Татьяна Веденская - Все дело в платье Страница 25

– Я не очень мирная, – пробормотала Маша, склонив голову набок. – Я устала быть мирной и принимать все за чистую монету. Мы живем в слишком циничном мире, чтобы хоть кому-то верить.

– Она практически призналась! – воскликнула Катя, сверля Машу взглядом из-под своих огромных очков.

– Ни в чем я не призналась. Я не мафия, но это не значит, что я позволю играть собой ради чьего-нибудь удовольствия. И хотя мой мир старомоден, я лучше останусь в нем.

– Не мафия, конечно! – фыркнула Катя. – Я вот не мафия. А Машка прямо дрожит, когда ее спрашиваешь. Я знаю, как ты реагируешь, когда тебе нечего прятать. Ты спокойна, как удав.

– Ну, убейте меня, – пожала плечами Маша.

– Ага, не надо делать вид, что тебе все равно, потому что мы все тут не первый день замужем и знаем, что это – самая лучшая стратегия. Убейте меня – и вы пожалеете, что убили мирного.

– Думайте, что хотите, только мне действительно все равно. Я устала от игр, – и Маша посмотрела на Гончарова. – Предлагаю убить Дона Корлеоне.

– Что? – вытаращился на нее Николай с нехорошей улыбкой на лице. – Ты хочешь моей смерти?

– Я хочу, чтобы ты сказал правду. Ты же мафия, да? – спросила Маша без тени улыбки. Все за столом замолчали, давая Николаю возможность защитить себя, и только несколько человек понимали, что происходит за столом. По крайней мере, думали, что понимают. Николай помолчал несколько секунд, словно повторяя в голове уже заготовленный заранее монолог, а затем кивнул, встряхнув свои жесткие, упрямые волосы. Он потянулся вперед, поставил оба локтя на стол так, чтобы приблизиться к Маше насколько возможно, и склонил голову в ту же сторону, что была склонена и ее голова.

– Я не знаю, чем я заслужил твои подозрения. Честно, не знаю. Я никогда не имел отношения к мафии, хотя, возможно, ты могла слышать какие-то сплетни. Я не считал нужным пресекать сплетни, потому что, во-первых, это бесполезно, а во-вторых, некоторые из них играли мне на руку. К примеру, вот я прихрамываю. И многие думали, что это – пуля, эхо девяностых, бандитские разборки. А ты знаешь правду, да, Маша?

– Ты знаешь? – спросила Соня.

– Вы хромаете? – спросила Катя. – Я не заметила.

– Я не знаю правду, – покачала головой Маша. – Только не в случае с вами. Я знаю только то, что вы говорите. Но вы могли и соврать, разве нет? Вы так хорошо умеете врать, а правда всегда проще, не такая таинственная. Из правды имиджа не сделаешь. Может быть, это и была пуля, эхо девяностых? Может быть, сейчас вы говорите, что вы – мирный горожанин, но сами скрываете карту мафии.

– Я не умею врать, – Николай нахмурился. – С чего ты… с чего вы взяли? Во всяком случае, сейчас я говорю правду.

– Но никто этого не узнает, пока вы не откроете вашу карту, понимаете?

– Я всегда держал эту карту открытой! – Николай вскочил, а потом сел обратно на стул. – Это с тобой… с вами все непонятно. Может быть, вы – мафия.

– Я – мафия? – расхохоталась Маша. – Да это бред!

– Почему бред? Возможно, вы внедрились в наш мирный город под покровом ночи, возможно, даже против своей воли, чтобы войти в доверие главному горожанину и выведать у него страшную тайну? Возможно такое? И вот, вы уже почти у цели, но для этого вам нужно остаться наедине с главным горожанином, который вам противен, потому что он – как Циклоп.

– Одноглазый? – влезла Даша.

– Старый, страшный, одноглазый циклоп, пристал к вам со своей скучной жизнью. И принцесса мафии сбегает, потому что не может совладать со своими чувствами, оставляя циклопа в одиночестве. Пусть он сам разбирается со своими проблемами, пусть решает, что сказать своей циклоповой матери, как объяснить ситуацию своим циклопьим друзьям.

– Циклоп никогда не был страшным и старым! – возмутилась Маша, но ее одернул начитанный, эрудированный Павлик:

– Циклоп, может, и не был старым, но точно был страшным. Существует поверье, что миф о страшных одноглазых существах возник после того, как в древности люди нашли череп карликового слона. Так уж вышло, что оба глаза у этих животных залегали в одной глазнице, так что на черепе остался только один паз для глаз. Вот и подумали, что это был одноглазый человек.

– Вот спасибо за такую содержательную лекцию, – фыркнула Даша. – Особенно учитывая тот факт, что она для нас не имеет смысла. Еще расскажи, что циклопы были кузнецами Зевса, ковали тому штуки, из которых потом вылетали молнии. Мы все тут читали мифы, между прочим.

