Мария Панкевич - Гормон радости Страница 23

В рабочие часы тоже времени не теряю – план выполнил, всех достал вопросами и идеями, что ни день – встречаю знакомых и прочь бегу!

Техосмотр – попадалово и разводка. Сказали, у меня не горит подсветка номерного знака (!) и надо водительскую медсправку делать. А я пробил еще одно колесо! Пришлось новые покупать. В полдесятого встречаемся у школьного ларька с одноклассниками! Заодно по дороге это письмо оплачу! Обнимаю и целую!

Учреждение: СИЗО ИЗ 66/6

Номер письма: 0008-Отв

Кому: Russel

Ответ: заказан

У меня в душе ночь, и вокруг все черно.Меня душит тоска, и мне все все равно.За ошибки плачу, и в подушку я плачу,Потому что могло, все могло быть иначе.Государство – палач, инквизирует долго,Тянет душу с душой, каламбур да и только.Бесконечные дни час за часом проходят,Мне морщины пророчат от дяди Володи.

Привет, милый! Прикольно – пока сижу, Катька моя уже второго ребенка рожает. А я все жду, жду… Поэт из меня хреновый, но сложно найти себе занятие по душе, когда из развлечений только телик и книги. И то по телику все время показывают сериалы про бандитов и милицию.

Вообще в тюрьме много забавного, не только страшного. Например, у дерматолога, говорят, легкая рука – любая мазь лечит от любых высыпаний. От остального спасает зубная паста – это великолепное многофункциональное средство лечит прыщи, отчищает раковину, придает неподражаемый оттенок четкам.

В «собачнике» можно узнать о себе все, что угодно, – вплоть до того, что у тебя туберкулез открытой формы.

Твои штаны могут налезть почти на любую задницу, а размер ноги у всех – 38-й!

В камере есть невидимый друг – ебаный Никто. Это он косячит.

У всех все хорошо. Да, мы понимаем, где мы находимся. Да, нас сюда никто не звал.

Никто ничего не видел.

Еще определили к нам алкоголичку, бабу Наташу. Она работала в шахте. Безумно тощая, в розовом больничном белье и шерстяной шапочке на лысой голове. Ей всего пятьдесят, а она не замечает, что ходит под себя, – вот до чего доводит пьянство. Вся камера страдает теперь. Никакого настроения.

Мечтаю о чуде. Мне снятся хорошие сны, когда не снятся кошмары: чистая вода, церковь.

Обнимаю тебя.

Учреждение: СИЗО ИЗ 66/6

Номер письма: 0009

От кого: Russel

Ответ: заказан

Доброго времени суток тебе! То, что цензор вернулась из отпуска, – замечательно, дай ей Бог здоровья! А я уже и дни и часы считать перестал – ерзаю все время и прыгаю периодически! Только бы ощущение моей радости не обломалось!

Одноклассницы мои понарожали детенышей – наверное, по пять штук на каждой сиське висит. Встреча наша обломалась – у них одни удои и пеленки на уме! Одноклассничков на сходняк тоже мало пришло, все работают как черти. Посидела наша жалкая кучка у классной руководительницы в гостях да пошли рыбу с червями есть – ничего интересного.

Жестенькие денечки пошли – не успеваю ничего! С работой да машиной заморочка за заморочкой, надо бы спать поменьше, да это нереально. Будильник завожу, он гремит, а я с утра его выключаю в полном сознании, но при полной отключке воли. Может, придумаешь какие-то практики, чтобы с этим бороться? У меня не выходит. Вообще ты мне очень сильно нужна рядом как неувядающий стимул для великих побед!

Фотка, где я скорбный, сделана в Зеленой Роще, рукав LaCoste – Сережин. Мы трое суток не спали, а сейчас здоровье уже не то.

Надеюсь, ответа на это письмо я уже не получу, только если вместе читать его будем. Но ты напиши – мало ли что! До встречи!

Учреждение: СИЗО ИЗ 66/6

Номер письма: 0010

От кого: Russel

Ответ: заказан

Здравствуй, приехал наконец-то домой. Очень здорово, что я тебя сегодня видел. Столько хотел тебе интересного сказать – и не сказал ровно ничего. Ты уж меня извини. Но хоть маленько тиски на моей голове разжали. Так меня мучает, что даже по телефону через стекло никак с тобой не поговорить, за час ничего не успеваешь сказать дельного, а я так вообще ничего сказать не могу – моторика речи нарушается.

Зато когда мне справку делали водительскую, кардиограмма была хорошей, только давление низкое.

Сейчас я решил постирать пиджак. Не знаю, можно ли, но загадил его смачно, сохнуть он будет дня два, и в следующем письме я напишу тебе об исходе этой дерзкой авантюры.

Буду с мамашей опять воевать сегодня. Так это надоело – ни единого уголка покоя.

