Григорий Свирский - Бегство (Ветка Палестины - 3) Страница 59

- Как думаешь, Петро, - тихо спросил Саша, - нас еще позовут? Или сегодня последнее прости...

Их позвали на другой день. Рав Ной еще не приехал. Сашу и Петра снова встретил жизнерадостный Бен, провел в кабинет рава Ноя, оставил одних. Вернувшись, увидел, что они разглядывают большую фотографию на стене, над столом Ноя, рассказал, кто да кто на снимке. Перечислял увлеченно, кто из учеников рава Ноя ныне руководители отделений сшивы в Нью-Йорке, Лос-Анжелесе, Сент-Луисе. - Что за народ? Все, как один, бунтари из американских шестидесятых. Борцы и протестанты. Против Вьетнамской войны, против Никсона, против своих родителей. Все ли критики подались в раввины? Он широко улыбнулся. - Только футболисты и романтики. Вот этот... - Он принялся водить пальцем около снимка, - запускает с мыса Канаверал челноки в космос, этот профессор из Гарварда.

Рав Ной задерживался, и Бен достал из папки "опус" Саши. - Не будем терять времени. Пощелкаем ваш "тюремный вопросник". Начнем с детей. Самый серьезный вопрос. Что вызубривали в ваших детских садах, вам лучше знать. Что постигают наши дети религиозных школ? Раньше, чем таблицу умножения... Он начал загибать пальцы. - Гиллель, первый век. "Не делай другому то, что не желаешь самому себе". "Не суди никого, пока не окажешься в его ботинках". Бен Зома, тот же век. "Тот мудр, кто учится у каждого". Притчи Соломона... "не обижай слабого." Тора. Далее. Рамбам, двенадцатый век. "В этом мире нет ничего, за что стоило бы мстить". Коцнер, девятнадцатый. "Выспаться и в могиле успеешь". Далее. Хофец Хаим, начало двадцатого. "Не сплетничай, не говори дурно о другом. Заповедь эта для тебя". - Загнув на обеих руках все пальцы, взмахнул своими огромными волосатыми кулаками. - Вот что мы и обрушиваем на голову несчастных детишек. Саша, ты считаешь, именно этому учили в сталинских детских садах?

Саша зарделся. У него даже макушка вспотела. Спас его шорох за дверью.

- Ну, вот идет наш последний миснагдин! - воскликнул рав Бенцион.

Открылась дверь, появился рав Ной, высокий, плотный в черном, несмотря на жару, глухом костюме и черной шляпе, извинился за опоздание - встречал спонсоров сшивы, прилетевших из Штатов.

Петро впервые видел знаменитого Ноя - американца, как его называли здесь, и нашел, что он очень похож на Господа Бога с рисунка веселого французского художника Эйфеля. Все у приветливого Бога широкое: лицо круглое, без морщин, борода белая, распушенная, светлая улыбка.

Бог оглядел всех, спросил у Саши участливо, почему в его глазах тоска и растерянность? Саша рассказал о "художествах" банка 'Тарот". Рав Ной будто не услышал этого, задумался о чем-то своем, не ответил.

Повисло неловкое молчание. Саша, смешавшись, коря себя за бестактность, выпалил:

- Вас называют последним миснагдином. Много раз слышал. Что это значит?

Рав Ной родился преподавателем. Спустя несколько минут Саша знал все подробности появления в восемнадцатом веке веселых, танцующих хасидов, а также об их противниках - миснагдинах во главе со знаменитым Виленским Гаоном - мудрецом из мудрецов. Хасиды чтили святость, миснагдины упорствовали в том, что мудрость выше святости. Она всему голова.

- ... Казалось бы, кому какое дело, забытая старина! Однако российские евреи, к примеру, возвели на престол святость, - так завершил рав Ной свой исторический экскурс. - Возводили в "святые" кого угодно, вплоть до сподвижников Ленина - Троцкого, Зиновьева и прочих "единокровных". Так вот, я за мудрость. Против святых костей... Правда, мой любимый брат со мной не согласен, он хасид.

Тихо звякнул телефон. Звонили из Штатов, затем из Лондона. Петро спешил, пока их не выпроводили, спросить о главном своем сомнении, давно мучавшем его:

- Ребе Ной, я многие годы изучал проблемы Голокоста. На мой взгляд, прародительница еврейской беды - национальное упрямство. Немецкий проповедник Лютер предложил евреям отказаться от обособленности, быть, как все. Евреи гордо отринули приглашение. Результат известен... Французские евреи шли другой дорогой. Наполеон предложил на выбор - кто вы? французы или евреи? "Французы!" ответили раввины, и у французских евреев другая судьба... Рав Ной, люди всюду люди. Едят, рожают детей, стирают пеленки...

Рав взглянул на Петра приязненно, как всегда смотрел на людей, задающих вопросы.

