Маша Трауб - Не вся La vie Страница 33

– И что делать?

– С чем? С экзаменами или с девушкой?

– И с тем и с другим.

– Не знаю.

Женщина без прав, или Найти банкира

Вернулись из Турции. На следующий день меня оштрафовали.

Оказывается, права на вождение выдаются сроком на десять лет. А потом их нужно менять. Мои десять лет прошли. Очень быстро.

Очередь на ступеньках к трем окошкам в закутке ГИБДД. Кто последний – непонятно. Все последние.

Пробралась к ближайшему окну, которое обступили мужики.

– Квитанцию дадите? – крикнул один.

– Две, – крикнул еще один.

– Три, – поддержал кто-то из толпы.

– Бери четыре.

– Пожалуйста, попросите пять, – крикнула я.

– Все в Москве права получали? – спросил милиционер в зарешеченном окошечке.

– Да, – слаженно гаркнули мы.

– Все москвичи? – спросил инспектор.

– Да.

– У всех справки есть?

– Да.

– Карточки водителя?

– Да.

– Нет, – сказала я, – у меня нет.

– Бери квитанцию, потом разберешься. – Мне всунули в руку два квиточка.

Я выбралась на улицу следом за лысым мужчиной в потной рубахе и молодым человеком в строгом костюме. Мы вместе кричали «Да». Больше я никого не запомнила.

Оба прытко побежали куда-то по улице.

Я была в этом районе десять лет назад – когда права получала. Есть такие районы, в которых ничего не понятно – где сберкасса, где метро ближайшее? К тому же там машины почти не ездили. Только трамваи. Никакой надежды, что пойманный частник окажется местным и довезет до сберкассы. А мне еще копию со справки нужно делать. Я догнала молодого человека в костюме. Тот, первый, лысый, уже сверкал на солнце затылком где-то далеко впереди.

– Простите, а вы не знаете, где здесь сберкасса? – спросила я у молодого человека.

– Не знаю. Но вон тот мужчина наверняка знает. Я за ним иду.

– А можно, я с вами? А то я тут ничего не знаю.

– Можно.

Мы побежали по дорожке.

– Где он? Я его не вижу, – сказала я, когда наш проводник пропал на горизонте.

– Он направо свернул, я заметил, – сказал молодой человек.

– Надо у бабушки какой-нибудь спросить, – сказала я.

– Да, только бабушек тут нет.

До сберкассы мы добежали в тот момент, когда лысый выходил из здания.

– Тут не принимают такие платежи, – сказал он нам.

– А где?

– Сказали, около метро есть. Туда ехать надо. Далеко.

– А вдруг там тоже не принимают? – спросила я.

– Тогда надо вернуться к стенду и посмотреть адреса, – сказал молодой человек.

Мы втроем пошли назад. Перебрасывались фразами.

Лысый оказался дачником, он не ездил по Москве. Только на дачу и с дачи. Пенсионер. Молодой человек представился Петром.

– Я сразу говорил, что надо к метро ехать. Зачем мы так долго шли? – спрашивал он сам себя.

– У меня здесь машина. Давайте до ГИБДД хоть доедем, – предложила я.

Я действительно оставила машину, не доезжая до здания ГИБДД. Боялась, что места не будет или номер дома прогляжу. Когда я и два незнакомых мужика залезли ко мне в машину, позвонил муж.

– Как у тебя дела? – спросил он.

– Нормально. Перезвоню, я тут бегаю, – ответила я. Не могла же я ему сказать, что сижу в машине с пенсионером-дачником и Петром в костюме, которых увидела пять минут назад. Машина у меня маленькая, трехдверная. Пенсионер прытко отодвинул переднее сиденье и прыгнул назад.

– Стильная машина, – сказал Петр, пытаясь вытянуть ноги.

Доехали до здания ГИБДД.

– Давайте дальше на моей поедем, – предложил Петр, – она, это, больше…

– Можно и на моей, – сказал пенсионер, – только бензина мне не хватит. До дачи доехать.

Пока ехали – три минуты, – у меня в машине пели Вайкуле с Леонтьевым «Горную лаванду» на «Ретро-ФМ». Везде валялись влажные салфетки и жвачка. В отделениях понапиханы пакеты – мы последний раз ездили с сыном, а его тошнит. Поэтому пакеты во всех местах. Еще у меня на заднем сиденье валяется подушка – тоже для ребенка. Подушку мама сунула, дачную. Ужасная с виду, в дикой наволочке с лебедем, зато мягкая и огромная. Пенсионер все время на нее косился. Я еще подумала: хорошо, что успела машину помыть. А то в последний раз у меня там был ровный слой чернозема на ковриках. Еще чуть-чуть, и трава бы начала расти. В общем, Петру захотелось из моей машины вылезти. Хотя пенсионер вроде не жаловался.

Петр вылез и побежал за своей машиной. Не тут-то было. Мы с дачником тоже быстренько выкарабкались и побежали к машине Петра. Если бы он захотел уехать без нас, ему бы пришлось нас задавить. Мы с дачником не знали, где сберкасса, а он знал. Так что нас можно было понять.

