Триллион долларов. В погоне за мечтой - Андреас Эшбах Страница 56

которые я внес между 1970 и 1995 годами? Если посмотреть только на этот отрезок, то все не так и плохо. Небольшое увеличение загрязнения окружающей среды, сильный рост численности населения, некоторое уменьшение запасов сырья, а также качества жизни. Примерно то, что мы и наблюдаем, не так ли? Открылась озоновая дыра, население мира несколько увеличилось, уже приближается к шести миллиардам и так далее. А теперь посмотрите, к чему это ведет: коллапс примерно в 2030 году, вызванный нехваткой сырья.

– Но ведь это маловероятно, – заметил Джон. – Сырье скорее дешевеет. Находят все новые и новые залежи, открывают все больше заменителей. Вот только недавно я читал, что для того, чтобы объединить целую страну при помощи стекловолокна, нужен всего лишь грузовик песка, в отличие от необходимых прежде тонн меди.

Маккейн сложил руки. Эти аргументы он, очевидно, уже тоже слышал.

– Во-первых, это простая модель. Под понятие сырья попадает буквально все – и медь, и нефть. Так что эта линия – очень, очень грубое среднее значение. Во-вторых, что касается цен на сырье: да, многое можно заменить, и многих видов сырья – например, железа или алюминия – действительно полным-полно. Но вы забываете, как забывают многие люди, кстати, что виды сырья, о которых говорится очень мало, но которые имеют решающее значение для промышленных процессов, на самом деле встречаются все реже и только дорожают. Такие вещества, как молибден или тантал, палладий или гафний, германий или ниобий и так далее. Ну, и в-третьих, – продолжал он, снова беря в руки книгу, перелистывая в поисках другого графика (похоже, он знал ее на память, как священник Библию), – речь идет в первую очередь о связанной системе. Все факторы зависят друг от друга. Ваш аргумент, мистер Фонтанелли, представляет собой типичный аргумент линейного мышления. Возникает проблема, с ней справляются, не замечая, что решение проблемы влечет за собой, возможно, появление новых, гораздо худших проблем в других областях. Если устранить недостаток сырья – что легко можно отразить в программе, введя, к примеру, в пять раз больше запасов, чем известно нам, – увеличится груз других проблем. Посмотрите на эту диаграмму: если уменьшится потребление сырья, то возросшее сверх всякой меры загрязнение окружающей среды станет лимитирующим фактором, который вызовет очень резкое разрушение системы примерно в то же время.

– Ох!

Джон стал листать дальше. Каждая последующая диаграмма выглядела хуже предыдущей. Какие бы попытки ни предпринимались, итогом становилась катастрофа. Даже уменьшение выбросов вредных веществ могло оттянуть крушение всего на два десятилетия.

Впрочем, после того как катастрофа разразится, что выражалось в резком сокращении численности населения, равносильном миллионам погибших, некоторые кривые снова вернутся в разумные пределы. Так, словно после этого наступит время умиротворения.

Маккейн заметил его взгляд и, похоже, угадал его мысли.

– Забудьте про кривые после коллапса, неважно, как они выглядят, – произнес он. – В принципе, они не имели права рисовать дальше, чем точка катастрофы. То, что будет потом, рассчитать невозможно. Предположительно, это означает конец человечества как вида.

– Выглядит довольно безнадежно, – заметил Джон.

– Это все потому, что все довольно-таки безнадежно и есть, – сказал Маккейн. Он снова полистал книгу, раскрыл страницу почти в самом конце. – Вот этого можно было бы достичь, если бы в 1970 году начали принимать решительные меры. Состояние равновесия. Нужно было ввести строгий контроль размножения, резко сократить загрязнение окружающей среды и крайне осторожно обращаться с сырьем. Как это выглядело бы на практике, сказать сложно, но ясно то, что предпосылкой для такого состояния – представляющего собой гарантированное долгосрочное существование с довольно высоким уровнем жизни, – является конец роста промышленности и населения.

Джону снова вспомнилась статья Лоренцо. Его кузен уверенно указал пальцем на ту же проблему: постоянный, непрестанный, почти обожествляемый всеми рост.

– Конец роста, – задумчиво повторил он. – И как же этого можно достичь?

– Вопрос в том, почему это до сих пор не достигнуто. Ведь рост не происходит сам по себе. Для этого нужно прикладывать усилия. Нужны пот и лишения. Вопрос в том, почему никто не останавливается, когда всего достаточно.

– Ну хорошо. И почему никто не останавливается?

