Летящие строчки. Сборник - Ольга Евгеньевна Бондаренко Страница 9

На моей мама вышила с внутренней стороны зелеными нитками "вензель" – буковку "О" и веточку с листьями. Так что в моменты, когда другие пытались разобраться, где чья куртка, я спокойно одевалась и шла домой.

Помню, как по несколько месяцев бабушке не выплачивали пенсию. И, жуя хлеб с маргарином и сахарным песком, я мечтала о конфетах. Даже не шоколадных, а карамельках "Пташка". А когда, наконец, бабушка получила пенсию, мне-таки купили вожделенное лакомство.

Помню вафли "Маринка", стоившие по тогдашним деньгам 3000 рублей. Удивительно, как мы не путались в нулях в то время. Мой детский ум очень быстро приспосабливался ко всему, что сейчас, со взрослой позиции, кажется непостижимым.

Помню самый настоящий "бум" на игрушки-тамагочи. Была такая и у меня. Но однажды я опрометчиво взяла его с собой в школу, боясь, что электронный любимец умрет. И моего тамагочи украли из парты.

Мы росли без компьютеров, планшетов и айфонов. Мы жадно глотали книги и забавлялись длинным – на все летние каникулы – дворовым турниром по классикам. Мы строили снежные крепости и лихо скатывались на санках с крутой горы.

Много еще всего можно вспомнить.

Скажу только одно. Наше детство было настоящим. И от этого счастливым.

ПРОСТО ТАК: ОДНА ДОРОЖНАЯ ИСТОРИЯ

Пригородный автовокзал Ростова-на-Дону гудел множеством голосов. Одни рейсы отправлялись, другие прибывали, о чем периодически торопливо объявлял охрипший динамик.

Я, изрядно уставшая и продрогшая, стояла у выхода на платформы.

Собственно, могла бы и не стоять. Могла бы погулять по городу или посидеть в зале ожидания.

Однако именно у выхода располагались розетки, где можно было зарядить мобильный. Другого источника электроэнергии в зале ожидания не наблюдалось. А телефон был голоден настолько, что просто наотрез отказывался работать.

Рядом с розетками стояла спортивная сумка, из которой шнур вел к подключенному зарядному устройству.

Пока караулила свой телефон, в голове промелькнуло немало тревожных мыслей.

А что, если террорист? А что, если бомба? А вдруг хозяин сумки решит, что я приглядываюсь, как бы его телефон украсть?

И тут подходит к сумке мужчина. Кавказской национальности.

Мамочки… Все у меня внутри оборвалось. Делая вид, что проверяю телефон, аккуратно отхожу от него в сторону. Бочком-бочком, изредка косясь на подозрительную личность.

А он – невозмутимо так – свой телефон проверил и на меня взгляд поднял. Улыбается:

– Здравствуйте!

Машинально поздоровалась в ответ. А сама почти закаменела от страха.

А он – доброжелательно так – начинает рассказывать. Что едет в Крым, на работу, автобус через три часа. А телефон вот сел.

И меня так осторожно, но с искренним интересом расспрашивает. Куда еду, как далеко, кто по профессии.

– Редактор? О… Вы, наверно, очень умная. Много читаете. А в Заветном я бывал, знаю…

Обычно я от таких собеседников бегу. Но тут подумалось: вроде угрозы нет, да и люди кругом, смогу на помощь позвать в случае чего. Да ведь и скучно молча телефон караулить. В разговоре быстрее время пройдет.

Тут собеседник мой попросил:

– Вы не посмотрите и за моей сумкой? Я на минутку отлучусь.

И пошел, не дождавшись ответа.

Тут мысли в голове снова зашевелились, как стая тараканов.

Куда он? Почему? А вдруг что-то задумал?

Память услужливо сразу подкинула обычные объявления типа: " Будьте бдительны, не доверяйте свои вещи, не принимайте на хранение сумки".

И тут вдруг мой собеседник возвращается. И несет две порции мороженого.

Да еще моего любимого.

И молча протягивает мне одно. А сам распечатывает второе. И улыбается.

– Ну что Вы, зачем…не надо, – бормочу я.

А сама чувствую, что лед осторожности в сердце подтаивать начал.

– Кушай, кушай. Это просто так. Чтоб не скучно ждать было.

У меня автобус через два часа. У него через три. И в разные стороны.

И вряд ли мы когда-то еще увидимся.

А тепло в сердце осталось от этой встречи.

К чему я рассказываю-то всё?

А вот задумалась. Как же мы запуганы. Забываем всё чаще о том, что что-то бывает просто так, без всякого подвоха.

И я – в каждом человеке вижу скрытую опасность.

А может, ее и нет.

А вы верите в то, что что-то в жизни может быть просто так?)

НЕВОЗМОЖНОЕ – ВОЗМОЖНО?

Петь я любила всегда.

Можно сказать, с самого рождения.

Помню, как мы ехали в машине с дачи. И всю дорогу я распевала "Ты морячка – я моряк". Очень уж мне, пятилетке, репертуар Олега Газманова нравился.

Потом, в школе, у нас был хор. Большой хор. Там пели все, кому хотелось петь.

Потом был хор в музыкальной школе.

И вдруг – как гром с ясного неба – на мою голову обрушился переезд. И смена школы. В том числе музыкальной.

В новой музыкалке хор хоть и был, но на вольном посещении. Фактически, не было его. Зато работало вокальное отделение.

И, узнав о том, что вокалисты объявили дополнительный набор, я решительно пошла на прослушивание.

Педагог предложила спеть знакомую песню. Но до конца слушать не стала. Остановила и вынесла вердикт:

– Ты никогда не будешь петь. Разве что в каком-нибудь хоре, но сольно – никогда. Забудь.

Рыдала я несколько дней.

Потом смирилась.

Позже была неудачная попытка учебы в музыкальном училище.

Казалось бы, нужно уже навсегда забыть о музыке.

Но это не про меня.

Прошло еще несколько лет. И я поступила уже в другое училище. На отделение хорового дирижирования. Окончила его с хорошими результатами.

И с сорванным голосом.

Врач-фониатр, осмотрев мои связки, выписывала рецепт. Я замерла от ужаса.

Вот сейчас она поднимет голову и скажет те самые