Антон Чехов - Том 29. Письма 1902-1903 Страница 71

Нового ничего нет, все благополучно. Мне, по обыкновению, нездоровится, но к этому я уже привык и не считаю этого особенным неблагополучием.

Крепко жму Вам руку и желаю всего хорошего.

Преданный А. Чехов.

Если у Вашей больной процесс легочный еще не далеко зашел, т. е. если она ходит, не очень ослабела, и проч. и проч., то она может нанять себе в Ялте квартиру и прожить здесь зиму, тратя рублей 50–60 в месяц, не больше.

Книппер-Чеховой О. Л., 12 ноября 1903*

4238. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

12 ноября 1903 г. Ялта.

12 ноября.

Пупсик, читал сегодня в газетах про «Одиноких» и порадовался*. Старайся, лошадка, награда тебе будет. А с каким удовольствием я посмотрю «Одиноких»! Посмотрю не раз, а пять раз.

Дня три назад пришло от Маши извещение*, что валенки куплены. Ждал я сегодня, ждал вчера и наконец рукой махнул. У бабушки* ревматизм, а я без бумаги W.W. в самом гнусном положении. А насчет бумаги я прошу с самого сентября*…Быть может, я пишу непонятно. В прошлом году была история с адресом*, а в этом году с «какой-то гостиницей»* и вот с бумагой. Просто не пойму, в чем дело.

Скоро в Москву приедет мадам Бонье*, привезет с собою мать. Хотели они выехать на будущей неделе, в начале, но теперь стало очевидно, что раньше 20-го ноября им нельзя будет выехать*. Я поживу solo.

Сегодня погода просто прелесть. Тихо и ясно.

Насчет переводов моей пьесы* говори всем, что ты знать ничего не знаешь, что я не отвечаю на твои запросы и проч. и проч. Ведь я не могу запретить, пускай переводит всякий желающий*, все равно толку никакого не будет.

Скажи Сулеру, чтобы он не уезжал, не повидавшись* со мной; мне необходимо поговорить с ним насчет его хозяйства. Нужно, чтобы он купил себе землю не в Черниговской губ<ернии>, а в Московской. В Черниговской можно разводить и ананасы, да сбыта нет, а в Московской всякий огурец, даже желтяк, спустить можно.

В моих письмах нет веселости, чувствую, дусик мой. Я раскис, злюсь, кашляю, бегаю в W. Нового ничего нет. Твой брат еще в Ялте*. Вчера я сообщил по секрету Софье Павловне, что твой брат выиграл в последний тираж 25 тысяч; значит, скоро появится об этом в газетах.

Сейчас обедали. Решено было за обедом, что мать поедет в Москву с горничной Настей, выедет она на будущей неделе во вторник, с почтовым. Одним словом, выедет 18 или 19 ноября. Ялта ей опротивела. Ты сделай так, чтобы она побывала на «Одиноких» и «Юлии Цезаре»*. Остановится она у Вани, а потом, как говорит, будет искать себе квартиру*, чтобы прожить в Москве до весны.

Мне подниматься на 3–4 этаж будет трудновато*, да еще в шубе! Отчего вы не переменили квартиры? Ну, да все равно, я буду в Москве сидеть дома, схожу только в баню, да в ваш театр.

Обнимаю тебя, лошадка, жму твое копытце, разглаживаю твой хвостик. Будь здорова и весела.

Твой А.

Настя торжествует*.

Помнится, от г-жи Флакс было письмо; и помнится, я ответил уклончиво, отказал. Это насчет «Дяди Вани», кажется.

Когда выпишешь меня?

На конверте:

Москва. Ольге Леонардовне Чеховой.

Петровка, д. Коровина, кв. 35.

Пятницкому К. П., 14 ноября 1903*

4239. К. П. ПЯТНИЦКОМУ

14 ноября 1903 г. Ялта.

Многоуважаемый Константин Петрович, я не в Москве, а все еще в Ялте, и отсюда выберусь, вероятно, еще не скоро*.

Пьесы моей «Вишневый сад» у меня нет, ни единого экземпляра*, а то бы я выслал Вам для сборника*. Благоволите написать в Москву к В. И. Немировичу-Данченко или моей жене О<льге> Л<еонардовне>, чтобы выслали Вам, или, еще лучше, напишите Алексею Максимовичу, чтобы он добыл один экземпляр для набора*.