У Петра в машине пикал сигнал «пристегнуть ремни». Пахло химчисткой. Ни пылинки. На заднем сиденье кожаный портфельчик и плечики. Петр бросил назад свой пиджак – синий в тонкую полоску.

– Вы, наверное, не курите и не пьете кофе, предпочитаете чай с травами и курагу, – сказала я.

– Да, а как вы догадались? – Петр испуганно посмотрел в зеркало заднего вида.

– А чё тут догадываться? Ежу понятно, – сказал дачник.

Петр, надо сказать, держался молодцом. Навязавшаяся странная девица на заднем сиденье Кассандру из себя строит. И пахнущий луком и обильно потеющий пенсионер-дачник впереди.

– Водитель водителю друг, товарищ и брат, – сказала я.

– Надо разделиться. Мы в сберкассу, а ты – в ксерокс, – сказал Петру пенсионер.

– Хорошо, – согласился Петр, – давайте справки.

– Ой, – сказала я.

В купленных за разные цены в разных местах справках о том, что мы за эти десять лет не попали в психдиспансер, не ослепли и сохранили здоровье, стоял мой год рождения. Это на уровне инстинкта – казаться моложе, чем ты есть.

– Да ладно тебе, все свои, – сказал дачник. Какой-то слишком прозорливый попался.

Заплатили, сделали копии, поехали назад.

– Надо было очередь сначала занять, – сказала я, когда мы опять толклись на ступеньках.

– Да, не подумал, – сказал Петр.

– Я занимал, но мужик тот пропал. Может, прошел уже, – сказал пенсионер.

– До перерыва на обед успеем? – спросила я.

– Наверняка, – сказал Петр.

– Ни ху… – сказал пенсионер.

Конечно, прав оказался наш пенсионер. Без пяти минут два пришел инспектор и всех выгнал на улицу.

– Надо запомнить, за кем мы были, – сказала я.

– Уже, – сказал пенсионер.

– Предлагаю воспользоваться перерывом на обед и тоже пообедать. Вы как? – спросил он у пенсионера.

– Не, я здесь покурю пока, – ответил дачник.

– А вы составите мне компанию? – спросил Петр.

– Конечно, – ответила я.

Мы сели в машину и опять поехали к сберкассе. Там рядом Петр видел кафе. Позвонил муж.

– Да, все хорошо, только перерыв у них на обед, буду ждать, – сказала я, – тут все ждут, на улице.

Не могла же я сказать мужу, что еду с незнакомым молодым человеком в хорошей, между прочим, машине пить кофе и обедать.

– А вы чем занимаетесь? – спросил Петр, когда мы сели и заказали еду. Я взяла салат, кофе и сок. Петр решил съесть мясо.

– Журналист.

– Не люблю журналистов.

– Бывает. А вы чем занимаетесь?

– Я банкир.

– Настоящий?

– Да.

– Как Петр Авен? – пошутила я.

– Ну, почти, – серьезно ответил Петр.

– Впервые в жизни вижу живого банкира, – сказала я.

– Да перестаньте, я обычный человек, – застеснялся он.

– Очень приятно, – сказала я.

– Мне тоже. Оказаться в компании такой очаровательной спутницы…

Дальше мы пели друг другу дифирамбы.

– Ой, ну что вы, – говорила я, – извините, что навязалась, просто всегда теряюсь в незнакомых местах и в госучреждениях.

– Очень хорошо, что так получилось. Мне приятно.

– Это мне приятно.

– Почему вы не заказали рыбу? Там была дорадо…

– Я сама готовлю дорадо.

– Столько талантов у такой девушки.

– Вы только не подумайте чего плохого. Я, собственно…

– Я и не думаю.

Принесли заказ. Я жевала свою рукколу и смотрела голодными глазами на его свинину. Вот с мужем я никогда салат не заказываю. Сразу мясо. Много.

– С вами поделиться? – спросил Петр.

– Если не жалко, – сказала я, потому что терять мне было нечего. В конце концов, мы сидели в забегаловке. Петр уже рассмотрел мое нижнее белье, как, впрочем, и все остальное в этой толкотне. Я знала, что ему звонила барышня. Он знал, что мне звонил мужчина. Еще он видел, что у меня детские влажные салфетки в сумке. А я видела, что у него в портфеле аккуратные папочки. Я брызгала при нем духами вместо дезодоранта, пытаясь перебить запах пенсионера. Мне казалось, я тоже пахну дачником. Так что в сложившейся ситуации я могла есть из его тарелки его свинину.

Петр отдал мне половину куска. Я в два заглатывания ее сжевала.

– Вы очень вкусно едите, – сказал он.

– Ага, – ответила я с набитым ртом. – Я после лагеря все время хочу есть.

– После какого лагеря? – испугался Петр.

– Детского.

– А я раньше был физиком-ядерщиком.