Маша Трауб - Современные рассказы о любви. Адюльтер

Современные рассказы о любви. Адюльтер

© Метлицкая М., 2014

© Муравьева И., 2014

© Трауб М., 2014

© Гольман И., 2014

© Карпович О., 2014

© Нестерина Е., 2014

© Борисова А., 2014

© Лифшиц Г. М., 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Мария Метлицкая

Параллельные жизни созвездия близнецов

На работе было все как всегда. Пыльно и скучно. Марта смотрела на подоконник, где стояли самодельные горшки с цветами – банки, обернутые цветной бархатной бумагой, принесенные кем-то из дома. На простоватых цветах толстым слоем лежала пыль. Марта смотрела на некрасивый усатый цветок с пышным названием «традесканция» и думала о том, что она оказалась тут тоже случайно, так же, как и этот цветок. День был солнечный, зимний, и рамы были утеплены грязноватой ватой. В воздухе в лучах солнца висела пыль. Старые потертые столы и шаткие стулья. Скучно. Скучнее не бывает. И это, похоже, надолго. Особенно когда тебе двадцать шесть и женихов на горизонте ноль. Не считая Смирнова. Не считая женихов или не считая Смирнова?

Лерка, как всегда, монотонно хаяла своего никчемного второго мужа. Как часто бывает, он оказался еще никчемнее первого. Марта подумала, что сейчас она заснет под Леркин бубнеж, тряхнула головой и спросила:

– Где Смирнов?

– Как всегда, – презрительно буркнула Лерка, – варит тебе кофе.

Марта работала в этой скучной конторе уже третий год. После института нужно было самораспределяться – и все растерялись. У кого-то были связи и блат и, как следствие, заранее подготовленное место. У Марты всего этого не было. Да и вообще на юристов спрос был тогда невелик. Если ты талант – иди в адвокатуру, завоевывай место под солнцем. Если ты никто – или в нотариат (сто десять рублей и одни тетки) или юрисконсультом в какую-нибудь дыру. Социалистический строй не предполагал наличия частных адвокатов и опытных юристов.

Она нашла это место случайно, просто шла и увидела объявление «требуется». Это была контора при объединении школьных столовых – название хуже некуда, но сразу дали сто тридцать рублей плюс дефицитные заказы. Сотрудников было немного, а главное – начальник. Молодой мужик. В комнате – вдвоем с Леркой. А Лерка хоть и занудная, но невредная. Никаких старых грымз с вечными советами, как нужно красить глаза, и речами о том, как вредно курить. Это все и определило.

Начальником был Смирнов. Он посмотрел на Марту – и через минуту был готов поменяться с ней окладом, только бы она не ушла обратно на улицу. Она его потрясла. Сразу и основательно. До глубины души и сознания.

Марта и вправду была хороша. Тот самый удачный случай, когда у ничем не примечательных родителей ребенок берет все самое лучшее и получается произведение. Случайная игра природы. А ведь могло быть все наоборот. Родители внешне были заурядными среднестатистическими людьми, но у мамы были чудесные серые глаза и черные ресницы, а у папы – высокие скулы и тонкий, с горбинкой, нос. Марте все это досталось, и еще достались упрямые и жесткие черные волосы – ни за что не уложишь. Марта вышла из положения, сделав короткий «ежик» – так тогда мало кто носил. В уши вдела тяжелые, крупные серьги, и показалось, будто кто-то долго работал над тем, чтобы получилась такая красота. У всех на голове – жалкая «химия», а у Марты – черная жесткая щетина. Стильно. Еще она любила пестрые длинные юбки «ярусами» и широкие браслеты с крупными цветными камнями. В общем, нездешняя красота.

Кавалеров было всегда полно. Но почему-то к двадцати шести они рассосались. Ничего серьезного не осталось.

– Замуж надо выходить в институте, – говорила умная мама.

А где теперь найдешь? На работе?

На работе был один Смирнов в вязаной кофте и еще четыре женщины – юрисконсульты с тяжелыми судьбами. Смирнова соблазнять не хотелось, да и было это ни к чему. Он и так пал моментально и без особых усилий. Начальник был молодой, но какой-то древний. Роста он был маленького, толстоват и лысоват, с пухлыми щечками и безмятежными голубыми глазами. Одевался ужасающе – почему-то все время меняя вязаные изделия разных расцветок и фасонов, которые ему навязывала (в прямом и переносном смысле) его одинокая соседка по коммуналке, имевшая на него виды. Для нее он был сказочный принц. К тому же их коммунальная квартира при определенных обстоятельствах автоматически становилась отдельной. Если бы. Соседка шумно вздыхала, варила кислые щи с белыми грибами, которые Смирнов обожал, делала сельдь «под шубой» и пару раз в году устраивала себе день рождения, чтобы соблазнить соседа. Борьба была долгой и изнурительной, и однажды пьяненький Смирнов остался у нее до утра. В комнате пахло шерстью и болгарскими духами «Сигнатюр». Утром он чувствовал вину, долго извинялся и просил все забыть.

