Арон Крупп - Со мной ничего не случится Страница 5

- Я люблю тебя.

- Еще.

- Люблю.

- Ты должен мне эти дни говорить это помногу раз, чтобы потом я всегда это помнила, чтобы у меня был большой запас этих слов. Чтобы я могла их понемногу тратить, когда тебя не будет рядом, и, все равно, чтобы хватило на долго.

Я нашел губами ее губы. Они были теплыми и мягкими. И я забыл про все, про север, про Новый год, даже про воду для кофе, которая выкипела на плите...

Рита опомнилась первая...

- Тебе, кажется, надо было собираться, и, кажется, ты ставил воду.

- Да, я совсем забыл. Это ты виновата.

Она поцеловала меня и толкнула.

- Мужчины должны заниматься своими делами. Переодевайся, а кофе я сам сварю.

* * *

До конца года оставалось несколько минут. Мы собирались у старой ели возле хижины и ждали первого удара курантов. На ели горели разноцветные лампочки, и все участники празднества - их было человек двадцать - были залиты призрачным светом. Рита стояла рядом со мной. Уходили последние секунды старого года, каким будет Новый год?

Бам! Бам!

- С Новым годом, с новым счастьем!

А потом мы несемся по ночному лесу на лыжах. Мелькают кусты, деревья и если очень захотеть, можно представить, что из-за них выглядывают сказочные обитатели леса.

Я сказал об этом Рите.

- Конечно, я вижу. Вон там, а вот еще, - она остановилась, и я подъехал к ней, встал рядом.

-Поцелуй меня, Костя. Ты будешь меня любить?

-Всегда.

-Мне больше ничего не надо.

А потом мы сидели в хижине, пили и вместе, и по отдельности, когда были исчерпаны тосты, но не исчерпаны запасы выпивки. Саша сидел поблизости от нее и пел как заведенный. Это он ублажал Риту, он к ней явно благоволил.

- Саша, отдохни, иди выпей.

Рита взяла стакан, посмотрела сквозь него на окно и сказала:

- Я хочу выпить за тебя, Саша, за твои песни, они мне очень помогли когда-то.

- Спасибо, Рита, я очень рад, что это так. Хотя я ничего особенного не делаю, все просто: кому-то надо говорить о том, что все и так знают, я не делаю никаких открытий, просто говорю.

- Во всяком случае, ты честно выполняешь эту работу.

- Да, он честно выполняет эту работу, это не каждому удается, это сказал я.

- Перестань шеф.

- Хорошо, не буду, давайте танцевать.

- Да, да, танцы!

Я включил магнитофон и протянул Рите руку:

- Прошу вас.

- А ведь мы с тобой первый раз танцуем.

- Мы еще много будем с тобой танцевать.

- Да, - она помолчала немного, а потом неожиданно сказала: - Ты должен рассказать мне о прошлой зиме.

- Да, наверное, ты права и нужно все рассказать, ничего не приукрашивая и не жалея себя... Так с чего же начать?

- С начала.

- Хорошо. Давай сядем в сторонку.

5. Костя Серов.

Началось все, как обычно, как начинался каждый год уже три года подряд: пришла в январе бумага из ВЦСПС с просьбой освободить от работы инженера Серова К.А. с 30 января по 30 апреля "для работы на КСП /контрольно спасательный пункт/ в районе Полярного Урала".

Когда я показал ему эту бумагу своему начальнику, Борису

Алексеевичу, он только вздохнул:

- Не знаю, может быть, ты там кого-нибудь и спасешь, но меня ты доведешь до инфаркта. Это уже точно.

- Ну, Борис Алексеевич, не такой уж я важный работник, чтобы из-за меня так терзаться.

- Работник ты, действительно, не важный, но сейчас каждый человек на счету. Ну, что с тобой делать: я не отпущу - ты через мою голову уйдешь.

- Конечно.

- Смотри, не замерзни там.

- Не замерзну.

Вечером я позвонил Саше.

- Привет, Доктор! Протрубили трубы, пора седлать своих деревянных лошадок, то бишь, вострить лыжи. Ты как, получил бумагу?

- Получил, шеф, и готов встать под твои знамена.

- Приходи ко мне, перекурим это дело.

- Приду.

Через два дня мы были уже в Москве, пробыли там три дня, получили снаряжение, медикаменты, инструкции и уже вчетвером вылетели в Полярноуральск.

Для АН-10 пять часов лета и вот уже Заполярье - короткий день, длинные тени и морозы с ветрами. Полярноуральск - обычный город, улицы как улицы, дома как дома, за горами видны горы, все нормально, только зимой мало света и очень мало тепла и это накладывает отпечаток на людей, живущих там: тепло приходиться черпать в самих себе, и это тоже одна из причин северной болезни.

Никто не бывает на Севере однажды.

Сначала сами сходили в горы, а потом потекла служба. Выпустили в феврале две группы, которые благополучно прошли маршрут; в марте выпустили еще три группы потом наступило затишье.

