Дарья Донцова - Добрые книги для детей и взрослых. Правдивые сказки про собак (сборник) Страница 33

– Просто иезуит, – пробормотала я, – нечеловеческого ума пес. Правда, Кирюша? Генри прямо циркач.

Мальчик покраснел, но промолчал.

– Ой, не могу, – веселилась Катерина, – селедка! Дашенция, каково, а?

Я, прекрасно понимая, кто автор сценария «кресло с рыбой», решила посмеяться. Но потом нашла момент и тихо сказала Кириллу:

– Раньше ты всегда честно в лицо говорил мужчинам матери правду, а сейчас решил спрятаться за спину Генри?

– Не понимаю, о чем ты? – удивленно спросил Кирюша и ушел.

Быстро ротвейлер побежал за ним. Мне стало совсем неуютно. Ох, как бы чего не вышло.

Катюша тоже расстраивалась, недавно она приехала ко мне с вопросом:

– Что делать? Генри и Базиль ведут войну.

– Подожди, они успокоятся, – оптимистично предположила я.

– Нет, – возразила подруга, – оба закусили удила. А я не смогу без Генри. И куда его деть? Отвезти в приют? Нет-нет, я не способна на предательство. Тигрович умрет от тоски. Расстаться с Базилем тоже невозможно. Ужасная ситуация. И вот еще что. Кирюша вежлив с моим мужем, никогда ему плохого слова не сказал. Но вчера, когда Базиль притащил стройматериалы, сын вдруг вспыхнул:

– Ремонт хочешь в своем кабинете делать?

Потом встал и убежал, хлопнув дверью. Что с ним такое? Одна лишь хорошая новость есть: теперь Тигрович и Кирюша не разлей вода.

Я молча слушала подругу. Сказать ей, что Кирилл давно хочет в свою спальню новую люстру в виде Спанч Боба? Подросток – фанат этого мультфильма и компьютерной игры про мальчика-губку. Не так давно он признался мне:

– Видел в Интернете лампу на шнуре, там Спанч Боб, Мистер Крабс, Патрик, Сэнди, Гэри… Суперская вещь, просил мне ее на день рождения подарить. Мама сказала, что у нас сейчас с деньгами не очень.

Ясное дело, увидев, что Базиль задумал отремонтировать свой кабинет, Кирюша обиделся, у него скоро день рождения. Наверное, он, несмотря на отказ Кати купить светильник, все же надеялся: ему подарят лампу. А увидев стройматериалы, понял: деньги пойдут на обновление интерьера рабочей комнаты отчима.

Решив все же ничего не говорить подруге про Спанч Боба, я пробормотала:

– Как-нибудь устаканится.

– Сама-то веришь в свои слова? – всхлипнула Ермолаева. – Завтра уезжаю на три дня в Питер, главный редактор приказал принять участие в международной конференции художников, рисующих комиксы. Кирюшу беру с собой, пусть город посмотрит. Прямо страшно Базиля и Генри вдвоем оставить. Ну почему они не могут договориться?

Я пожала плечами, неужели не понятно? И тот, и другой без памяти любят ее и желают, чтобы Катюша принадлежала только кому-то одному.

Через два дня ночью меня разбудил телефонный звонок. Я увидела на определителе домашний номер Катюши и встревожилась. В столь позднее время подруга звонит лишь в исключительных случаях.

Я схватила трубку.

– Что случилось?

В ответ раздалось шуршание, сопение…

– Говори скорей, – еще сильнее испугалась я.

Теперь послышалось странное постукивание «цок-цок-цок».

– Катя! – завопила я. – Отзовись!

Из телефона полетел скулеж, превратившийся в отчаянный вой, затем громкий лай.

Я скатилась с кровати и, крича:

– Генри, я сейчас приеду! Генри, спокойно! – помчалась в гараж прямо в пижаме.

Дом Ермолаевой встретил меня темными окнами и запертой дверью. Я наклонилась, пошарила под крыльцом, сняла висевший на гвоздике ключ и только тогда сообразила: Катя и Кирюша-то в Питере!

Полная самых неприятных предчувствий, я вошла в прихожую, щелкнула выключателем и заорала:

– Базиль! Генри! Вы живы?

Из холла вылетел Тигрович, бросился ко мне, заскулил, заплакал, потом вцепился зубами в край моей пижамной куртки и потащил в детскую, где живет Кирилл. Когда мы оказались в спальне, ротвейлер бросился в сторону, я включила свет и оцепенела.

В центре комнаты стояла стремянка, около нее на полу, странно вывернув руки-ноги, лежал Базиль, паркет был усеян осколками, между креслами валялся остов большой люстры, а вокруг я увидела кровавые следы собачьих лап и лежала трубка городского телефона.

«Скорая» приехала на удивление быстро. Базиля увезли в больницу с предварительным диагнозом: перелом ног и правой руки, а левая вывихнута в плече, мы с Генри отправились в ветеринарную клинику.

