Все из-за тебя - Ася Лавринович Страница 6

Начал накрапывать дождь, и теплые капли защелкали по лопухам. Стоять было неудобно и глупо. Мне казалось, что мы уже сказали друг другу все, что хотели. Не виделись два года и обменялись вежливыми колкостями.

Поежившись от дождя, я покатила велосипед к дому бабушки. Йован продолжил стоять на месте, а потом вдруг негромко окликнул меня:

– Маша!

Йован впервые назвал меня по имени, и из его уст оно прозвучало неожиданно тепло и ласково. Очень уж мягко Гарбич произносил шипящие. Я обернулась. Что еще ему от меня надо?

Дождь успел намочить его волосы, и мокрая светлая прядь упала на лицо.

– Чего тебе? – не очень вежливо поинтересовалась я.

– Может, дашь мне свой номер телефона? – задал Йован неожиданный вопрос.

Я растерялась.

– Зачем тебе?

Йован пожал плечами и свободной рукой достал из кармана айфон последней модели.

– Напишу тебе как-нибудь.

Он подошел ко мне и протянул телефон. Немного поколебавшись, я взяла из его рук телефон и вбила в «Контакты» свой номер.

Пока я набирала цифры, Йован сказал:

– Вдруг появятся вопросы по ракетостроению.

Я подняла голову и рассерженно посмотрела на Гарбича. Зря дала ему номер! Пару секунд мы пялились друг на друга, а затем я вернула ему телефон.

К нашей калитке шла гордой походкой, не оглядываясь. Знала, что Йован провожает меня взглядом. Разошедшийся дождь громко шуршал в ветвях деревьев.

Зайдя на участок, я бросила велосипед у забора, и звонок на руле громко звякнул. Капли звучно тарабанили по крыше. Безуспешно укрываясь руками от дождя, я вбежала в дом. Бабушка сидела на кухне и что-то вышивала. Люстра тускло освещала круглый стол с белой скатертью. За окном стало совсем темно, только изредка молнии яркой вспышкой пронзали небо.

В горле пересохло. Я подбежала к плите и, схватив чайник, стала жадно пить прямо из носика. Теплая струйка воды потекла по подбородку и шее. Бабушка отложила вышивку и удивленно посмотрела на меня поверх очков.

– Маша, за тобой кто-то гнался? – удивленно спросила она. И даже, приподнявшись, посмотрела в окошко на заросший участок.

Я и сама не могла понять, почему так захотелось пить… Промычала что-то неразборчиво и продолжила пить дальше, тоже поглядывая в окно. Отсюда был виден кусочек дома Гарбичей. На втором этаже горел яркий желтый свет. Интересно, чья это комната? Я пила, не отводя взгляда от чужого окна. Потом свет резко выключился, и в комнате стало темно. Теперь я видела только наше грязное окно, залитое дождевыми каплями. Вряд ли на меня кто-то сейчас смотрел, но, поставив чайник обратно на плиту, я на всякий случай приосанилась.

– Никто за мной не гнался, бабуль, – ответила я наконец. – Ты видела, какой дождина на улице?

Бабушка покачала головой и вернулась к вышивке.

В кармане сарафана завибрировал телефон. Я тяжело вздохнула и снова взглянула в темное окно, по которому зигзагами стекала вода. Зря я дала свой номер этому малолетке, теперь изведет. Но, достав смартфон, увидела, что пришло сообщение от Ленечки: «Без тебя такая тоска… Плачу, как сегодняшняя погода».

Прочитав сообщение, я не смогла сдержать улыбку. Это не осталось незамеченным для бабушки. Она снова строго посмотрела на меня поверх очков.

– Опять этот сумасшедший пишет? – спросила бабуля. – Ты снова с ним встречалась?

Я рассмеялась.

– Бабуль, ну какой он сумасшедший?

– А разве нет? Что это за профессия для мужчины – писатель? Они все не в себе.

– По-твоему, лучше бы он был предпринимателем?

– Определенно.

– Или сантехником?

– Чем плох сантехник? – удивилась бабушка. – Твой дедушка работал сантехником. А потом до начальника жэка дослужился.

– Ничем не плох, – пожала я плечами. Но меня всегда привлекали творческие профессии. Мой первый парень был свободным художником. Правда, у него была куча пагубных привычек, из-за которых нам все-таки пришлось расстаться. Но Ленечка, насколько я знала, ничего запрещенного не употреблял. Следом пришло еще одно сообщение от Лени:

«Не любить.

Не скучать.

Не ревновать.

Не получается…»

Не ревновать? О чем это он? Я снова посмотрела в окно.

– А если бы он был востоковедом?

– И на кой тебе востоковед? – еще больше удивилась бабушка.

– Проводил бы экскурсии в Эрмитаже на китайском…

Бабуля только рукой махнула, решив, что я снова придуриваюсь. Я так и зависла с телефоном в руках. Не знала, что отвечать Лене. Его сообщения часто сбивали меня с толку, хотя, безусловно, были очень приятны. Леня, не дождавшись от меня сообщений, прислал третью эсэмэску: «Это был Маяковский. Завтра увидимся?»

Я послала в ответ «влюбленный» стикер и добавила, что завтра уезжаю в город увидеться с лучшей подругой, поэтому с Леней мы встретимся только послезавтра…

Поболтав еще немного с бабушкой, я отправилась спать. Долго ворочалась в постели, разглядывая на потолке дрожащие тени от веток деревьев. Из окна моей комнаты дом Йована не виден. Сна ни в одном глазу. Когда снова завибрировал телефон, извещая о новом сообщении, я слишком быстро схватила трубку – подруга Лика уточняла, все ли завтра в силе. Даже самой себе я не могла признаться, что в глубине души жду сообщения от другого человека… Зачем спрашивать номер, если не собираешься писать?..

Ворочаясь, я гнала глупые мысли и представляла встречу с Ленечкой… Ночью мне снился дом Гарбичей: просторные светлые комнаты, огромное крыльцо, с которого видны разноцветные клумбы и каменный журчащий фонтанчик…

Йован так и не написал.

Глава вторая

В городе о ночной грозе напоминали глубокие лужи. Но жара и не думала отступать. Окна во многих домах были распахнуты настежь.

Мы с Ликой договорились встретиться в кафе на улице Маяковской, где подавали вкусные пирожные. За окном проносились облитые солнцем автомобили, неспешно брели измученные духотой прохожие. Но почему-то именно сегодня, несмотря на свирепствующий августовский зной, чувствовалось приближение осени. А может, это мне хотелось так думать… Лето и жара страшно надоели. Золотая осень – мое любимое время года, и я с нетерпением ее ждала.

Как обычно, я пришла раньше Лики. Подруга всегда опаздывала, а я имела полезную привычку приходить вовремя. Порой мое маниакальное желание не опоздать доходило до абсурда. Я могла выйти из дома за пару часов до предполагаемой встречи. Вот и сегодня уехала в город чуть ли не на первой электричке, хотя, зная «пунктуальность» Лики, могла особо не торопиться.

А все из-за мамы. Какую взбучку она устраивала каждый раз, когда я опаздывала на тренировки по плаванию, до сих пор вспоминаю с содроганием. И теперь, если я не успеваю на встречу, сердце у