– Потому что никто не хочет начинать. Это как в гонке вооружений – каждый боится сделать первый шаг, потому что все боятся оказаться на заднем плане. И не прекращают, потому что не прекращают остальные.

Джон уставился на растрепанную книгу. У него разболелась голова.

– Окей. И какое все это имеет отношение ко мне? И к вам?

– Разве это не очевидно?

– Нет. – Джон повернул обе руки ладонями вверх. – Мне ничего не видно.

– Alright[38], – произнес Маккейн, откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. – Мистер Фонтанелли, что вы знаете о том, как становятся богатыми?

– Прошу прощения? – Джон заморгал. – Как становятся богатыми?

– Да. Как это работает? Почему одни становятся богатыми, а другие нет? Исключим для начала наследство.

– Об этом я еще никогда не думал.

– Как и большинство людей. Но вы понимаете, что должны быть определенные обстоятельства?

– Думаю, во многом это дело случая. Кроме того, пока что я не вижу связи.

– Сейчас увидите. – Маккейн встал, вдруг показавшись очень тяжеловесным. – Откиньтесь на спинку. Расслабьтесь. Сейчас я вам объясню.

Ее звали Карен, и чем дольше Марко заигрывал с ней, тем больше она ему нравилась. Время от времени он поглядывал на стеклянную дверь, но оба мужчины были заняты разговором, и было похоже на то, что мистеру Фонтанелли не угрожает опасность. У рыжеволосой секретарши, судя по всему, сегодня было мало работы, несмотря на компьютер и большой телефонный аппарат.

– Бывают такие дни, – заметила она. – А бывает, что начинается настоящий ад. В зависимости от того, что происходит на бирже, понимаете?

– В этом я не очень хорошо разбираюсь, – признался Марко.

Карен уговорила его выпить еще чашечку кофе, откуда-то появилась выпечка, они рассказывали друг другу о своей жизни, поедая крохотные сладкие вкусности.

– Я могла бы показать вам Лондон, – предложила Карен. – Когда вы приедете снова.

Взгляд Марко украдкой скользнул по ее фигуре.

– Это было бы действительно интересно, – заметил он и с искренним сожалением добавил: – Вот только я не знаю, когда в следующий раз буду в Лондоне.

– О, вы наверняка будете бывать здесь часто, – сказала Карен О’Нил, и на губах ее мелькнула озорная улыбка. – Ведь мой шеф хочет работать с вашим – а он умеет быть очень убедительным…

– Богатство зависит в первую очередь от доходов и во вторую от расходов, – вещал Маккейн, темный силуэт на фоне светлой панорамы Лондона. – Если вы тратите больше, чем получаете, то беднеете, а если тратите меньше, чем получаете, то становитесь богаче. Что касается расходов, то их можно снизить только до определенного порога, в том случае, если хотите оставаться нормальным членом общества. Так что следует повысить доходы. Пока что согласны?

Джон со скептическим видом кивнул.

– Пока что все банально, если честно.

Похоже, Маккейн его не слышал.

– Достижимый доход подчиняется иерархии. На нижней ступеньке этой иерархии стоит простая работа. Вы делаете что-то для кого-то, а он дает вам за это деньги. Работа служащего или самостоятельного ремесленника – не играет роли. В народе это называют «честным трудом», и доходы, которые вы получаете таким образом, никогда серьезным образом не превысят ваших расходов. Это связано с налогами. Государство хочет получить ваши деньги, и охотнее всего оно забрало бы их совсем. Но поскольку в этом случае вы умрете с голоду или по меньшей мере откажетесь от деторождения, то есть от новых граждан и новых налогоплательщиков, то оно оставляет вам достаточно для жизни. Не больше. Ни одно государство и ни одно общество не заинтересовано в финансово независимом населении. Честный труд, то есть то, чем занимается большинство людей большую часть времени, приносит человеку достаточно денег только для того, чтобы сохранять основной уровень жизни. Не больше.

Джону вспомнилось время, когда он работал в прачечной, пропитанные потом ночи у сушилки. Недельной зарплаты хватало только на самое необходимое.

– Следующая ступень достижимого дохода, – продолжал Маккейн, – это специализированный труд. Ценность труда подчиняется, как и все в экономике, принципу спроса и предложения. Если вы изучаете то, что изучают все, и можете то, что могут все, вас легко заменить, а значит, можно шантажировать, так что достижимая зарплата стремится к самому низкому уровню. Ваша зарплата повышается, если вы либо готовы делать то, что готовы делать не все, – разрушать свое здоровье, перенапрягаться физически,