- Несчастья евреев кроются не в их упрямстве, а, напротив, в стремлении приспособиться, быть, как все... Немецкие евреи считали себя немцами, видели в этом спасение. И антисемитизм религиозный впервые в мире стал национальным... Можно не продолжать? - В густом, чуть рокочущем басе рава зачала грусть. - Офранцузились иудеи Парижа, общий восторг, полувека не прошло и, откуда не возьмимь, как говорят в русских сказках - дело Дрейфуса. А против чего негодует французский Президент сегодня? Возглавил демонстрацию протеста - в стране осквернили еврейские кладбища... - Он помолчал, оглядел собеседников с дубродушным и, вместе с тем, острым вниманием. - Вас заботит "обособленность", Сашу "избранность". Вы - действительно дети тюрьмы?.. Попробуем вернуться к действительности! Не возражаете? В течение веков около семидесяти народов заявляли о своей избранности. И немцы, и японцы, и испанцы, и русские. Существует ли в мире хоть одно движение против русских, как "избранного народа"? Нет и не было! Хотя Достоевского знают все. Многие читали и его "Дневники". Клики об избранности евреев, Саша, никогда не были причиной, а лишь поводом...

У Петра с английским было намного хуже, чем у Саши. Рав Ной, видно, уловил это - взгляд Петра стал напряженным, растерянным, - взгляд человека, не уловившего смысл фразы. Рав помолчал и сказал по-русски (иногда он так переходил, правда ненадолго, на венгерский, чешский и другие языки):

- Помнишь свой родной - "Если украл русский, он ганеф, вор, если украл еврей - украл жид..."

И снова по-английски, это был уже другой английский - замедленный, простой - "бэйсик инглиш": - В чем вся беда? Хотим убежать от самих себя. В Питтсбурге три четверти браков - смешанные. В среднем по Штатам больше половины. Дождались уже и еврейских наркоманов, и еврейских мафиози. Всё, как у людей... А разводы? Половина браков в Штатах распадаются уже в первый год супружеского счастья. В еврейских религиозных семьях разводы - три процента. Так что, будем, как они, или "как мы"?... - Рав Ной поднял глаза на Сашу. Взгляд у рава подобрел. - Не остался ли у вас, Саша, вопрос-бомба?

"Вопрос-бомба" прозвучало по-русски. Облизнул кончиком языка свои массивные губы, словно пробуя это выражение на вкус. Не понравилось оно раву Ною на русском. Перешел на родной: - Остался у вас, Саша, "бомб-квешен", который вы не решились включить в ваш "тюремный синодик", посчитали это бестактным или несвоевременным? Я люблю "бомб-квешенс"! Слушаю вас!

Саша вытер шею платком.

- Боюсь, и тут вы со мной, рав Ной, не согласитесь. Извините, но в Израиле нужно отделить иудаизм от государства, прикрывшееся кипой. Сделать это лучше бы срочно, пока иудаизм не скомпрометирован ворами.

- Срочно! - повторил рав Ной, пряча в широкой бороде улыбку. - Тут я ваш единомышленник, Саша. Если бы наши раввины были в стороне от правительства, совсем в стороне, и не позорили себя постыдной предвыборной торговлей, религиозной стала бы половина Израиля

От Саши шел пар. Чего-чего, а этого он не ожидал...-Только на чем тогда будут строить государство,- добавил Ной. - На заповедях Бен Гуриона: "У нас должны быть свои воры и проститутки?" Американцы ищут духовности на Востоке, - в Индии, в Непале. А мы глядим на Америку. Замкнутый круг... Знаете, Саша,- - голос у рава Ноя подобрел, - вам надо учиться. Всерьез. Приходите. Получите стипендию. А потом, если захотите, поедете в Россию. Мы там открываем большую программу - "Дискавери". Открытие иудаизма.

Саша молчал, затем ответил тоскливо: - Это невозможно, рав Ной. Меня возьмут в аэропорту Шереметьево. Садиться в третий раз?!.

Петро Шимук привстал.

- Могу ли я, рав Ной, задать вам и свой "бомба-квешен"? Для меня крайне важный... Если вы не против, мне легче по-русски.

В эту минуту Сашу вызвали к телефону и он, выходя из кабинета раввина, услышал вопрос, который задал Петро Шимук раббаю:

- Почему евреи не признают своего самого знаменитого сына?

Саша постоял ошеломленно, не сразу двинулся дальше. Почувствовал, у него точно камень с души свалился. "Петро склоняется к христианству?" Только теперь ему стало ясно, по какой причине Петро не считал для себя обязательными многие запреты Торы. Отчего заметил ему некогда, у Дова, о кошере: "Забудь! Здесь вологодского крысенка нет".

А почему бы Петру Шимуку, украинцу, вольному казаку, не склоняться к христианству?! Он, Саша, не знал, что и думать, а все проще..."

Из кабинета Ноя вышли навстречу ему рав Бенцион и какой-то растерянный Петро. Значит, аудиенция кончилась. Саша поблагодарил рава Бенциона за добрые чувства - без его протекции к главе ешивы, у которого день расписан по минутам, так сразу не попал бы.