На работу теперь Смирнов не ходил – летал. Ведь там была Марта. Он разрешил ей курить в комнате и выбегал в закуток, где стояла плита, варить ей кофе утром и ближе к вечеру – у Марты было низкое давление. Он так любил ее, что и думать не смел предложить ей себя. Да и что можно было предложить? Грустно. Но человек он был не грустный, а чересчур оптимистичный, и то, что он мог видеть Марту каждый день, уже было для Смирнова счастьем.

Марта относилась к Смирнову снисходительно: не досаждает, отпускает в любое время, делает за нее какую-то работу, оставляет два заказа (она не знала, что он отдавал ей свой – подвиг по тем несытым временам). Пусть любит. Не начальник – золото.

Пока Марта грустила, Смирнов принес ей кофейник с хорошим, крепким кофе. Лерка поморщилась, а Марта с достоинством кивнула. И так было изо дня в день.

Почти под Новый год у Марты стал нарывать палец. Мама заволновалась и отправила ее в поликлинику. Когда Марта зашла в кабинет, морщась от боли, ей показалось, что попала она в солнечную Италию – такие мужчины могли родиться только там.

Доктор, с буйными черными кудрями, в белоснежном халате с закатанными до локтя рукавами, осмотрел Мартин палец быстро и все оценил.

– Маникюр делали?

– Да, – всхлипнула Марта.

– Надо вскрыть, не бойтесь, я обезболю.

А Марта испугалась не простой хирургической операции, а самой себя. Она вошла и сразу поняла, что пропала. Как когда-то понял это Смирнов, посмотрев на Марту.

Доктор бережно вскрыл гнойник, посмотрел ей в глаза и улыбнулся. У Марты закружилась голова.

– Вам плохо? – испугался он.

– Мне хорошо, – ответила Марта.

– Завтра на перевязку, – сказал доктор и дал больничный.

На то, что палец болел, Марте было наплевать. Пусть хоть отрежут. Завтра будет перевязка! Жизнь обрела смысл.

Потом они говорили, что их роман начался с нарыва. Они еще не знали, что все нарывы будут впереди.

Через три дня они гуляли по скользким тротуарам, взявшись за руки, и понимали, что в их жизни случилось что-то очень важное. Это была судьба. Они целовались в подъездах и находили десятки причин, по которым расстаться было невозможно. Оказалось, что им нравится одно и то же: одинаковые фильмы, и любимые писатели – Чехов и Воннегут, и любимые художники – Писсаро и Дега, и даже в еде их вкусы совпадали – пирожки с капустой и сырники. Это было столкновение двух планет. Определенно – судьба.

– А где мы встречаем Новый год? – спросила счастливая Марта.

– Ты дома, детка, ты же на больничном, – отшутился Изотов.

– А ты?

– И я дома.

– Ну, я серьезно! – захныкала Марта.

Изотов остановился, посмотрел ей в глаза и жестко повторил:

– Я – дома, детка. С женой и сыном.

Если бы он отрезал Марте палец, было бы не так больно.

– А я, как же я?.. – растерянно бормотала Марта.

Новый год Марта просидела с родителями на кухне, хотя звали и Лерка, и Галина – лучшая подруга. Никуда идти не хотелось. Жизнь опять повернулась спиной.

Первого вечером Марта все же поехала к Галине. Галина жила одна: с одной стороны – полная свобода, с другой – смертная тоска. Но Галина привыкла. Ей было уже за тридцать, гладкие волосы, голубые глаза, пышные формы. Галина гордилась тем, что всегда говорила правду. Это было не совсем приятно, но потом оказывалось полезно.

– Ну, выбирай, – говорила Галина, – или любовь, или муж.

– А вместе никак нельзя? – робко поинтересовалась Марта.

– Можно. Но это не у всех. У кого-то совпадает, у нас с тобой – нет.

Пятый год два раза в неделю к ней ходил женатый и лысоватый инженер Петров, Галинина неземная любовь.

– А может, еще и разведется, – обнадежила Галина, пожалев потухшую Марту. – Но это – борьба. Имей в виду. Я бьюсь уже пятый год. Усилия нечеловеческие, а подвижки – миллиметры. Предупреждаю.