Николай Некрасов - Том 4. Поэмы 1855-1877 Страница 9

II

Зачали-почали

Поповы дочери

«Эй, Федорушки! Варварушки!Отпирайте сундуки!Выходите к нам, сударушки,Выносите пятаки!»

Жёны мужние — молодушкиК коробейникам идут,Красны девушки-лебёдушкиНовины свои несут.И старушки вожеватые,Глядь, туда же приплелись.

«Ситцы есть у нас богатые,Есть миткаль, кумач и плис.Есть у нас мыла пахучие —По две гривны за кусок,Есть румяна нелинючие —Молодись за пятачок!Видишь, камни самоцветныеВ перстеньке как жар горят.Есть и любчикизаветные —Хоть кого приворожат!»

Началися толки рьяные,Посреди села базар,Бабы ходят словно пьяные,Друг у дружки рвут товар.Старый Тихоныч так божитсяИз-за каждого  гроша,Что Ванюха только ёжится:«Пропади моя душа!Чтоб тотчас же очи лопнули,Чтобы с места мне не встать,Провались я!..» Глядь — и хлопнулиПо рукам! Ну, исполать!Не торговец — удивление!Как божиться-то не лень…

Долго, долго всё селениеВолновалось в этот день.Где гроши какие медныеБыли спрятаны в мотках,Всё достали бабы бедные,Ходят в новеньких платках.Две снохи за ленту пёструюРасцарапалися в кровь.На Феклушку, бабу вострую,Раскудахталась свекровь.А потом и коробейниковПоругала баба всласть:«Принесло же вас, мошейников!Вот уж подлинно напасть!Вишь вы жадны, как кутейники.Из села бы вас колом!..»

Посмеялись коробейникиИ пошли своим путём.

III

Уж ты пей до дна, коли хошь добра,

а не хошь добра, так не пей до дна.

За селом остановилися,Поделили барышиИ на церковь покрестилися,Повздыхали от души.«Славно, дядя, ты торгуешься!Что не весел? ох да ох!»— «В день теперя не отплюешься,Как ещё прощает бог:Осквернил уста я ложию —Не обманешь — не продашь!» —И опять на церковь божиюДолго крестится торгаш. —«Кабы в строку приходилисяВсе-то речи продавца,Все давно бы провалилисяДо единого купца —Сквозь сырую землю-матушкуПровалились бы… эх-эх!»— «Понагрел ты Калистратушку.»— «Ну, его нагреть не грех,Сам снимает крест с убогого».— «Рыжий, клином борода».— «Нашим делом нынче многогоНе добыть — не те года!»Подошла война проклятая,Да и больно уж лиха,Где бы свадебка богатая —Цоп в солдаты жениха!Царь дурит — народу горюшко!Точит русскую казну,Красит кровью Чёрно морюшко,Корабли валит ко дну.Перевод свинцу да олову,Да удалым молодцам.Весь народ повесил голову,Стон стоит по деревням.Ой! бабьё неугомонное,Полно взапуски реветь!Причитанье похоронноеНад живым-то рано петь!Не уймешь их! Как отпетогоПарня в город отвезут.Бабы сохнут с горя с этого,Мужики в кабак идут.Ты попомни целовальника,Что сказал — подлец седой!«Выше нет меня начальника,Весь народ — работник мой!Лето, осень убиваются,А спроси-ка, на когоПравославные стараются?Им не нужно ничего!Все бессребренники, сватушка,Сам не сею и не жну,Что родит земля им, матушка,Всё несут в мою казну!»

«Пропилися, подоконники,Где уж баб им наряжать!В город едут, балахонники,Ходят лапти занимать!

Ой, ты зелие кабашное,Да китайские чаи,Да курение табашное!Бродим сами не свои.С этим пьянством да курениемСломишь голову как раз.Перед светопреставлением,Знать, война-то началась.Грянут, грянут гласы трубные!Станут мёртвые вставать!За дела-то душегубныеКак придётся отвечать?Вот и мы гневим всевышнего…»— «Полно, дядя! Страшно мне!Уж не взять рублишка лишнегоНа чужой-то стороне?..»

IV

Ай, барыня! барыня!

