Добрые соседи - Сара Ланган Страница 5

Рея отодвинула сочинения. Отхлебнула мальбека из первого на этот вечер бокала, глянула на все это безобразие за окном.

Провала не было видно. Он в центре парка, метрах в шестистах. Были видны лишь столбики, которым его огородили, и самосвалы, подвозившие песок. Хотя рабочие настелили фанеру поверх двухметровой дыры, на краях ее запеклась какая-то вязкая жижа. Она представляла собой органическое топливо под названием битум, оно залегает в глубоких полостях по всему Лонг-Айленду. Битум тонкими прожилками выползал на поверхность, в основном только на территории парка, но кое-где просочился и на тротуары, пузырился у соседей на газонах. Тому было научное объяснение — что-то связанное с полярностью и содержанием металлов. Глобальное потепление, разогрев почвы. Точно она не помнила, но те же факторы, из-за которых возник провал, заставили весь битум Лонг-Айленда застыть в этой одной точке.

Говоря коротко, Стерлинг-парк сильно напоминал гноящуюся рану.

Пса так и не нашли. Предполагалось, что в подземном водном слое сильное течение и его унесло прочь. Как вот если провалиться в замерзший пруд, потом уже не выплывешь на поверхность.

Пес может быть где угодно. Хоть прямо у нее под ногами. Странная мысль.

В тот день на улице было особенно тихо. Несколько семейств уехали в отпуск или спасались от запаха яблочной карамели. Те, кто все же остался дома, сидели внутри.

И тут из гаража при доме № 116 вышла красавица Герти Уайлд. Она несла небрежно свернутый садовый шланг, он кольцами свисал до земли, напоминая внутренности, пораженные грыжей. Густые волосы Герти уложила в прическу, тени для глаз цвета серебряный металлик сверкали так, что Рее было видно с тридцати метров. Перед домом Герти остановилась, все еще держа шланг в руках.

Пульс у Реи пустился вскачь.

Герти бросила взгляд внутрь дома Реи — прямо туда, где она сидела. Герти выглядела маленькой, перепуганной. Будто ребенок со сломанной игрушкой в руках, и Рея внезапно сообразила: у Герти нет наружного крана, к которому можно было бы прикрепить шланг. Нужно просить у соседей. Но после выходки Реи на барбекю в честь Четвертого июля она боится это сделать.

В груди у Реи всплеснулся азарт.

Все испортила Марджи Уолш. Она вышла из дома напротив и стремительно зашагала навстречу Герти. Взмахи рук, улыбки. Рея не слышала их болтовни, но видела, как они смеются. Сперва вежливо, потом искренне. Они прикрепили шланг, раскатали желтую резиновую полосу на всю длину газонов Уолшей и Уайлдов. Капли, брызги. Водная дорожка: кусок полиэтилена, на который льется вода, — плюхайся на него и скользи. На градуснике по-прежнему было за сорок, так что влажная поверхность напоминала оазис в пустыне.

Вскоре прибежали детишки Марджи и Герти.

Бесстрашная Джулия Уайлд как следует разбежалась, плюхнулась на полиэтилен, заскользила, вылетела на траву. Следом за ней Чарли Уолш. Они сделали по несколько заходов и только потом убедили опасливого Ларри последовать их примеру. В конце концов он тоже попробовал. Вот только из-за плохой координации и робота в руках не смог толком разогнаться. Доехал лишь до половины.

Газон затоптали. Дети перепачкались в грязи, сполоснулись под шлангом, начали снова. Мазут из провала лип к их одежде и коже — они стали пятнистыми, точно далматинцы.

Печать сломана — вся Мейпл-стрит пораскры-вала окна и высыпала наружу. Примчался остальной Крысятник, подтянулись и некоторые родители. Смех превратился в восторженные вопли, и даже взрослые присоединились к забаве.

Рея наблюдала через окно. Вопли и смех были такими громкими, что проникали, пусть и приглушенные, сквозь оконное стекло.

Герти, похоже, совсем не соображала. Кондиционер у них давно сломался, и она, видимо, привыкла к этому сладковатому химическому запаху.

А остальные просто отключили голову. Решили, что если уж беременная готова рискнуть, так остальные будут дураками, если тоже не попробуют.

Но любому, кто смотрит пристойные научно-фантастические фильмы, известно, что дураку лучше не давать в руки химикалии. Из-за той дряни, в которой сегодня катаются ее соседи, через двадцать лет легкие у них слипнутся от эмфиземы. Даже ее муж Фриц, у которого никогда не было собственного мнения по поводу бытовых дел, объявил, что, если дыру не залепят, как оно положено, им всем стоит перебраться ненадолго в съемное жилье. Он в первый же вечер сморщил нос — в глазах мелькали проблески страха — и объявил:

— Если у нас так пахнет в лаборатории, мы включаем вытяжку и выходим за дверь.

Рея должна их всех предупредить. Обязана, ради их безопасности. Но тогда они скажут, что она мешает им развлекаться. Решат, что это она назло Герти.

Она прокрутила в голове предстоящий разговор. Подойдет она к дому № 116, вломится во владения Герти и скажет: а ну, все по домам. Под горячий душ, и намыльтесь как следует. Они поставят бутылки с пивом, покивают, дождутся ее ухода и продолжат развлекаться. Может, и не скажут про нее ничего плохого, когда она удалится. По крайней мере, вслух. Но она прекрасно знает обитателей Мейпл-стрит. Хихикать будут точно.

Она отошла от окна.

Вернулась к проверке сочинений. Отхлебнула еще вина, просмотрела следующую работу из стопки, набранную замысловатым шрифтом, седьмым кеглем. Про то, как последние проплаченные выборы доказали: демократия не работает. «Нам нужен фашизм, только без нацистов», — предлагал студент. Она взяла красную ручку. Написала: «Что??? Нацизм = фашизм — это как шоколад и арахисовое масло!»

Здесь сочинения, там, снаружи, веселье, муж на работе, дети наверху — Рее было страшно одиноко. Мир ее не понимает, она слишком умна. А вокруг дома витал смех с водяной дорожки. Бился в камень, дерево и стекло. Очень хотелось впустить его внутрь.

Как и многие люди, перевалившие через порог среднего возраста, Рея Шредер сознавала, что жизнь ее пошла не по тому руслу. Выросла она совсем неподалеку, в округе Саффолк, отец служил в суде. Мама умерла молодой от рака груди, папа был человеком сильным, молчаливым. Любил ее за двоих. У них было общее увлечение — научная фантастика, и самым ярким воспоминанием были часы, когда они сидели вдвоем на диване и смотрели все подряд, от «Дня триффидов» до жалкой «Космической одиссеи 2001 года».

В детстве Рея с трудом заводила друзей, но училась хорошо. Первой из всей родни получила высшее образование — в Университете штата Нью-Йорк в Вестбери. Отец, задействовав свои связи, добыл ей направление в полицейскую академию. Вот только — слишком много людей. Слишком большая физическая нагрузка. Не хотела она становиться копом. Однажды вечером перехватила отца на пути к верстаку в домашней мастерской.