Избранное. Том второй - Зот Корнилович Тоболкин Страница 56

- На мать?! На родную мать руку поднял? – Александра села на лавку и разревелась.

- Не надо, мама. Я ведь не тронул тебя... Я ведь только ремень взял...

- Взял, дак бей! Стерплю и это. Отец крикнуть не смеет, а сын ударить готов...

- Прости меня. Ну, ей-богу, нечаянно. Я не хотел, ты не сердись!

- Драть тебя надо. Шкуру спустить за Катю, за всех нас...

- Дери, мам, только не сердись...

- Хоть бы уж в армию скорей призвали! Всех растравил, растревожил!..

- Скоро, мама! Теперь уж скоро!.. Потерпи немного.

- Я привыкла терпеть. Уйдёшь – тоже немногим легче. Вдруг – война?

- Войны не будет! – улыбнулся Прокопий обнимая мать, скоро забывающую свои обиды. – Войны сто лет не будет.

- Токо на моём веку три отгремело. А сто лет разве люди утерпят?

- Не будет, ей-богу, не будет!

- Бога-то за всё не тереби! – рассердилась Александра, шлёпнув сына.

- Отец уходит от бога, а ты назад тянешься.

- Кому-то надо ваши грехи отмаливать.

- Сами за грехи расплатимся. Ты не отмаливай, мама! За всё сочтёмся сами...

Глава 26

Как-то встретив Прокопия, Сазонов зазвал его в сельсовет.

- Давненько не виделись, – обдумывая начало разговора, он осторожно пересыпал в ладони искусно вырезанных деревянных идолов. – Как думаете, клуб не пора строить?

- А мне что? Велишь строить – начнут...

- А вы? – с готовностью уцепившись за эту совсем случайную тему, поднял глаза Сазонов. – Вам разве клуб не нужен? Потолкуйте с ребятами насчёт строительства...

- Я на курсах. Да и дело это не моё, Ефимово. Он комсомольская голова.

- Да, да, я совсем забыл, – смутился Сазонов.

Прокопий с интересом глядел на фигурки: видно, что сделаны мастером.

- Нравятся? – уловив его взгляд, спросил Сазонов. – Берите.

- Куда их мне!

- Отказом обидите. Учитесь у своего отца не обижать людей.

- Ему у подворотни не попадаются... – выдавая себя, намекнул Прокопий и заторопился. – Ежели всё, дак я пойду.

- Идите. Я только посоветоваться хотел. – Сазонов потёр вмятину, оставшуюся на память от его удара, веря и не веря, что оставил её этот незлобивый парень.

А Прокопий мялся, жалея о скором и некстати вырвавшемся признании, и тискал в кулаке ненужный подарок.

- Чуть не забыл, – вспомнил Сазонов как бы между прочим.

«Начинается! – ужаснулся Прокопий. – Не успел!»

Он уже стоял у порога, спиной к председателю, держась за дверную скобу.

- Вы в школу зачастили... Люди всякое могут подумать... А она женщина уважаемая. Поберегите её от пересудов!

Прокопий круто обернулся, шагнул обратно.

Теперь он чувствовал себя сильнее Сазонова, хотя минуту назад у него немел язык при одной мысли о том, что этот хитрущий дьявол зазвал его не для простого разговора.

Приблизясь к нему, с злобной ухмылкой спросил:

- Последыши мои подбираешь? Остерегись. Станешь на дороге – опять голову проломлю! Ты нашу породу знаешь...

Швырнув фигурки на пол, стремительно выскочил из сельсовета и загрохотал по ступеням. От его шагов задребезжали стёкла.

«Сердитый паренёк! – растерянно постукивал пальцами по столу Сазонов. – За что он меня? Неужели к Кате приревновал? Разве мы ровня? Если бы ещё к Марии...». Но коснувшись этой запретной темы, прикрикнул на себя: «Ерунда всё это! Выкинь из головы!».

И всё же он стал чаще бывать в школе, выдумывая для этого самые невинные предлоги: то привозил дров или тёсу, то в минуты хандры захаживал за книжкой.

- Когда вы успеваете столько прочитывать? – недоумевала Мария.

- Сам не знаю. Начну читать – нет сил оторваться. Последнюю страницу перелистну – жалко станет, что дальше листов нет.

- У книг, как и у людей, свои пределы...

- А жаль! Так можно все книги перечитать... особенно в вашей библиотеке. Мало здесь книжек!

- Эти-то кое-как собрали! Да и они не для детей. Детям что полегче надо, а здесь «Война