– Я не читал, – возразил Степочка. – И для меня тут уже слишком много информации. Так что я согласен, давайте убьем Дона Корлеоне.

– Карликовый слон! – повторил Николай. – Карликовый слон, господи.

– Я не верю тебе, – прошептала Маша. – Это какой-то бред.

– А я не слишком-то верю тебе. Мать циклопа считает, что всем нужны только его деньги.

– А что думает об этом новая девушка циклопа? – спросила Маша. Николай посмотрел на нее задумчиво, напряженно – так, что Маше от его взгляда стало вдруг не по себе. Он что, решил, что она в ту ночь не осталась у него, потому что… он был неприятен ей? Какая глупость, он не мог так подумать. Она обожала его, только о нем и думала, она просто испугалась того, что все меняется, и меняется слишком быстро и слишком сильно. Все было похоже на сказку, а Маша не верила в сказки.

– Давайте убьем Корлеоне, – согласилась Соня. Кто-то закивал, все согласились с тем, что для обсуждения в первом раунде они и так уже потратили слишком много времени. Николай смотрел вокруг растерянно, будто не желая «погибать».

– Значит, все уже решено? Убить нельзя помиловать. И что же дальше, Мария Андреевна?

– Я не знаю! Откуда я-то знаю? Может быть, тебе стоит поехать в оперу? В Большой театр прилетели итальянцы, – всплеснула руками Маша. Она окончательно запуталась.

– Что за ерунда с этой оперой, в конце концов? – воскликнул Гончаров. – Иногда мне кажется, что ты просто бредишь.

– Иногда мне и самой так кажется.

– Ну что, голосуем? – вмешался Павлик, желая продолжать игру. Руки поднялись вверх – лес рук. Против только сам Гончаров. Все «убили» Дона Корлеоне, усилия Маши и Степочки были ненапрасны. Дон Корлеоне улыбнулся, перевернул карту, на которой был изображен упитанный «мирный горожанин», и бросил ее на стол.

– И что мне делать теперь? – спросил он у Маши. – Когда ты убиваешь меня уже во второй раз, между прочим.

– Ты напрасно приехал, Николай. Я не знаю… что ты хочешь от меня?

– Правды.

– Но я никогда тебя и не обманывала.

– Да? Тогда тебя подводит память. Ты обещала, что выйдешь за меня замуж.

– Это было до того, как ты завел себе другую.

– Может быть, мы выйдем и все-таки поговорим? Или ты предпочитаешь, чтобы мы так и продолжали делать вид, что мы играем в игры?

– Э! Народ, вы не можете просто так выйти из игры, когда она уже началась! Алло! Машка, это нечестно, – возмутились в один голос Катя, Даша и Павлик. Тогда Николай повернулся обратно к столу и сказал своим сильным, четким, хорошо поставленным голосом, проявляя при этом поразительную эрудированность, что «Город засыпает, просыпается мафия». Маша вытаращилась на него, но он только усмехнулся:

– А тебе что, особенное приглашение требуется? Засыпает город. Закрывайте глазки, Мария Андреевна.

Маша закрыла глаза, одновременно захлопнув и рот. Ничего себе, как раскомандовался! А еще говорил, будто ничего не знает про «Мафию». Да на нем пробы некуда ставить, сразу видны все его «криминальные связи».

– Итак, город спит. Просыпается мафия, – продолжил Николай. – Хорошо, мафия проснулась. Мафия выбирает жертву. Хорошо. Мафия выбрала жертву. Город просыпается. Просыпаются все, кроме… Марии Андреевны.

– Что? – вытаращилась на него Маша.

– А что? – повторил за ней Гончаров с той же интонацией. – Теперь мы оба выбыли из игры, разве нет?

– Ну… да, – кивнула Маша.

– Пойдем, нам нужно поговорить.

– Ты всегда добиваешься всего, чего ни пожелаешь? – спросила Маша, чувствуя, что сопротивляться его натиску у нее уже не получается. Она хочет услышать то, что он ей скажет. Она ждала этого разговора столько времени, что теперь у нее просто нет сил развернуться и уйти. Даже если понимает, что верить ему нельзя.

– Думал, что всегда, пока не встретил тебя! – ответил он, протягивая Маше руку. Она не приняла ее, но вышла из-за стола и пошла к выходу. Через минуту оба они, и Маша, и Николай скрылись за дверями кафе. Вся остальная «мафиозная братия» осталась сидеть в некотором изумлении, молча допивая купленный Гончаровым кофе.

– Думаете, они вернутся? – спросил Павлик.

– Сомневаюсь, – мрачно помотал головой Степочка. – И, между прочим, для справки, этот чертов Дон Корлеоне нарушил правила.

– В смысле? – повернулись к нему остальные.

– А в том смысле, что я не убивал Машку. Мы вышибли Пашеньку, вообще-то. Этот Гончаров взял и все изменил.