Александр ВИН - Эта страшная и смешная игра Red Spetznaz Страница 33

Капитан Глеб Никитин мельком посмотрел на правую ногу Стивена.

«Крови нет, к тому же прекрасно, что башмаки высокие…».

– До свадьбы заживёт.

– А кто нас пригласил на свадьбу?

Вопрос ирландского симулянта был корыстен, но опрометчив. Смущаясь своего крайне негуманного поступка, немецкий весельчак решительно скинул разговорчивую ношу в песок. Стивен деловито встал и отряхнулся.

– Действительно, всё уже у меня прошло. Не болит.

Тиади плюнул на землю.

Когда на фоне браконьерского орудия охоты по очереди сфотографировались все желающие, капитан Глеб подтащил упирающегося ирландца к ближайшему дереву, надел на его ногу безопасный уже капкан и с разных ракурсов запечатлел его, такого несчастного, на общественную фотокамеру.

Откушав тушёнки и вытирая штык-нож пучком травы, к нему приблизился старший из двух лейтенантов.

– Пилим?

– Нужно. Ты же сам знаешь. Инструмент подготовлен?

– Так точно. Две ручные пилы по бортам на машинах, старшина мой перед выездом их наточил и развёл. Бензопилу паренёк этот, ну, сын Виктора, тоже вчера подвёз.

В пару с Глебом встал, попробовав на палец зубья пилы и оттолкнув при этом невежливо Стивена Дьюара, голландский Николас. С инструментом он обращаться умел, это стало ясно на первом же распиле. Поваленная на дорогу сухая сосна сыпала на песок крупные опилки и разломилась надвое скоро, гораздо быстрей, чем ожидал Глеб. Второе дерево от вырванного с травой корневища споро отделил бензопилой усатый механик-водитель. Немцы поочерёдно, меняясь каждую минуту, смешно дёргали вторую ручную пилу, мешаясь у всех под ногами.

– Хиггинс! Тиади! К барьеру!

Глеб остановил порыв своего могучего напарника и передал орудие труда скучающим в стороне коллегам.

Облегчённые стволы поваленных сосен поочерёдно цепляли на трос и оттаскивали бронетранспортёром в сторону.

Через полчаса после начала работ дорога была свободна.

Джигиты привычно лихо расселись по боевым машинам, Глеб попросил Бориску полить ему воды из бутылки на руки. Фыркая, нагнулся у колеса. Неожиданно и больно зацепил парня за ворот куртки, дёрнул вниз, к своим ногам.

– Кто еще знал о нашем маршруте и месте завала?! Только тихо, не ори.

– Яник…

Спустя ещё тридцать пять минут бронетранспортёры доставили свой возбуждённый десант в лагерь.

Машина-«техничка» и Ян уже ждали их у ворот крепости.

И снова не очень похожие люди принялись по-разному удивлять Глеба Никитина.

Первым, кто подошёл к сумрачному Яну Усманцеву, был Тиади. Со стороны казалось, что он сильно хотел этой встречи и, наконец-то, дождался удобного случая. Бельгиец фамильярно приобнял понурого Яна за плечи, отвёл в сторону, к камням, и настойчиво принялся что-то ему говорить, размахивая свободной рукой.

Остальные разбрелись по палаткам.

В отсутствие ненужного публичного внимания Глеб устроился у стола со своим ножом и понемногу, окуная белое лезвие в стакан с водкой, начал выковыривать из плеча дробинки. Сильнее, чем в лесу, потекла к рукаву кровь.

«Утиной дробью, скотина, пугать меня задумал! Тоже мне, нашёл птенчика!».

Через весь двор, размахивая смятой лентой розовой туалетной бумаги, промчался к угловым подвалам Бадди. В палатке, откуда он так стремительно выскочил, вслед ему раздался гром беспощадного мужского хохота.

– Ого! Да тебя нужно скорей в больницу отправлять!

Тиади победительно усмехнулся, мимоходом посочувствовав Глебу. И очень правильно, по-музыкальному, начал что-то насвистывать на пути в расположение своей команды.

Ян остался стоять у дальнего крепостного пролома один, спиной к лагерю. Глеб в очередной раз протёр плечо от стекающей крови, сильно пощупал кожу вокруг ранок. Дроби, по первым ощущениям, больше в нём не осталось.

А люди продолжали общаться…

По-кошачьи ласково и быстро, увидав, что Ян остался в одиночестве, к нему бросился Макгуайер. Встав лицом к лицу с расстроенным парнем, англичанин минуту тихо и скорбно что-то тому проговорил, потом нетерпеливо начал улыбаться, оглядываться и тоже, как и Тиади, таинственно похлопывать Яна по плечу.

«Странно.… Как будто и этот черноокий зачем-то ждал встречи с нашим маленьким Яником….».

Бельгиец вернулся из палатки, но уже с полотенцем на плече. Почему-то сейчас он казался гораздо выше и умнее, чем в предыдущие дни.