На выходе из изолятора меня сегодня застало получасовое представление. Тонкий мент пролез в дырку, через которую подают документы, и спас трех заложников, в том числе и меня. Это случилось потому, что кто-то, пройдя через проходную, не закрыл одну из решеток. Может, это и я был. Сработала блокировка. Персонал сидел на проходной новый, не знали, как справиться с этой проблемой. И палкой пытались до приоткрытой двери дотянуться, и какими-то вилами, и черт знает чем. Инженер пришел и заставил лезть в дырку для документов молодого мента. А у него форма нестираная еще!

Очень хорошо, что ты есть! Я очень люблю тебя, в том числе и за это! Ешь все на здоровье, за папу-маму неактуально – ешь за меня! Не перегружай нервную систему ни в коем случае! Все при любых раскладах будет у нас отлично! Я вот письмо дописал – и все более-менее в норму пришло, стало все по… Главное – дожить до суда. И сконцентрировать внимание на чем-нибудь, кроме тебя. Надо еще в магазин ходить, на работу, выходные убивать чем-нибудь) Моя главная ценность – это ты! Скорее отвечай!

Учреждение: СИЗО ИЗ 66/6

Номер письма: ООН

От кого: Russel

Ответ: заказан

Здравствуй, солнце мое!

Костюм стирку перенес прекрасно, так что теперь я снова красавчик.

Приехал только что из Всеволожска. Какая же там благодать! Не зря тут, видимо, на недвижимость самый высокий ценник в области. Сосны, воздух, тишина и все блага цивилизации. Покатался я по узким грунтовым улочкам, поприставал к аптекаршам, расслабил перенапряженные нервы, глядя на трехэтажные домики, тут и там пробивающиеся сквозь лес и кусты, да повернул обратно. А так как Всеволожск стоит на Дороге жизни, решил я по пути к мамаше твоей заглянуть, проверить, как там братец, рачительно ли за ней ухаживает. Нашел я ее практически сразу же, со второго захода. Глянул – и опечалился. Ничего там за год не изменилось, только травой и лопухами все поросло. Мать-и-мачеха весной на холмике песчаном большая выросла, значит, никто ее весной не беспокоил. Постоял я, покурил да домой поехал.

У меня все по-прежнему. Строю планы и проекты, раздуваю амбиции. Очень меня только заело отчеты писать каждый день – сил нет как это скучно. Вообще мне без тебя все скучно, а уж от экселя этого квадратного я просто вою! Вот и сейчас надо писать и считать, но я придумал выход – побухаю для разнообразия пойду.

Так что я в ларечек за синеньким пошел!

Вот я и вернулся. Голова туда-сюда! Дежавю словил! Точно так же я год назад ходил весь октябрь-ноябрь через темные сталинские дворы с баночкой джина в руке и думал только о тебе и о том, что все это приключение максимум на полгода, но потом гулять стало совсем холодно, и бухать по вечерам я перестал.

Удивляюсь себе – очень собаку захотел! Только не абы какую, а восточноевропейскую овчарку! Как же великолепны эти суки – самые умные, добрые и преданные! Мощь, величие, кротость и незыблемость в одной морде! А какая у них шерсть! Жесткая, но очень густая и приятная! А какие глазищи, какая стать! Я нас уже просто не представляю без такой подруги!

Я приду к тебе, скорей бы наступил этот день! Срочно посчитай и напиши мне, сколько еще можно килограммов тебе в этом месяце передать, а то я сам не свой в прошлый раз был – не спросил. Очень сильно люблю тебя, до встречи!

Учреждение: СИЗО ИЗ 66/6

Номер письма: ООИ-Отв

Кому: Russel

Ответ: заказан

Привет, милый!

Еда быстро кончилась, так как на досмотре порезали все овощи и фрукты, пришлось поглощать, пока все не испортилось. У нас так сыро – футболки сохнут по три дня, и толку стирать их нет – такая вонь в камере. Клоп укусил меня в губу, и я хожу весь день с распухшим свистком. Только твои письма и радуют. Я мечтаю, что мы построим дом, я закончу автошколу, еще я хочу огромный монитор, солнцезащитные очки и плеер, шашлыка и плавать! Хочу домашних котлет – постоянно болит желудок, и насморк, и суставы, я тут просто загибаюсь. Полтора года без движения, в этих нечеловеческих условиях. Я отвыкла от нормальных лиц, от добрых слов. Атмосфера страха и ненависти отупляет. Тут все скучно, утомительно и глупо, сплетни, дрязги, визги – мышиная возня. Много читаю, немного пишу. Думаю о зоне – полторы тысячи баб, жутко. Но я стараюсь не унывать, хоть у меня уже клаустрофобия и дикое раздражение накатывает волнами – боюсь, что убью кого-нибудь, боюсь не сдержаться. Крытка – это ад. Хоть ничего не делаешь, к отбою дико устаешь. Я так измучилась, соскучилась, да просто охренела уже тут.