Горячий шоколад на троих - Лаура Эскивель Страница 41

Но беды на этом не закончились. Маленький огонек — все, что осталось от призрака матери, — волчком завертелся на месте, разбил оконное стекло и вылетел во двор, крутясь в воздухе, как пороховая шутиха. Педро, будучи пьяным, даже не заметил опасности. Окруженный революционерами, тоже еле стоящими на ногах, он увлеченно горланил под окном Титы романс Мануэля М. Понсе «Звездочка». Гертрудис и Хуан тоже не почувствовали запаха жареного. Они плясали как ни в чем не бывало в свете расставленных по всему двору керосиновых ламп. Шутиха, описав дугу в ночном небе, врезалась в одну из ламп, висевшую рядом с Педро. Лампа разлетелась на тысячи осколков, горящий керосин выплеснулся ему на лицо и тело.

Тита, закончив обычные процедуры, сопровождающие начало месячных, услышала шум. Она бросилась к окну, снова распахнула его и ужаснулась: Педро метался по двору, словно живой факел.

Первой к нему успела подбежать Гертрудис. Она сбила Педро с ног и, оторвав подол юбки, набросила на него, чтобы сбить пламя. Тита кубарем скатилась с лестницы и уже через несколько секунд оказалась возле Педро, как раз в тот момент, когда Гертрудис принялась срывать с него горящую одежду. Педро выл от боли. Солдаты бережно отнесли его в дом. Рядом шла Тита, державшая его за левую руку, которой посчастливилось избежать пламени. Когда они поднимались по лестнице, Росаура, почуяв запах паленых волос, выскочила из своей комнаты на лестницу, чтобы посмотреть, из-за чего весь шум, и столкнулась с солдатами, которые тащили наверх дымящегося Педро. Рядом шла рыдающая Тита. Первым желанием Росауры было броситься на помощь мужу. Тита даже выпустила руку Педро, чтобы дать сестре пройти, но тот вдруг застонал:

— Тита, не уходи, не бросай меня.

Он впервые обратился к возлюбленной на «ты».

— Нет, Педро, не брошу.

И Тита вновь взяла Педро за руку. Сестры обменялись красноречивыми взглядами. Сообразив наконец, что она здесь лишняя, Росаура удалилась к себе и закрылась на ключ. Она не показывалась целую неделю.

Тита не могла, да и не хотела отлучаться от Педро, поэтому попросила Ченчу принести взбитые с растительным маслом яичные белки и много сырого картофеля, который требовалось хорошенько размять, — лучшие средства от ожогов из всех, что она знала. Белок наносят на обожженную кожу тонким перышком и повторяют эту процедуру всякий раз, когда он подсохнет. Затем нужно приложить компресс из сырого размятого картофеля — он уменьшит воспаление и приглушит боль. Тита всю ночь не сомкнула глаз, врачуя несчастного этими средствами.

Накладывая картофельный компресс, она вглядывалась в черты возлюбленного. Огонь начисто слизнул и густые брови, и длинные ресницы. Квадрат подбородка, раздувшись, превратился в овал. Титу эти метаморфозы не пугали, но она знала, что Педро боится физического уродства больше, чем смерти. Что же такое придумать, чтобы не осталось шрамов? Голос Начи в голове напомнил ей о средстве, о котором ей в свое время рассказывала и Первый Луч: лучше всего помогает кора дерева тепескоуите. Тита побежала во двор и, хотя было уже далеко за полночь, разбудила Николаса. Она велела ему отправляться к лучшему знахарю в округе и без коры не возвращаться. Уже под утро боль утихла и Педро заснул. Воспользовавшись передышкой, Тита пошла попрощаться с Гертрудис, так как услышала на дворе возню, голоса солдат и храп седлаемых лошадей.

Прощание затянулось. Гертрудис жалела, что не может задержаться и помочь Тите с ее бедой. Но тут уж ничего не попишешь — поступил приказ взять штурмом Сакатекас. Поблагодарив Титу за счастливые дни, которые они провели вместе, революционерка посоветовала ей не отступаться от Педро и напоследок рассказала, что полковые девки после соития всегда подмываются кипяченой водой, в которую капают несколько капель уксуса. Так они предупреждают нежелательную беременность. Их прервал Хуан, который подошел к Гертрудис и напомнил, что пора выдвигаться. Хуан крепко обнял Титу и передал Педро пожелание скорейшего выздоровления. Сестры тоже обнялись. Гертрудис вскочила в седло и была такова. В переметной суме, притороченной к седлу, лежала банка со вкусом детства — гренки на сливках в сиропе с фруктами.

Тита провожала ее со слезами на глазах. Как, впрочем, и Ченча, но у нее слезы выступили от радости. Наконец-то она отдохнет!

Тита уже заходила в дом, когда услышала испуганный крик Ченчи:

— Быть того не может! Едут обратно!

И действительно, было похоже на то, что кто-то из отряда отделился и скачет назад к ранчо, вот только из-за пыли, клубившейся на дороге, Тита и Ченча не могли понять, кто именно. А когда пыль улеглась, они увидели фургон Джона. Он возвращался. Тита почувствовала, что совсем запуталась. С одной стороны, она была рада снова его увидеть, с другой — ей предстояло отменить помолвку, и оттого на душе скреблись кошки. Едва коляска остановилась, Джон выскочил к ней с огромным букетом цветов. Крепко обнимая и целуя Титу, он уловил в ней какую-то перемену.

Продолжение следует…

Рецепт одиннадцатый:

крупная фасоль с чили по-тескокски[18]

Глава XI

Ноябрь

ИНГРЕДИЕНТЫ:

крупная фасоль;