Коллектив авторов - Фантасофия. Выпуск 6. Трэш Страница 31

– Правильно, – одобрительно кивнул тот, – давно пора заявить о себе, под лежачий камень, сам знаешь…

– Кстати, – добавил Левин, – у меня в столице есть одна знакомая – редактор, работающая в нескольких издательствах. Ты можешь обратиться к ней, она подскажет, к кому и как лучше подойти с рукописью. Запиши ее координаты.

Игорь уже было, собрался купить авиабилет, когда неожиданно на него свалился очень выгодный в денежном отношении заказ по изготовлению имиджево-игрового видеоролика минеральной воды. Он быстро накидал сценарий, отдав его на утверждение заказчику. Сценарий представлял собой следующее:

«Видеоряд стилизуется под Испанию. Юная красавица (черноволосая, темноглазая, с ярко-красными, чувственными губами, в волосах алая роза) прощается с кавалером – он в седле. Смена плана: всадник скачет по дороге, поднимая пыль. Девушка с тревогой смотрит ему вслед.

Чередуются планы: молодой человек взбирается на гору, карабкается по скалам, бредет по пустыне – крупно показываем запекшиеся, потрескавшиеся губы, он страдает от жажды. Затем его глазам как бы открывается каньон, на дне которого – сокровища, золото. Из последних сил, весь в лохмотьях он устремляется туда.

Смена плана: он возвращается к возлюбленной, живой и невредимый, протягивая ей ларец с драгоценностями, сверкающими на солнце. Крупно: мокрое от слез, счастливое лицо девушки. Затем показываем всадника – наконец-то он утоляет жажду, жадно пьет из пластиковой бутылки минеральную воду.

Финал: „вне резкости“ молодая пара – они обнимаются; на переднем плане стоит бутылка, четко видна надпись на этикетке. Внизу – надпись: „истинное сокровище“.

Звучит слоган (с придыханием, сексуально): „… (название воды) …утоли жажду!“

P.S. В течение всего видеоряда отсутствует дикторский текст, а лишь звучит музыка в испанском стиле.

Продолжительность видеоролика – 1 минута».

Надо ли говорить, что клиент не принял этот сценарий – чересчур заумно, сентиментально и, самое главное, слишком дорого. Игорь написал сценарий проще, со сметой, уменьшенной вдвое, и тот был благосклонно принят.

В съемочную бригаду Измайлов взял как всегда Соколова с Башметовым, а монтаж возложил на их штатного компьютерщика Сашу Зигеля – лучшего в городе аниматора. Производство ролика растянулось на две недели, но результат был налицо – заказчик без разговоров утвердил проделанную работу и тут же перечислил всю оставшуюся сумму. С этого проекта Измайлов как продюсер заработал втрое больше обычного. Теперь можно было со спокойной душой ехать в Москву.

С Анкой – моей бывшей подругой – мы жили около трех месяцев пару лет тому назад у меня на моей самой первой принадлежащей мне однокомнатной квартире на пр. Одуванчиков, 22, кв. 24 на Стадионе «Мир», доставшейся мне по наследству от покойной бабушки. Аня – молодая красивая черненькая татарочка – работала продавщицей в магазине возле Городского рынка, где я с ней и познакомился, когда покупал строительные материалы для ремонта своей первой квартиры. Вспоминается такой эпизод: Анка лежит где-то у меня в ногах, у нее голая грудь и торчат набухшие ярко-алые соски, и они окружены пушком волос. Я несколько раз встаю и прохожу мимо, даже не трогая их, то ли потому что они мне безразличны – ее груди с сосками, то ли потому что противны.

Еще такой эпизод: я с нею и другом под одобрительные смешки выпендриваюсь перед другой девицей, показывая ей, какой я мускулистый и накаченный. С громким возгласом я напрягаю мышцы, в особенности «крылышки» (широчайшие мышцы спины), раздуваясь как кобра (это похоже на сцену в одном из фильмов Брюса Ли, где он так же раздуваясь, показывает «треугольник» – осиная талия, раздутые широчайшие и широкие плечи). Вот, мол, какие бывают культуристы. Плечи, грудь и «крылья» распирают мою футболку, хотя они и не мощные, маловат объем, но рельеф потрясающий, мышцы твердые как сталь, жесткие, пусть и малообъемные. Типичный атлетик-астеник.

