Марат Буланов - Гримасы подсознания, или Проклятие ведьмы Страница 35

Меню из овце-свинорога

Синий лес, куда въехала группа капитана Нолта, действительно был «синим», потому что в нем произрастали, помимо бастимангов и зоргов, голубые дигроланты, составляющие львиную долю местной древесной флоры. Росли здесь, правда, и вечнозеленые орманги, но голубые стволы с раскидистой листвой цвета аквамарин заполоняли лесные угодья, что называется, под самую завязку. Впрочем, это обстоятельство имело и положительную сторону, поскольку дигроланты, в Аргонии считаются высококачественной древесиной и многие дома зайнаканских богатеев украшены соответствующей мебелью и резными броскими панелями. Однако что до бедняков, жалеющих последние дориаки – подобную роскошь они позволить себе не могли, ибо лес являлся собственностью самого кананга гоя Номиэля Рингстона…

Несмотря на терзающий голод и усталость, отряд упорно продвигался вперед по сужающейся заповедной тропе. Отважные смельчаки уже хотели, было, расположиться на одной гостеприимной поляне, как вдруг перед самым их носом, испугав лошадей… промчалось визжащее, странное животное! Сто процентов это проскакало некое свинообразное существо, но в надвигающихся сумерках команда толком его, увы, не различила. От неожиданности конь старого морского волка поднялся на дыбы, и Нолт, не ведая, что может выпасть из седла, очнулся… только на сырой земле!

– Чтоб меня разорвали клыки маракайбуса! – выругался мореход. – Во всей Арседее нет человека, которому так по-свински не везет!

Вся ватага тотчас же, спешилась, и на выручку руководителю бросились лекарь, Стейт и молодые парни.

– Вы не ушиблись, командор? – Карл первым делом нащупал пульс кряхтящего Нолта.

– Вроде бы все в порядке, дружище. Главное – удачно приземлиться. Зато мы знаем, что в этом голубом лесу полно лакомой дичи!

– Слава Даргару, что ничего опасного не случилось! – обрадовался Эдгар. – Сэм и я отыщем мерзкое животное, прикончим и вскоре подадим людям на стол!

– Очевидно это лесной подвид овце-свинорога! – предупредил уходящую в чащу молодежь оснеец. – Осторожно, ребята, его носовой рог бывает острым, как бритва!

– Не с такими тварями справлялся! Одолею! А рог засуну в заднепроходное отверстие! – мрачная шутка помахавшего рукой Сэма с арбалетом всем чрезвычайно понравилась.

Между тем, необходимо было разбивать лагерь, разгрузить лошадей, подготовить костер. Этим занялись помощник капитана, док и нанятые подручные Фрэнсис и Арбан, на которых легли самые трудные работы. Стейт с помощью сухого трута и кремня разжег слабенький огонек. Однако уже вскоре на поляне все было готово к возможному зажариванию дерзкого овце-свинорога. Стреноженным лошадям дали овес, а затем они сами пополнили рацион травой корпепона, произрастающей здесь в пугающем изобилии. Ну, а «постели», понятно, сделали из мягкой листвы голубых, ласкающих тело и взгляд, взращенных на ремарийском особенном грунте, красивейших дигролантов.

Наконец, невдалеке от места ночевки, затрещали ветви высоких кустарников. На поляне показались наши охотники на свино-единорога Эдгар и Сэм. На плечах они несли жердь с тушею застреленного из арбалета зловредного животного. Рог его, который мог пронзить, возможно, даже лошадь, торчал напоминанием о тех несчастных, что становились жертвами визжаще-беспощадного чудовища-монстра.

Команда встретила охотников радостными воодушевленными возгласами. Еще бы, ведь отважные искатели приключений не хавали аж с самого начала похода!.. Нолт тут же приказал освежевать тушу и насадить на вертел над горячими языками костра. Мясо свинорога оказалось ярко-красным, а потом и сочным, пахнущим обворожительными запахами. Пир горой был подкреплен скромными порциями рома, ибо строгий капитан ввел на время предприятия «сухой закон».

После трапезы старый мореход приказал укладываться спать, чтоб набраться сил для нового броска к Джурским горам. Впереди путешественников ожидал лес Мертвецов, являющийся как бы продолжением и антиподом Синего леса. Место это было страшным и крайне неприветливым, известным очень недоброй, зловещею славой. Именно здесь безутешные аргонцы иногда хоронили покойников, оставляя трупы на земле на съедение зверей (зверям).

Естественно, что ночью были поставлены сменные дежурные. Тысячи звезд покрыли черное Арседейское небо. А полная жутковатая луна смотрела вниз на лагерь смельчаков то ли с состраданием, то ли с презрением.