В конце марта принесла почта еще одну маршрутную книжку: группа из Куйбышева, 6 человек, в том числе одна женщина, поход пятой категории сложности, начало маршрута в поселке Северный, конец - станция Халь-Из на железной дороге, идущей на восток, к Оби. Контрольный срок - через двадцать дней после выхода.

- Когда у них начало похода?

- Послезавтра. Завтра они будут здесь, познакомимся.

Мы сидели в оперативке КСП и смотрели схему маршрута этой группы.

- Если учесть нынешнюю погоду, то маршрут очень сложный: в горах почти каждый день метет. Трудно им придется.

- Может закрыть маршрут? - предложил кто-то.

- Нет оснований. Идти в такую погоду можно, а в пятерку новички не ходят, должны пройти. Завтра посмотрим на них.

На следующий день в КСП появилось двое парней, одетые в одинаковые меховые куртки.

- Здравствуйте. Можно увидеть начальника КСП?

- Можно, это я, Серов.

- Алексеев.

- Гайнуллин.

- Садитесь, поговорим. Маршрут свой, надеюсь, изучили хорошо? Карты хорошие?

- Да, все в порядке.

- Обратите особое внимание на перевал Неожиданный. Склон там лавиноопасный. Подъем не тяжелый, зато спуск... веревки, ледорубы, кошки, все это может понадобиться.

- У нас есть.

- В конце Черного озера стоит домик с печью, там иногда останавливаются трактористы. Если что случиться спрямляйте маршрут и прямо туда. Оттуда на метеостанцию, не заходя в горы. Пока все.

- Где ваши ребята?

- На станции, ждут поезда на поселок Северный.

- Саша, пойдем посмотрим на них и на снаряжение, проверить их медицину. Выход мы всем разрешим.

Ну и ну! Махонький зал ожидания, казалось, был до отказа забит шестью пузатыми рюкзаками, да еще лыжи, да еще и сами ребята.

Они нас ждали.

- Здравствуйте!

- Здравствуйте!..

- Как настроение?

- Отличное, Урал будет нашим!

- Не сомневаюсь. Покажите палатки, примусы, аптечку.

Снаряжены они были хорошо, ничего не скажешь.

- Если после похода будете в Полярноуральске, зайдите на КСП, расскажите как прошли.

Подошел поезд, и ребята стали грузиться. Я посмотрел на невысокую фигурку Вали и подозвал Алексеева.

- Слушай, Виктор, береги жену, она единственная женщина в группе, ей вообще будет труднее, чем вам. Это Полярный Урал. Ты, надеюсь, понял, что я тебе сказал?

- Понял, спасибо.

- Не за что, ну, счастливого пути, возвращайтесь победителями.

И все хором:

- До-сви-да-ния!

* * *

Жизнь шла своим чередом, мы бывали в гостях у авиаторов, слушали северные истории, Доктор пел песни, иногда запивали - это Север.

А погода с каждым днем становилась все хуже: шли снега и даже в городе чувствовалось, как сильны ветры, а в горах этим ветрам есть где разгуляться.

Однажды, просматривая график группы, я заметил, что вчера или сегодня ребята должны прийти на метеостанцию.

Я сказал об этом товарищам:

- Надо будет завтра связаться по радио с метеорологами. Я не суеверный, но сдается мне - будет работа.

На следующий день в гидрометцентре мы попросили связаться с метеостанцией.

- Связь будет через полтора часа.

- Мы подождем.

Через полтора часа выяснилось: группа не приходила.

- Свяжитесь с геологами, может быть, трактористы их видели.

- Попробуем.

Через полтора часа выяснилось: шесть дней тому назад они были в домике у Черного озера, собираясь уходить через перевал. Вот так. До метеостанции ходу всего три - четыре дня, еще добавим день, итого - пять, все равно не получается.

- Нужно готовить отряд к выходу, если они завтра не придут на метеостанцию, будем искать их. Нужно просить у авиаторов вертолет.

На другой день ребята готовили снаряжение, а я пошел к авиаторам.

- Понимаешь, Костя, без разрешения свыше мы не можем дать вам машину, знаешь, сколько стоит час вертолетного времени?

- Знаю, Михалыч, но там, в горах, люди.

- Ладно, что-нибудь придумаем. Была б моя воля, я бы запретил этим бездельникам лазать в горы зимой. Это вам не Крым. Судить за такие дела надо.

- Ладно, Михалыч, о моральных аспектах туризма мы с тобой потом подискутируем, когда вернемся. Когда будет вертолет?

- Через два часа.

- Спасибо.

Плывет под нами белая тундра, петляют реки, а через двадцать минут начинаются горы, белые, с черными шапками обрывков. Вертолет поднялся выше. Ничего не было живого над нами: мертвый мир, только бежала по горам, не отставая от нас, тень вертолета.