Я стою на ул. Большевицкая, возле здания Администрации, на остановке вместе с другими людьми и пытаюсь уехать, но пока это не удается – весь транспорт (автобусы, троллейбусы, трамваи) забит до отказа. Странно, кажется, я еду домой, но тогда для этого мне нужно пройти дворами и я окажусь у себя, но вместо этого я стремлюсь доехать одну остановку до рынка и вернуться обратно по проспекту. Я с нагруженной тележкой (сумка на двух колесиках с металлической ручкой) и большой сумкой в руках. Обе руки заняты. Напротив останавливается трамвай, долго стоит с закрытыми дверями, т. к. впереди затор – стоят еще несколько таких же трамваев. На улице то ли холодно, то ли идет дождь, поэтому, когда на мгновение двери трамвая приоткрываются, я ныряю в него (видимо на самом деле я ждал именно автобуса, а не трамвая, ибо в противном случае уже давно бы сел в один из них). Трамвай пока стоит на месте, я всматриваюсь в заднее окно, не едет ли мой автобус, тогда я попытаюсь, раскрыв двери, спрыгнуть. Но тут к моему удивлению и радости, трамвай начинает двигаться и подъезжает к рынку. Я выхожу со своей поклажей и шлепаю по грязи. На улице настоящая жижа, пока дохожу до остановки автобусно-троллейбусной, чуть ли не по колено пачкаюсь в грязи, забрызгивая ею сумки. Правый ботинок аж приотрывается (подошва частично отрывается, в ногах хлюпает). Только подошел на остановку и вижу – подъехал автобус № 220, но частный, в нем сидят все ребята из «Эс Си Ай» (мои деловые партнеры, с которыми я сотрудничаю в своем рекламном бизнесе – видеопроизводстве). Я начинаю кричать им, чтобы взяли меня, и стучать в стекло, чтобы шофер обратил внимание и открыл. Но шофер какой-то строптивый и говнистый, никак не хочет открывать. Директор «Эс Си Ай» Ильдусов Фидель говорит ему с пренебрежительной ухмылкой что-то типа «возьми, мол, его, ему по пути». Наконец, водила намекает, чтоб я заплатил тогда хотя бы рубль, мол, я со стороны, а он вызвался везти их, я же чужак, не свой. Я в отчаянии кричу ему, что заплачу 2 руб. как за маршрутку, только чтобы подвез. После этого он открывает двери и впускает меня. Водила – какой-то барыга в телогрейке, рядом с ним двое таких же. Пока едем, эссиайники отпускают в мою сторону насмешки, порою язвительные, больше всех старается толстый, рыхлый Фидель Ильдусов. Я все терплю, ничего не отвечаю. Подъезжая к Дому Литератора, я говорю шоферу, где остановиться. Он останавливается возле трансагентства и даже поворачивает направо (ЭсСиАй-то расположено рядом, напротив-наискосок моего дома). Он все едет, хотя я его об этом не просил, заезжает во двор, мне это на руку – прямо рядом с моим домом. Я расплачиваюсь с ним, выхожу, мужики, что рядом с ним, помогают вынести поклажу – сумку-коляску и металлическую подставку. Но вместе с ними они по ошибке выносят и штатив, принадлежащий эссиайникам, а конкретно фотографу Семену Бобрику. Я кричу им, что это не мой штатив, они забирают его, а я направляюсь к себе.

Еще они, козлы мне говорили, что нужно загорать, выезжать за город на природу, почему, мол, я все еще не загорелый. В ответ я возражаю, что еще холодно, слишком прохладно для загара.

Игорь Измайлов выстоял целый час в трансагентстве, чтобы узнать, что на ближайшие московские рейсы все билеты проданы. Пришлось взять на следующий понедельник.

«Еще целых шесть дней торчать здесь, – раздраженно подумал он. – С ума все посходили, медом там, что ли намазано, в этой Москве?!»

Заказов никаких не ожидалось, делать тоже было нечего, и он пару дней слонялся по квартире сумрачный и недовольный, с нетерпением ожидая того дня, когда окажется в столице и начнет действовать. На третьи сутки ему позвонил дед Илья, с которым он уже давно не виделся.

– Слушай, у меня есть одна наводка, – обратился тот к нему после обычных приветствий, – бабулька на рынке подошла, сказала, у ней от деда осталась коллекция монет, тот недавно помер. Хочет продать. Ты бы съездил к ней, а то мне некогда, все по садам да огородам. Запиши адрес.

Игорь поблагодарил, пообещав навестить старушку и посмотреть там, что к чему. Не откладывая дела в долгий ящик, на следующий день отправился по указанному дедом адресу.

Старушка жила в пригороде в своем доме. В хозяйстве имела огород, разводила кур, гусей, содержала и свинью.

– И как вы только одна со всем этим управляетесь? – удивился Игорь.

– Да вот так и справляюсь, – добродушно улыбнулась та, – потихоньку да понемножку.

Через минуту она вынесла гостю альбом с монетами, пояснив:

– Муж-то, покойничек, всю жизнь собирал. Ветераном войны был, льготы имел кое-какие, пенсию хорошую получал. А теперь одна вот осталась, дети все по другим городам разъехались, редко навещают. Награды от деда остались, но их не отдам никому, ни за какие коврижки. Память это.

Взяв в руки кляссер, Игорь принялся рассматривать остатки коллекции покойного ветерана, узнав от бабульки, что большую часть монет тот успел продать еще при жизни. Большинство оставшихся монет составляли полтины и рубли Николая II, было и несколько рублей Александра III. Одним словом, рядовые серебряные монеты. Но среди них молодой человек наткнулся на один любопытный экземпляр «антика», по внешнему виду похожий на древнегреческий золотой статер. Вытащив его из кармашка, Измайлов осторожно стукнул по краю монеты, вслушиваясь в характерный звон. Затем достал ляписный карандаш и проделал привычную процедуру по определению золота. Вне всяких сомнений монета была золотой. Даже если она является распространенной, по весу, если сдать ее как лом, тянет на сто «баксов». Остальные монеты стоили все вместе еще долларов двести.