Нового ничего нет, все идет по-старому. Крепко жму руку и желаю всего хорошего.

Преданный А. Чехов.

14 ноября 1903.

Чеховой М. П., 15 ноября 1903*

4240. М. П. ЧЕХОВОЙ

15 ноября 1903 г. Ялта.

Милая Маша, мать и Настя выезжают во вторник 18-го ноября*, почтовым. Они остановятся у Вани.

Все благополучно. 7-го ноября было от тебя письмо о том, что валенки высылаются*; сегодня уже 15-е, а нет ни валенок, ни бумаги W., которую я жду с самого сентября. Настроение такое, что я даже боюсь письма писать, чтобы не нагрубить.

Английский журнал* и яблоки привезет мать*. Будь здорова и благополучна. Нового ничего нет.

Твой А.

15 ноября 1903.

На обороте:

Москва. Марии Павловне Чеховой.

Петровка, д. Коровина, кв. 35.

Книппер-Чеховой О. Л., 16 ноября 1903*

4241. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

16 ноября 1903 г. Ялта.

16 ноября.

Милый мой дусик, не писал тебе так долго, потому что был сильно не в духе и боялся наговорить в письме глупостей. Сегодня воскресенье, на дворе тихо и на душе у меня лучше, хотя в сущности ничто не изменилось, все по-прежнему.

В карете не выезжай за мной*, ведь меня в карете тошнит. Самое лучшее — обыкновенный извозчик. Репертуар получил из театра в понедельник, а от тебя в субботу, когда он уже устарел. Если Тихомирова стала опять высылать, то ты уже не беспокойся.

Мать выезжает послезавтра*, во вторник. Она поедет, на почтовом, курьерского не любит. Будет в Москве жить у Вани.

Если не высылали еще валенок и бумаги W, то и не высылайте. Надо бы мне было еще в сентябре телеграфировать Мюру, а я не догадался.

Скажи Маше, что английский журнал и яблоки* привезет мать. Настя чуть с ума не сходит от радости, что едет в Москву.

Сосед мой Мандражи продал свою землю* какому-то, как говорят, петербуржцу. Ольга Мих<айловна>* объелась устриц и заболела. Насчет учительницы или гувернантки она телеграфировала не тебе, а тебе для передачи Маше* — так она говорит по крайней мере.

У меня характер несносный*, прости меня, дусик.

Целую тебя и крепко обнимаю.

Твой А.

На конверте:

Москва. Ольге Леонардовне Чеховой.

Петровка, д. Коровина, кв. 35.

Книппер-Чеховой О. Л., 17 ноября 1903*

4242. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

17 ноября 1903 г. Ялта.

Неужели ты, лошадка, думаешь, что я на старости лет стану носить шубу или воротник из поддельного котика? Мне нужна шуба*, которая бы:

1) была очень тепла и очень легка,

2) застегивалась на пуговицы, как пальто,

3) имела воротник из хорошего меха, не поддельного, не крысиного, а настоящего.

И чтобы шапка была такая же, как воротник. Ты скряга, между тем я отродясь не шил себе шубы, хотя расходовал очень много денег. Неужели будет нехорошо, если я сошью себе шубу за 300 или даже 400 р. (считая в том числе и шапку)? Вот подумай-ка с Вишневским.

У шубы должны быть рукава подлиннее, во всяком случае не коротки. Значит, теперь ты закажешь шубу? Или меня подождешь? Поступай, как находишь лучше.

Завтра уезжает мать… Погода тишайшая, а она едет на лошадях, хотя и не боится качки.

Мой юбилей будет еще не скоро*, через несколько лет. Надо будет разобрать старые бумаги и письма и посмотреть, когда я получил первый гонорар.

Нового ничего нет, все по-старому. Белье и вообще содержимое чемодана возьму, как ты писала. От списка не отступлю ни на один миллиметр.

Сижу без бумаги W. Испытываю мучительное раздражение уже недели три.

Ну, будь здорова, господь с тобой. Обнимаю мою лошадку и целую.

Твой А.

17 ноября.

На конверте:

Москва. Ольге Леонардовне Чеховой.

Петровка, д. Коровина, кв. 35.

Книппер-Чеховой О. Л., 20 ноября 1903*

4243. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

20 ноября 1903 г. Ялта.

Погоди заказывать шубу, подожди письма.