Вадим Россик - Блеск тела Страница 18

– Какие хоть книжки-то? – неохотно спросил Фрутков, поднимая бокал с хересом семьсот лохматого года. Ему нужно было успокоить нервы.

– Да там много всяких раритетов: «Щи и меч», «Как закалялась дурь», «Гулливер в стране большевиков», «Куда нам пристроить Россию» и, как специально для тебя, «Вавилонский Талмуд». С автографом автора!

– А это, правда, раритеты? – что-то засомневался Фрутков. – Я в литературе не очень.

– Конечно раритеты! Сами же писаки гарантируют. Гарантия на бумагу три года. На обложку пять лет. Все по-пацански.

– Ну, я не знаю.

– Чего ты не знаешь? – усмехнулся Большой Плохой Парень. – Бери, не сомневайся! Хотя бы пустые места на полках в своем кабинете закроешь.

Голос человечища был так убедителен и настойчив, что Фруткову пришлось скрепя сердце пообещать:

– Ладно, я подумаю.

Едва Фрутков положил телефон на стол, чтобы заняться пингвиньими яйцами, как не вовремя позвонила симпатичная майор Траулько. Несмотря на то, что она как раз помыла голову и укладывала волосы, Траулько не стала откладывать дело в долгий ящик и сообщила Фруткову нездешним голосом о том, что Куала и Лумпур задержаны гаишниками.

– Вашим людям крупно не повезло. Они попались единственному от Питера до Москвы неподкупному инспектору ГАИ. Он не входит в девяносто девять целых и девяносто девять сотых процента дружного коллектива полицейских единомышленников. Вы знаете, я начинаю волноваться за благополучный исход, – с беспокойством сказала Траулько, включая фен. Некоторое время Фрутков слышал в трубке лишь гудение. Когда фен перестал работать, Фрутков спросил:

– Вы сможете помочь?

– Сколько? – деловито задала вопрос Траулько. (Лето кончается. Скоро ее девочек нужно собирать в школу.)

– Тысяча долларов за двоих, – выдавил Фрутков. Вообще-то ему очень хотелось сказать «пятьсот долларов».

– За каждого, – поправила Траулько. – Все равно половина достанется ГИБДД. Это азбука.

– Делайте, – согласился Фрутков. Он представил, что сотворит с невезучими корейцами, когда они вернутся в Питер. Ему самому стало немного страшно, поэтому, чтобы успокоиться, он попросил:

– И узнайте, где сейчас труп с бриллиантом.

– Хорошо, узнаю и сообщу, – закончила разговор Траулько, озабоченная правильным выбором массажной щетки, наиболее подходящей для ее красивых волос.

5. Деревня Бухалово и ее обитатели

Таджик Миша высадил старух возле церкви и, обернувшись назад, громогласно объявил, оставшимся в маршрутке, пассажирам:

– Теперь едем к Вадику Печенкину!

– Слушай, друг, – сказал Мише дед Брюсли, невольно морщась от духа гниющей плоти, веявшего от Манчестера. – Как-то неудобно ехать к жениху без подарка. Где тут у вас можно отовариться?

– Какие проблемы, дорогой! – воскликнул таджик. – Это тебе не какая-нибудь глухомань-мухомань! Мы тут не лебеду жуем. У нас в деревне есть магазин. Бывшее сельпо. А по-современному: мегамаркет! Адын минут и подъедем.

Сказано-сделано.

Мегамаркет «Фрут и овощ» располагался в ветхой избушке на курьих ножках, единственным видимым плюсом которой было то, что она стояла к лесу задом, а к дороге передом. Миша остановил маршрутку прямо возле деревянного крылечка со стоптанными, как сапоги сельского почтальона, ступенями. Возле входа в магазин, озабоченно кудахча, бродили куры. Галки нахально разглядывали их с деревьев. Других обитателей деревни, кроме пернатых, видно не было.

В мегамаркет пошли дед Брюсли, Очкарик и Морковка. Доброе Утро остался в маршрутке сторожить Манчестера, хотя покойник все равно бы не сбежал. Но он мог внезапно упасть и напугать таджика.

Мегамаркет состоял всего из одной квадратной комнаты, похожей на темницу. Вдоль стен от пола до потолка громоздились полки, заваленные товаром. Возле маленького зарешеченного окошка стоял холодильник со стеклянной дверцей. На прилавке – электронная касса. Как видно и до Бухалово современная техника дошла на лыжах. За кассой сидела продавщица в синем форменном переднике, похожая на голодную мышь. По магазину негромко струилась «Роза чайная». (Киркоров. Филипп Бедросович. Радиостанция «Минус Европа»).

Маленькая, тощая, с острой мордочкой продавщица вопросительно уставилась на вошедших. Дед Брюсли вежливо поздоровался:

– Добрый день, девушка.

Жующий жвачку Очкарик добавил:

– Здрасьте!

Морковка со словарем подмышкой буркнула:

– Привет, сестра! Чем торгуем?