Сумерки утра не заставили себя долго ждать. Небо порозовело, набирала силу заря. Только яркий Луминос блистал, подобно крупному драгоценному диаманту. Предвещая лишения, а возможно и самую смерть, притаившуюся где-то за крутым поворотом…

…Быстро свернув лагерь, путешественники были готовы уже, двинуться в путь. Как вдруг услыхали чей-то удивительно смешной и в то же время удручающий голос. Голос, напевающий странную песенку, от которой мурашки бежали по коже, а может действительно хотелось с отчаяния, хохотать и смеяться.

Тени света, тени тьмы,

Разорвите вы забор,

Чтоб помчался я туда,

Где не ловишь звездопад.

Духи ночи, духи дня,

Отпустите вы алтарь.

Чтоб проделали дыру,

Где никто не ждет горы.

Капли крови и дождя,

Что вы мучите гвоздей?

Убирайтесь ото сна —

Все придумал Свинорог!..

Джессика Гордон

Полукоматозные видения и «воспоминания» продуцировал мозг одного и того же человека – Евгения Малену. Архивы его памяти, помноженные на бессознательную фантазию, эмоции и чувства, выдавали новую значимую информацию. Пациент временами слышал находящихся подле постели людей, и посещение Джесси, а позже и Нины, вызвало, понятное дело, ответную реакцию. Память внезапно всколыхнулась, открывая старые пласты, что сообщило абсолютно свежее направление общему процессу.

И романтик снова окунулся в то прошедшее, хотя, быть может, «мулатка из Ботсваны» и не была для парня чем-то слишком важным. Но именно она сыграла в личной судьбе весьма неоднозначную и яркую роль. Внеся при этом в любовные отношения с пассией непоправимую, зияющую трещину. Причем, такую трещину, которая, вероятно, и привела к измене и предательству, толкнувшему беднягу к решающему шагу – глупому самоубийству.

Между тем, состояние больного едва заметно пошло на улучшение. Кризисные явления с резким повышением АД и ажитацией несколько ослабли. Однако жизни все равно угрожала нешуточная, в общем-то, опасность. Организм в любое время мог надорваться от внутренних переживаний и погибнуть. В принципе, к этому развитие заболевания неизбежно и подходило. Психологический конфликт набирал обороты, касаемо не только фантастических видений, но и сферы личных отношений человека не от мира сего…

Так кто ж была таинственная черная незнакомка приходившая к ложу умирающего?..

…Парень оканчивал пятый курс альма-матер и готовил уже дипломную работу. Куратором его был бывший посол Афганистана и Индии, представлявший интересы Украины в этих странах в 90-х годах. Родился он в Черновцах, поэтому по окончании дел, под старость, вернулся во взрастившие пенаты. Помимо дипломатической карьеры, Александр Бойкевич подвизался и на научно-терапевтическом поприще. Имел два кандидатских диплома: медицинских и исторических наук. Соответственно, преподавал сразу в двух высших учебных заведениях: ЧНУ плюс БГМУ. В медицинском универе работал на кафедре нормальной физиологии. А в национальном универе города обучал студентов «Основам дипломатии».

Евгений, словом, приходил к нему для решения вопросов выпускного труда. Но не всегда доцента Бойкевича можно было застать на рабочем месте. Иногда договаривались встретиться и на кафедре физиологии. Студент ехал в другой вуз для того, чтобы пообщаться с куратором.

На дворе стоял апрель, но в душе у нашего мечтателя кошки скребли. Накануне он поссорился с девушкой, которую, как казалось, любил. С Алисой, тоже студенткою ЧНУ, молодой человек был знаком еще с первого курса. Дама посещала лекции на историческом факультете и роман их длился все годы учебы. Поначалу отношения складывались очень хорошо – парень души не чаял в голубоглазой брюнетке. Но позднее ее вспыльчивый характер и ревность довели, честно говоря, до ручки. Алиса требовала беспрекословного подчинения, хотя и была дурашливым, милым «ребенком».

«Что, разве я обязан ублажать эту своенравную тигрицу?! – злился, задетый за живое, бедняга. – Фиг тебе, а не семейная «идиллия», где придется пахать, вроде сельского трактора! Заявила, что порвет отношения, коли не смирюсь с положением безгласного подчиненного! Ну и рви себе на здоровье, плакать ни за что теперь, да и вряд ли, буду! Поговаривают же, что нашла какого-то гораздо старше меня, с классной зарплатой! Вот, блин, и качает права, так как есть сейчас из кого выбирать!..»

Товарищ подошел к зданию БГМУ, открыл массивную дверь, поднялся на второй этаж. Только что окончилась пара и студенты-медики с шумом выходили из аудиторий. «А тут симпатичные девчонки! – отвлекся от удручающих мыслей Евгений. – А сколько темнокожих, странных «представителей»! Вон негр, будто сажею измазан, толстогубый с белыми ладонями! Интересно, из какой парень страны?.. Вероятно, африканец. Но говорят, тут учатся и из Индии и даже из самого Китая!».