени, чем уходя каждый день на работу. Она знала, как хорошо платят в кино.

– Спасибо, что позвонили, Грета, – сказал Леон. – Я договорился, что вы с Ческой встретитесь с Чарльзом Дэем, режиссером, завтра утром в десять. Если вы дадите мне свой адрес, я пришлю вам к девяти своего шофера, чтобы он отвез вас в студию «Шеппертон». Туда довольно сложно добраться общественным транспортом.

– Это ужасно любезно с вашей стороны, Леон.

– Даже не думайте об этом, дорогая. И, когда я что-то узнаю, могу я сам позвонить вам домой? Они очень быстро что-то решат, потому что съемки вот-вот должны начинаться.

– Тогда я дам вам номер моей соседки. У меня самой пока нет телефона.

Леон записал номер Мейбл и адрес их дома.

– Если все будет хорошо, то, думаю, вы сможете позволить себе роскошь установить свой собственный телефон. Он вам понадобится. Оденьте Ческу в то платье, которое было на ней в воскресенье, и передайте, чтоб сломала ногу[1].

Грета повесила трубку, дрожа от возбуждения. Ческа терпеливо стояла рядом, дожидаясь, пока мать закончит разговор. Грета подхватила дочку на руки и крепко обняла.

– Не хочешь ли сходить выпить чаю в «Лайонс Корнер»?

– Да, мамочка, пожалуйста! – с восторгом ответила Ческа.

Утром Грета встала пораньше. Пока Ческа спала, она вымыла и уложила волосы и надела свой самый лучший деловой костюм. Потом разбудила Ческу, накормила ее завтраком и одела в голубое платье.

– Куда мы идем, мамочка? – Ческа уловила возбуждение матери.

В дверь позвонили.

– Мы сейчас поедем на машине встречаться с одним хорошим дядей. Может быть, он захочет снимать тебя в кино, дорогая.

– Как Ширли Темпл?

– Да, милая.

Они сели на заднее сиденье большого черного автомобиля. Увидев его обтянутый мягкой кожей салон, Ческа широко раскрыла глаза. Во время пути по улицам Лондона в зеленые пригороды Суррея малышка слушала наставления Греты о том, что она должна вести себя как можно лучше.

Грета и сама почувствовала себя звездой, когда машина остановилась у ворот студии «Рэйнбоу пикчерс», и шофер назвал охраннику их имена. Их пропустили внутрь, и Грета завороженно смотрела, как они проезжали мимо множества больших ангаров, похожих на те, что стоят на аэродромах. Она вспомнила, как когда-то сама мечтала получить отсюда звонок с приглашением на просмотр, и у нее сжалось сердце.

Водитель подъехал ко входу в главное здание.

– Я подожду тут, пока вы не закончите. Удачи вам, мисс, – он приподнял руку к своей кепке и улыбнулся выходящей из машины Ческе.

Грета взяла Ческу за руку и, войдя в двери, объяснила девушке за стойкой, кто они и к кому пришли.

– Пожалуйста, миссис Симпсон, присядьте. Секретарь мистера Дэя скоро спустится за вами, – ответила та, указывая на диван.

– Спасибо. – Грета с Ческой прошли в небольшую зону для ожиданий. Грета стала рассматривать висящие на стенах снимки кадров из разных известных фильмов. «Я не должна особо раздувать ни свои, ни Ческины надежды», – твердо сказала она сама себе. Довольно скоро из лифта вышла молодая женщина в строгом костюме с блокнотом. Она подошла к ним.

– Миссис Симпсон и Ческа?

– Да.

– Пройдемте за мной.

Грета торопливо пригладила кудряшки дочери и сжала ее ручку. Их провели в большой кабинет, где посередине стоял огромный стол, а за ним сидел человек лет тридцати пяти.

– Миссис Симпсон и Ческа, сэр, – объявила секретарша.

– Спасибо, Дженет. – Человек встал. – Миссис Симпсон, рад вас видеть. Я Чарльз Дэй, режиссер фильма «Темная лошадка». Пожалуйста, проходите, садитесь. – он указал на два стула перед своим столом. Грета усадила Ческу на один из них и сама села на другой.

– А это, надо полагать, Ческа?

– Как вы поживаете, сэр? – робким голоском произнесла Ческа.

Его глаза удивленно вспыхнули.

– Просто замечательно, спасибо. Ну что ж, юная леди, вы знаете, зачем вы пришли сюда?

– Да, конечно. Чтобы быть в кино и носить нарядные платьица, как Ширли Темпл.

– Верно. И это то, что вам хотелось бы делать?

– О да, сэр, – повторила Ческа.

Чарльз переключился на Грету.

– Леон Броновски был совершенно прав. Ваша дочь и вправду похожа на Джейн Фуллер. Ты не могла бы посмотреть на мамочку, Ческа? – попросил он.

Она сделала как он сказал, и Чарльз внимательно посмотрел на нее.

– И в профиль тоже похожа. Прекрасно, прекрасно. Ну что ж, миссис Симпсон, мистер Боровски говорил, что вы готовы сопровождать свою дочь?

– Да, конечно.

– Хотя мы начинаем в понедельник на той неделе, сцены с Ческой будут сниматься только еще через пару недель. Мы заключим с ней контракт на месяц, но, естественно, не будем заставлять ее работать больше, чем несколько часов в день. Это никак не нарушит ваши планы?

Грета кивнула.

– Да, нас все устраивает.

– Отлично. Мистер Боровски говорит, Ческа ведет себя как ангел.

– Да, она хорошая девочка.

– Что же, и это сильно говорит в ее пользу. Нет ничего хуже, чем избалованный поганец, который устраивает истерику на площадке, пока работает камера. Время – это деньги. Ческа, ты же хорошая