Да и такого нахального напора в его речах ранее не наблюдалось.

– Ну, что, вот и подъехал наш настоящий командир! Теперь многое изменится, не так ли, Глеб?!

– Ян – настоящий? А я что, пластилиновый?

– Конечно!

Радость красивого бельгийца была безмерна. Сочные красные губы Тиади кривились в ехидной улыбке.

– Ты же теперь, после того, как Ян приехал сюда, вернешься к своим делам? К сыну, к бизнесу?

– Нет.

– Как так?! А ты не боишься, что с твоим парнем за время долгого отсутствия папаши произойдёт что-нибудь нехорошее там, на дальнем берегу?

Заботливо заняв обе руки слишком медленным и аккуратным складыванием на столе окровавленного носового платка, капитан Глеб улыбнулся сине и прозрачно в близкое лицо стоящего рядом с ним бельгийца. Взгляд был настолько страшен, что Тиади спешно скорчил извинительную гримаску.

– Ну-ну, что ты… Я пошутил. Мало ли во что мальчикам захочется поиграть с деревенскими девочками в отсутствие родителей…

– Старый я стал, приятель, добрых шуток не понимаю. Могу очень обидеться.

Платок с кровяными пятнами упал под ноги побледневшего вдруг Тиади.

Глеб опустил рукав.

– Эй! Бориска, строй коллектив! Ян, прекращай трогать иностранного мужчину! Пора нашим циничным и прожжённым дельцам парусного романтизму понюхать.

Резво подскочивший к Глебу Бориска озаботился кратким докладом.

– А они, это.… Кушать уже просят.

Голодный блеск в глазах человека всегда можно отличить от блеска азартного, любовного или идеологического. Бориска суетливо опустил лохматую голову.

– А ты еды не хочешь?

– Не-не! Ты что, Глеб?! Я потерплю.

– Тогда поясни своим милым коллегам, медленно и непреклонно, что обедать мы будем на острове. После кратких, но увлекательных занятий парусным спортом. Как и договаривались, грязную посуду после обеда будут мыть проигравшие. Аминь!

От ворот крепости до берега залива, где на тихой волне покачивались у берега приготовленные шлюпки, они успели прослушать только одну немецкую походную песню.

– Так, для тех, кто ещё не знаком с правилами хорошего тона…

Капитан Глеб не смеялся. Заложив руки за спину, он шагал взад-вперёд вдоль строя и поглядывал в лица иностранцев.

– Сейчас мы выясним, в какой из наших команд – «Виски», «Ромео» или «Джин» больше всего настоящих крепких парней. В ближайшие часы вам не придётся трепать языками и рассказывать друзьям о своих ежедневных подвигах в постели, а вместо этого вы своими хилыми руками, узкими плечами и даже белыми, нежными задницами будете заставлять паруса этих шлюпок работать для победы. Всё просто. Задача – быстрей всех пройти дистанцию.

– Какую? Не очень длинную?

Пухленькое личико Бадди тоже выдавало в нём голодные страдания и небывалый аппетит.

– Надеюсь, все видят тот остров?

Глеб показал рукой на середину залива, где на фоне нежно-голубой водной глади и низкой полоски дальнего берега возвышались высокие и более определённые тёмно-зелёные деревья небольшого островка.

– Так вот, когда мы сейчас прекратим болтать и выйдем на воду, то первые десять минут поманеврируем у берега для разминки и знакомства с устройством ваших шлюпок. В это время рулевые объяснят вам, как нужно обращаться с парусами, как правильно вы должны называть все важные снасти и детали. Потом, после того, как я увижу, что никого из вас не вырвало, и никто не упал за борт на этой тихой воде, я дам старт. По моей команде рулевой каждой шлюпки бросит в воду свой спасательный жилет. Затем мы стремительно домчимся до того незначительного острова, обогнём его и возвратимся сюда, к месту старта. Рулевые на ходу поднимут из воды свои жилеты, и последним галсом шлюпки опять должны будут дошлёпать до острова. Тот из рулевых, кто последним шагнёт на его берег, проиграл. Правила гонки ясны всем?! О'кей!

– В команде «Виски» замена. С этой минуты ваш рулевой и на воде и на суше – Ян Усманцев. Прежний командир, Тиади Грейпсювер, переходит на шлюпку «Ромео».

Не смотря ни на кого, бельгиец ковырял носком ботинка мокрый песок.

Бросая неуверенные взгляды в сторону шлюпок, как-то озабоченно трепыхался в ожидании старта и Бориска.

«Салажонок!».

То, что Бориска не очень силён в парусном деле, Глеб понял ещё в тот день, когда прогуливал его вокруг казарм, где туристы обмундировывались. Парень страстно желал быть ему полезным, рвался в бой, но при словах «фордевинд» и «бакштаг» краснел и спешно переводил разговор на другое.