– Похоже, он долго по разбитому стеклу бегал, – сокрушался врач, вытаскивая из лап Генри острые осколки. – Вот бедняга!

Мне оставалось только гадать, что случилось в доме Ермолаевой. Судя по стремянке и останкам люстры, Базиль решил повесить в комнате Кирюши новый светильник и упал с лестницы. Вероятно, он потерял сознание от боли. Но кто звонил мне? Василий не мог двигаться, а трубка лежала на большом расстоянии от пострадавшего. На теле мужа Кати не нашлось порезов, значит, он даже не пытался ползти, дверь была заперта снаружи, окна закрыты, никого, кроме Базиля и Генри, в доме не было. Оставалось лишь предположить, что номер набрал Тигрович, но ведь это полнейший абсурд. Ротвейлер умен и сообразителен, однако запомнить длинный набор цифр ни один пес не способен. Да я сама не помню номер своего мобильного, он вбит в контакты. И чем ротвейлеру нажать на кнопки? У него нет пальцев!

Спешно прилетевшие из Питера Катя и Кирилл тоже терялись в догадках.

Слава богу, Базиль очнулся и довольно быстро пошел на поправку, а мы наконец выяснили, как разыгрывались события в доме Катюши.

– Я неуклюжий медведь, – сокрушался Василий, – хотел сделать Кирюше сюрприз, купил тайком люстру Спанч Боб.

– Что ты сделал? – впервые назвав отчима на «ты», обомлел парень.

Базиль улыбнулся:

– Я видел, как тебе светильник нравится, и решил тебя порадовать, когда мне за одну работу деньги заплатили. Я люблю сюрпризы устраивать. Поэтому коробки с люстрой запаковал так, словно внутри стройматериалы. Я же знал, что вы с мамой в Питер уедете. Думал, ты вернешься, зайдешь в комнату и ахнешь: Спанч Боб с приятелями под потолком.

Кирюша покраснел и посмотрел на нас с Катей.

– Он купил люстру?! Мне?! Отдал кучу денег? Хотел сделать сюрприз?

– Хотел, да не смог, – вздохнул Базиль, – залез на стремянку, оступился и грохнулся вместе со светильником…

Кирилл растерянно моргал, а отчим продолжал рассказ.

Сколько времени он пролежал на полу без сознания, Василий не знал, но когда открыл глаза, за окном еще светило солнце. Базиль попытался пошевелиться, испытал острую боль во всем теле и понял, что попал в безвыходное положение. Катя и Кирюша вернутся через три дня, в доме никого нет, телефон лежит на маленьком столике, до него ему не добраться. Но даже если он и попытается это сделать, то моментально порежется, весь паркет покрывают осколки люстры. Представляете, какие они острые?

– Эй, кто-нибудь! – крикнул Базиль. – Помогите!

Ясное дело, он не ожидал ответа, но неожиданно получил его. Из дальнего угла комнаты раздалось тихое поскуливание Генри.

Василий обрадовался, присутствие пса его приободрило, он решил во что бы то ни стало дождаться возвращения Кати и Кирюши живым и подумал, что общение с ротвейлером поможет ему не потерять опять сознание.

– Жаль, Генри, что ты не можешь принести мне воды, – сказал он, – правда, у нас плохие отношения, но ты вроде неподлый, уж оказал бы помощь!

Пес сделал несколько шагов, взглянул на осколки и опять заскулил.

– Понимаю, – сказал Василий, – лапы жаль!

Собака развернулась и убежала.

– Эй, не бросай меня, – испугался Базиль.

Спустя минут пять ротвейлер вернулся, в зубах он держал пластиковую бутылку.

– Ты меня понял – поразился пострадавший. Да только передать воду не сможешь.

Генри постоял несколько минут, потом прямо по осколкам люстры пошел вперед и положил бутылку около руки мужа хозяйки.

– Спасибо, – прошептал Василий, – не ожидал! Но, понимаешь, я пошевелиться не могу, похоже, весь переломался, воду выпить не сумею.

Генри аккуратно взял бутылку зубами, встал так, что его морда нависла над лицом Василия, резко сжал челюсти… Вода полилась прямо в рот пострадавшего, тот начал пить, потом пробормотал:

– Да ты прямо гений, соображаешь лучше многих. Слушай, прости меня! Если выкарабкаюсь, больше никогда тебя не обижу. Хочешь спать в нашей спальне? Пожалуйста.

Ротвейлер лег около Базиля и начал тыкать его в шею своим холодным носом. Несколько раз Василий терял сознание и приходил в себя оттого, что пес осторожно покусывал ему уши. На улице стемнело, пострадавший замерз, Генри каким-то образом это понял, притащил плед с дивана и бросил его на ноги покалеченного хозяина.

– Остановись, – прошептал Базиль, – у тебя все лапы в крови. Капец мне! Плохо совсем. Надо, чтобы один из нас обязательно выжил, Катя с ума сойдет, если мы оба… того… Похоже, с ней ты останешься. Сиди тихо, а то кровью истечешь. Жаль, Тигрович, по телефону звонить не умеешь.