Прочь из города - Денис Ганин Страница 9

— Да, сейчас вся Москва превратится в одну большую пробку, это я вам точно говорю, — вывел коллег из оцепенения и перевел всё на бытовой уровень Кирсанов.

— Похоже, домой я сегодня попаду очень поздно, — предположил кто-то.

— Вот таксисты-то сейчас заработают на этом, — кто-то ещё из комнаты дополнил с ехидством в голосе.

— Уроды они, если втридорога брать с людей сейчас будут, грешно это… — послышалось в ответ.

Все мысленно согласились с прозвучавшими репликами коллег, стали торопливо набирать номера телефонов своих близких, справляясь о них и одновременно успокаивая тех собственным безопасным положением. Вскоре спокойствие вновь вернулось в комнату, постепенно погружая её обитателей: кого в работу, а кого — ещё глубже в собственные размышления, страхи, переживания. За окнами между тем всё чаще и всё громче стали слышаться пронзительно ревущие сирены, но так как сами окна комнаты выходили на глухой заснеженный двор, никто к ним и не спешил.

Глава V

— О!.. Появились подробности теракта, — опять нарушила деловитую тишину комнаты Ольга. — Оказывается, это было покушение на кого-то из руководства страны… в одном месте говорят о Премьере, в другом — о Президенте… В Москву стянуты подразделения Росгвардии, в отдельных районах слышна стрельба! …проходит зачистка территории… Охо-хо!.. Боже, что же это происходит-то у нас?

Прозвучавшие из уст Ольги слова «стрельба», «зачистка» и «покушение на Президента» произвели неизгладимое впечатление на её коллег и вновь ввергли всех в возбуждение. Люди сразу же бросили рабочую рутину и стали судорожно рыскать по сайтам новостных агентств, силясь найти там хоть крупицу новой ценной информации и убеждаясь, чёрт побери, что Ольга не шутит. В комнату стали один за другим вбегать и так же быстро выбегать их коллеги из других комнат офиса, и даже знакомые из соседних офисов. Некоторые из женщин, как Надежда Викентьевна, плакали, теребя в руке носовые платки. Всеобщая обеспокоенность тем, что же на самом деле происходит сейчас в городе, затмила все остальные темы, работа полностью остановилась.

В комнате воцарился форменный гвалт. Кто-то предлагал свою версию случившегося, кто-то пытался, встав на стул, перекричать остальных, вселяя в других уверенность, что вот-вот власть восстановит порядок. Кто-то и вовсе предлагал поскорее прекратить работу и ехать по домам, пока нарастающий хаос ещё не сказался на работе общественного транспорта и не парализовал все дороги в городе, не понимая при этом, что сам хаос от этого и происходит. В конце концов, решено было отправить кого-нибудь побойчее к Кольцову.

Михаил Андреевич Кольцов, этот седовласый и полный мужчина, придя по привычке в свой офис первым, с самого утра занимался изучением управленческой отчетности, подготовленной ещё вчера по его поручению. Но как он её ни листал, как ни крутил, лучше от этого она не становилась. Свободных оборотных средств у фирмы почти не было, и это было непреложным фактом. На расчетном счете фирмы денег оставалось на неделю работы, максимум дней на десять. При этом платежи, которые должны были быть произведены фирмой за тот же срок, согласно плану движения денежных средств, превышали первую величину даже с учетом прогнозировавшейся выручки. Срочно нужно было искать где-то деньги, чтобы закрывать дыру.

Крупные банки уже не раз отказывали Кольцову в кредите, даже, казалось бы, в таких ничтожных для них суммах; мелких же банков в стране почти не осталось. Свои личные деньги, хоть и было ему их жалко, он давно перевел в займы собственному предприятию. Брокерский счёт, эту свою любимую игрушку, он закрыл ещё перед прошлым Новым годом. С тех пор ни «японские свечи», ни «стакан», ни прочие «голова и плечи» его уже совершенно не интересовали. Оставалось только идти в микрофинансовые компании и брать у них деньги под убийственные проценты.

«Дожил! Идти к ростовщикам! Ну, Андреич, поздравляю тебя с этим! — сам себе говорил он мысленно. — Да, такого ахового положения не было даже после того ужасного карантина. Что же делать, что делать? … Наверняка бухгалтер уже раструбила по фирме, что дело — швах. Сейчас народ побежит ко мне с заявлениями — отдавай зарплату и пособие, а где я им возьму? Я и сам уже третий месяц без зарплаты… Да, король-то голый, — тревожные и сумбурные мысли подавляли в нём остатки рациональной практичности: того, чем он всегда так кичился перед собой и окружающими, что всегда придавало ему уверенности в жизни, — неужели это конец?»

С этим вопросом в его глазах и застала Кольцова обеспокоенная Люба, открывшая дверь его кабинета, так и не дождавшись разрешения войти после безуспешной попытки достучаться и пытаясь даже в такой ситуации соблюсти учтивость по отношению к шефу.

— Михал Андреич, я Вам стучу, стучу… там такое творится! Вы что, ничего не знаете? — обратилась к Кольцову молодая сотрудница кирсановского отдела.

— Что творится? Где творится?.. У нас?.. А где Дмитрий Николаич?.. Почему Вы, собственно, а не он… и так бесцеремонно… — пытался собраться с мыслями Кольцов, но это явно у него не получалось.

— Михал Андреич, в Москве теракт! На улицах стреляют! Вы что, правда, ничего не знаете? Не слышали? Вот же, послушайте, сирены на улице воют…

— Какие сирены?.. Ну, да… сирены, слышу… Но это скорые, наверное, или пожарные. Где-то пожар, Люба. Что-то горит. Но это далеко, не у нас. Успокойтесь, Люба, всё будет хорошо, не переживайте Вы так… Постойте! Стреляют, Вы говорите? Теракт? — тут Кольцов, сделав ударение на последнем слове, пришел в себя и стал осознавать, что помимо его финансовых проблем Любу и всех других волнует нечто большее.

— Да, да! Михаил Андреевич, отпустите людей домой, все очень боятся, и я боюсь… Меня вот к Вам послали. Михал Андреич, пожалуйста! — переходя уже на слезы, взмолилась Люба. В это время в кабинет директора вбежало ещё несколько сотрудников, отчаянно споря между собой и наперебой пытаясь донести до шефа всю серьёзность сложившейся обстановки в городе, и, конечно же, свои версии произошедшего.

— Да, да, конечно, конечно, надо отпустить… Собирайтесь прямо сейчас и другим всем объявите, что никого в этой ситуации держать на рабочих местах мы не будем, — огласил он своё решение после недолгого погружения в этот наполнивший его кабинет шум и извлечения из него интуитивного понимания того, что в город пришла какая-то новая, доселе неведомая никому из них сущность.

Глава VI

— Давай, я подброшу тебя до дома, — предложил Ропотов Ольге.

— Как когда-то раньше? — многозначительно спросила она, глядя на него в упор, а уголки её глаз при этом посмеивались.

— Собирайся, — сухо