Замухрышистая продавщица обрадовано запищала:

– У нас все есть: от исландской редиски до гренландской картошки! Бананы, авокадо. Даже яйца пекинской утки.

– А яйца птицы моа есть? – с подковыркой спросил Очкарик.

Продавщица глянула на холодильник, забитый куриными яйцами, но соврать не решилась.

– Честно скажу, молодой человек: в данную минуту нет.

– А бывают? – докапывался Очкарик.

– Редко, но бывают, – уверенно ответила продавщица.

– Покупать картошку в Гренландии и возить сюда, все равно, что носить дрова в лес. Слова Квинта Горация Флакка! – гордо произнес Очкарик.

– Ужоснах. Слышь, турбоботан. От твоей эрудиции нормальным людям становится противно, – рассеяно заметила Морковка, оглядывая полки. – А где сигареты?

Продавщица показал пальцем на ряд веселеньких разноцветных пачек, украшенных угрюмой надписью «Минздрав предупреждает…».

– Вот, курите на здоровье.

Между тем «Розу чайную» сменил древний хит «Я за тебя умру». Продавщица кинула влюбленный взгляд на радиоприемник и пропищала:

– Водичка минеральная есть. Наша, местная, очень вкусная.

– Что за водичка? – заинтересовался Очкарик. Он давно хотел пить, но только не дедов спорыш.

Продавщица обвела рукой полку с пластиковыми баллонами.

– Вот, «Бухаловская минеральная». Мы ее называем «Бухаловкой». Из подземного источника. Юрка Деркач у себя в гараже разливает.

– А где источник-то? – с подозрением спросила Морковка. – Тоже в гараже?

Продавщица тоненько захихикала.

– Ну что вы, девушка! Источник от гаража далече. Аккурат за кладбищем. Да вы не сомневайтесь, вода хорошая, берите!

Дед Брюсли посмотрел на своих спутников, но Очкарику пить расхотелось. «Я за тебя умру» как раз закончилась и под «Немного жаль» Морковка задала новый вопрос:

– Есть у вас казы, суджук, кабырга, другое мсяо?

Она любила казахстанские мясные изделия, но в Питере они попадались редко. Продавщица в недоумении покачала головой.

– Даже не слышала. Как вы сказали? Мсяо?

– А спорыш есть?

Это дед Брюсли решил пополнить свой запас.

– Да его у нас полно, мужчина! – захихикала продавщица. – Как выйдешь за деревню – вдоль дороги растет. Спорыша там не меряно!

Морковка порылась в большой корзине доверху наполненной домашними тапками. Тапок было много, хватило бы на целый китайский город.

– Эти я, пожалуй, возьму, – показала продавщице Морковка одну пару. Тапки были большие, белые, с загнутыми, как у турецких туфель, носами.

– Это для Манчестера? – удивился дед Брюсли.

– Для себя! – буркнула Морковка. – Скоро осень, а полы дома холодные.

– Спорыш нужно пить, чтобы ноги не мерзли, – обиделся дед Брюсли за свою квартиру.

– А вы к кому приехали? – заинтересовалась продавщица. – Я в деревне вроде всех знаю.

– У нас машина сломалась, – пустился в объяснения дед Брюсли. – Мы ищем хозяина автосервиса.

– Юрку, что ли? Так он на мальчишнике. У Вадика Печенкина.

– Мы туда и едем. К этому самому Вадику, – сказала Морковка, кладя перед продавщицей блок сигарет, тапки и лак для ногтей. – Сколько с меня?

– Заодно и нам посчитайте, – присоединился дед Брюсли. Он взял бутылку армянского коньяка, а Очкарик – мятную жвачку себе и пачку овсяного печенья для Доброго Утра.

Пританцовывая за прилавком под разбитную «Сколько-сколько», продавщица выбила чек.

– Ну что, поехали? – спросил всех дед Брюсли, пряча коньяк в пакет.

– Я вот все думаю: «А что мне там делать?» – вдруг проговорила Морковка.

– Вы на Мишке, что ли? – выглянув в окошко и разглядев грязно-желтую маршрутку, пропищала продавщица. – Вы правильно говорите, девушка. Не ездите туда. Мужики ведь! У них как? Найдут какую-нибудь, прости Господи, оторву, и будут ее во все места сношать! Что я на мальчишниках не была, что ли? Пойдемте лучше со мной на девичник к Дианке Перерослой. Там и подождете.

Морковка заинтересовалась:

– А это далеко?

– Да там же! Рядом. Они ведь соседи. Вадик с Дианкой-то. С малолетства он ее за косы таскал, а она ему щеки царапала. Вечно как кошка с собакой грызлись. А теперь в субботу регистрация. Сейчас магазин закрою на переучет и поедем. Я вас с нашими девчатами познакомлю. Меня Вера зовут.

Очкарик предупредил Морковку:

– Смотри, Алёна, не потеряйся. Попутаешь, как на заправке.