Григорий Свирский - Бегство (Ветка Палестины - 3) Страница 44

Олимам месяцами задерживают выплату денег из этой корзины - Форум молчит. Олим месяцами ждут очереди, чтобы попасть в ульпан, учить иврит или поступить на курсы врачей - Форум как воды в рот набрал.

- Регламент! - прозвучало из-за стола.

Половина зала вскочила на ноги: - Да-ать!.. Добавить!! - Цены на съемные квартиры поднялись на скандальный уровень, - громко продолжал Слепак. - Форум молчит.

Годами не строят квартиры, не создают рабочие места - Форум опять молчит. Безработица подскочила до неслыханного ранее уровня - Форум... Слепак кашлянул, помедлил...за него ответил кто-то из зала: - Молчит

Пошла на убыль алия, не едут и получившие вызовы, а Форум... МОЛЧИТ! -продолжили за него из дальних рядов.

Слепак недовольно и строго взглянул на зал, мол, что тут, концерт самодеятельности, что ли?

Нетерпеливые унялись.

- Дошло до абсурда? - воскликнул Слепак. - Ури Гордон, представитель Сохнута, настораживает правительство, предупреждает его: участились случаи самоубийства русских евреев - Форум молчит.

- Истекли три минуты! - Это вскричали уже за столом президиума. Пока не раздался этот нервический возглас, тяжело, как кирпичи, падали и падали в зал слова: - молчит!.. опять молчит!..

Дополнительных трех минут Владимиру Слепаку не дали, но одну минуту зал все же отстоял.

-..."Форум" превратился в группу статистов, который собирается раз в две недели, чтобы одобрить... -"ВОрона", - послышалось из заднего ряда. Слепак поморщился, уточнил конец фразы: -... чтобы одобрить сделанное Секретариатом. Одним словом, - завершил он, - Форум, который представляет выходцев из Союза, не делает для них ничего. Поэтому популярность Форума падает катастрофически. В олимовских гостиницах уже говорят о том, что Форум существует лишь как реклама Щаранского и кормушка для пригревшихся здесь бюрократов.

Аплодировали Володе жарко, за всех сказал "Борода". Многие окружили его, дружески хлопали по плечам, обнимали. Щаранский натянул поплотнее синюю жокейскую кепочку, спустился со сцены. Эли пробился к нему, попросил о приеме, пытаясь объяснить, почему он так рвется к нему.

- Только через секретаршу, - сказал Щаранский, не дослушав Эли. - И добавил как бы шутливо: - Я у нее в руках.

Заметив возле Щаранского огненно-рыжую всклокоченную голову, тут же бесшумно приблизился "Ворон", прислушался, о чем речь. Заявил, что Элиезер получит слово завтра.

- Завтра? - вскричал Эли. - Все прояснилось сегодня! Как на рентгене! Кто придет завтра?!

- Все до одного прибегут!- ответил "Ворон" с ухмылкой - Завтра на Форуме будут члены правительства. Вопросов больше нет?

Следующий день был пятницей. Начали рано, чтоб успеть к полуденным автобусам, последним перед шабатом. Членов правительства не было.

Часа два звучали голоса на пределе отчаяния.

- Летом этого года алия-90 выплеснется на улицы! В начале зимы она начнет голодать массово! Мы перестали быть диссидентами, мы стали таким же сытым равнодушным истеблишментом, как все эти чиновники в мисрадах...

Вдруг началась за столом нервная суета. Натан Щаранский вскочил, кинулся кому-то навстречу. Тут же вернулся, воскликнув с торжественными интонациями в голосе:

- Давайте поприветствуем Шимона Переса!.. - Движением руки он как бы смахнул с трибуны очередного оратора, которого до этого представил уважительно, как заслуженного отказника. Какие-то девицы в первом ряду бешено зааплодировали.

- Цирк! - Дов сплюнул. - Отказника прервал, как шестерку. Нарвался бы на меня, услужливый.

Шимон Перес был оратором опытным. Его раскатистый басок звучал почти задушевно: - Рабочая партия, которую я представляю, разработала программу абсорбции, - начал он. Слушали угрюмо: социалист - все обещает, пока в оппозиции. К тому же каждый на себе испытал, что такое - массированное вмешательство государства во что бы то ни было... Дов вспомнил с усмешкой ныряльщика на Мертвом море: "А гуд бохер Шимон Перес". Точно гуд бохер!

Года два назад Наум с Щаранским ходили к нему, предупреждали: вот-вот хлынет алия из СССР. "Ну, какая алия поедет из страны, вступившей на путь демократии, - ответил Шимон Перес. - Какой еврей покинет такую страну, чтобы приехать сюда, где арабская "интифада"?"

"Пророк... социалистический..." Лоб у пророка огромный, с залысинами. Лицо неподвижное, будто из пемзы. Глаза полуприкрыты темными морщинистыми веками, - скучающие, чуть настороженные. Под нарочитой задушевностью мольба к русским евреям: отдайте голоса за рабочую партию, за израильский социализм! А в глубине глаз - тревога, тоска.