«Эй вы, купчики-голубчики,К нам ступайте ночевать!»Ночевали наши купчики,Утром тронулись опять.Полегоньку подвигаются,Накопляют барыши,Чем попало развлекаютсяПо дороге торгаши.По реке идут — с бурлакамиРазговоры заведут:«Кто вас спутал?» — и собакамиИх бурлаки назовут.Поделом вам, пересмешники,Лыком шитые купцы!..

Потянулись огурешники:«Эй! просыпал огурцы!»Ванька вдруг как захихикаетИ на стадо показал:Старичонко в стаде прыгаетЗа савраской, — длинен, вял,И на цыпочки становится,И лукошечком манит —Нет! проклятый конь не ловится!Вот подходит, вот стоит.Сунул голову в лукошечко, —Старичок за холку хвать!«Эй! ещё, ещё немножечко!» —Нет! урвался конь опятьИ, подбросив ноги задние,Брызнул грязью в старика.«Знамо в стаде-то поваднее,Чем в косуле мужика:Эх ты, пареный да вяленый!Где тебе его поймать?Потерял сапог-то валяный,Надо новый покупать?»Им обозники военныеПопадались иногда:«Погляди-тко, турки пленные,Эка пёстрая орда!»Ванька искоса поглядывалНа турецких усачейИ в свиное ухо складывалПолы свиточки своей:«Эй вы, нехристи, табашники,Карачун приходит вам!..»

Попадались им собашники:Псы носились по кустам,А охотничек покрикивал,В роги звонкие трубил,Чтобы серый зайка спрыгивал,В чисто поле выходил.Остановятся с ребятами:«Чьи такие господа?»— «Кашпирята с Зюзенятами…» —— «Заяц! вон гляди туда!»Всполошилися борзители:— «Ай! ату его! ату!»Ну собачки! Ну губители!Подхватили на лету…

Посидели на пригорочке,Закусили как-нибудь(Не разъешься чёрствой корочки)И опять пустились в путь.«Счастье, Тихоныч, неровное,Нынче выручка плоха».— «Встрелось нам лицо духовное —Хуже не было б греха.Хоть душа-то христианская,Согрешил — поджал я хвост».— «Вот усадьбишка дворянская,Завернём?..» — «Ты, Ваня, прост!Нынче баре деревенскиеНе живут по деревням,И такие моды женскиеЗавелись… куда уж нам!Хоть бы наша: баба старая,Угреватая лицом,Безволосая, поджарая,А оделась — стог стогом!Говорить с тобой гнушается:Ты мужик, так ты нечист!А тобой-то кто прельщается?Долог хвост, да не пушист!Ой! ты, барыня спесивая,Ты стыдись глядеть на свет!У тебя коса фальшивая,Ни зубов, ни груди нет,Всё подклеено, подвязано!Город есть такой: Париж,Про него недаром сказано:Как заедешь — угоришь.По всему по свету славится,Мастер по миру пустить;Коли нос тебе не нравится,Могут новый наклеить!Вот от этих-то мошейников,Что в том городе живут,Ничего у коробейниковНынче баре не берут.Чёрт побрал бы моду новую!А бывало в старинуПриведут меня в столовую,Все товары разверну;Выдет барыня красивая,С настоящею косой,Вожеватая, учтивая,Детки выбегут гурьбой,Девки горничные, нянюшки,Слуги высыплют к дверям.На рубашечки для ВанюшкиИ на платья дочерямВсё сама руками белымиОтбирает не спеша,И берёт кусками целыми —Вот так барыня-душа!„Что возьмёшь за серьги с бусами?Что за алую парчу?“Я тряхну кудрями русыми,Заломлю — чего хочу!Навалит покупки кучею,Разочтётся — бог с тобой!..

А то раз попал я к случаюЗа рекой за Костромой.Именины были званые —Расходился баринок!Слышу, кличут гости пьяные:„Подходи сюда, дружок!“Подбегаю к ним скорёхонько.„Что возьмёшь за короб весь?“Усмехнулся я легохонько:„Дорог будет, ваша честь“.Слово за слово, приятелиПосмеялись меж собойДа три сотни и отпятили,Не глядя, за короб мой.Уж тогда товары вынулиДа в девичий хороводСереди двора и кинули:„Подбирай, честной народ!“Закипела свалка знатная.Вот так были господа:Угодил домой обратно яНа девятый день тогда!» —

V