Тоска и впрямь промелькнула. Но совсем по иному поводу. Он намеревался воскликнуть, и воскликнуть, по своему обыкновению, темпераментно, с неподдельным клятвенным пылом: он вытащит страну из кровавой трясины "интифады", похоронит безмозглую политику Ликуда - всё это "патриотическое" поселенчество в арабской гуще, порождающее новые конфликты. Он заверяет: костьми ляжет, подпишет мир хоть с сатаной...

Но ведь то же самое, слово в слово, он только что обещал на своей партийной конвенции. Там были лишь члены рабочей партии, единомышленники, выбиравшие нового лидера, и его, любимого ученика Бен Гуриона, забаллотировали. Лидером партии стал, вместо него, Ицхак Рабин, вечный соперник, "лютый друг", как острят газеты.

"Старею, - мелькнуло.- Не в этом дело: Рабин не моложе. Так что же? Не всем однопартийцам нужен мир? Устраивает modus vivendi? Ни туда, ни сюда? Тут-то и сверкнула льдисто в его глазах тоска. - Предпочитают сидеть на горячих угольях? Списывать на "неудобства кресла" промахи, лень?"

Память о провале на конвенции и о том, что партия предпочла ему генерала, как раз и завоевавшего в Шестидневную эти злосчастные "территории", обдала холодком. Он помолчал, поскучнел, завершил речь отнюдь уж не клятвенным голосом: - Борьба за мир постоянная цель нашей партии... "О-ох, охота пуще неволи, - подумал Дов, имея в виду охоту за голосами избирателей. - То-то тоскует, ненаглядный. Мечет бисер... А ведь шли за ним люди. Сорок лет шли, верили. Чем заворожил?

Дов не сразу понял, чего от него хочет Эли. Шепчет Эли: - Только что парень в Афуле покончил самоубийством, вот записка. А этот поёт и поёт...

Дов оживился: - Я его прерву, а ты прочти записку... У Эли спина похолодела. - Мне и так слова не дают!

Дов покосился в его сторону неодобрительно. Эли тут же послал записку Щаранскому: "Немедленно прошу слова!" Натан машинально пододвинул ее "Ворону", и тот махнул Эли рукой, все, мол, в порядке, но как только Шимон Перес завершил речь, объявил, что слово предоставляется каблану.

Профессиональным "кабланом" - строителем-подрядчиком - Эли не был, у него мелькнуло вдруг удовлетворение человека, с которым считаются. И тут он увидел, что к трибуне идет совсем другой человек...

- Опять мне слово не дают! - вскричал Эли, вскакивая. - Олим в Афуле повесился, никому дела нет!.. - "Ворон" взглянул на него неприязненно: при чем здесь это?! - А живым где жить?! Налогом душат. Пять миллионов!

Об этом, похоже, не только "Форум", - весь Израиль уже знал. Грохнуло: - Позор!.. Переизбрать президиум!.. Подобрались тут не дело делать, - сидеть!..

Натан Щаранский вскинул руку. - У меня большое искушение подать в отставку, ибо мы превращаемся в самую обычную партию Израиля, где занимаются дележкой власти и денег. Зачем нам Форум?.. Я прошу не вскакивать с мест, не мешать. По-моему, мы зашли в тупик... Ты привозишь из Штатов один или два миллиона, очередные пятьдесят семей получают помощь. Еще тысяча семей кричит, - вы украли наши деньги! Усиливается влияние Форума - растут инсинуации. Какие бы фонды мы ни создали, они смогут помочь лишь небольшой группе. Значит ли это, как слышишь иногда, что мы должны быть вдохновителями олимовских демонстрарций?

- Должны! Иначе зачем Форум?!- кричали из зала.

- А я считаю, что время таких демонстраций прошло. Нужны израильские демонстрации, только они смогут подействовать на правительство, не превращая давление масс в войну олим и израильтян.

- Переизбрать весь президиум! Надоело! - Шум долго не утихал.

Щаранский недовольно озирался. Губы у Натана припухлые, как у ребенка, снова подумал Эли. И слова вдруг прозвучали всё те же, детские: - Ну, ребята, ну, что вы?

Сидевший рядом с ним "Ворон" многозначительно кашлял в микрофон. Наконец, стало тише. - Если мы оставляем нынешний состав Президиума... начал он.

- Это еще не решили! - взорвался зал. - Голосования не было.

Какой-то пузатый толстощекий мужчина рванулся к сцене. Вслед ему крик: - Не давайте ему микрофона!

Толстяк вовсе не нуждался в микрофоне. - Переизбрать! - рявкнул он на весь зал. - Хватит! - И выкинув руку в сторону сцены: - Наелись! Опять станете переводить олимовские деньги на свои "культурные нужды"?!

Зал потребовал у вождей, сгрудившихся на сцене, высказаться по сему поводу. Хотят ли они, чтоб их переизбрали? Пусть поднимут руки, как и все прочие.

Натан Щаранский вскинул на секунду руку: переизбрать Президиум Форума! Владимир Слепак поднял обе руки: переизбрать! Наум Гур привстал, бросил: Сменить всех, что за вопрос.