Марина Болдова - Курсистки Страница 38

– Да, Леонид Иванович, мы разные. Но, мы все прошли школу Агнессы Бауман. Школу жизни и выживания. Любви и терпения. И жесткой учебы и труда. Так что, не беспокойтесь за Соню. Она сильная. И она не одна, – Вика посмотрела прямо в глаза Борину.

Он выдержал ее взгляд, хотя это было нелегко. Он только подумал, что есть в ней что – то неземное, мысли, что ли, она его читает. И еще он подумал, что нужно узнать, что это за Агнесса Бауман такая, которая из юных проституток и наркоманок делает вот таких женщин, как эти три подруги.

Глава 19

Все готово. Можно звонить. Она решила так, наконец, и успокоилась. Марго поставила себе срок – три дня. В этот срок она и должна уложиться. Только бы эта глупая овца не напутала, вовремя письмо по почте отправила. Сколько сейчас по городу письма идут? Должна уже сегодня Софья Гурская получить конверт, в котором вся ее биография в красках на трех тетрадных листках описана. Жаль, конечно, если муж дома в это время окажется. Только думается ей, что Софья без труда сделает так, чтобы письмецо к нему не попало. Только нужно ее предупредить о том, что оно к ней будет доставлено в ближайшее время. Караулить почтальона будет Софья Александровна. У окошечка.

Марго набрала на мобильнике номер телефона в квартире Гурских. Свой номер она предусмотрительно заблокировала для определения.

«Странно, какая – то переадресация. Хотя, они могут быть на даче, тогда все звонки отправляются на сотовый. Ну, да мне без разницы! Только бы ответила! Где – то она должна быть!» После продолжительного молчания из трубки раздалась фраза: «Данный номер не существует».

– Что за хрень! Как это не существует? Если звонки куда – то отправляются с домашнего телефона, они должны кем – то приниматься? – попробовала она рассуждать логически, вновь набирая телефон квартиры Гурских. И опять щелчок, гудки другого тона и «…не существует».

Марго не хотелось думать о плохом. А думалось. Опять какая – то невидимая рука остановила ее попытку заработать денег. Опять срывалось дело, которое могло ей помочь закрыть долги и еще и пожить немного в свое удовольствие. Отступать не хотелось. «Я просто немного подожду, кофейку глотну со сладеньким, а потом еще позвоню», – решила она, успокаивая сама себя.

…Деньги Марго заняла под проценты, да еще и у человека, которого ей рекомендовал Каша. Когда – то она, Марго, была его любовницей. Хотя, какой из него тогда был любовник! Прыщавый малец, тощий и голодный. Он по мелочам тырил из машин вещи и снимал с лобового стекла щетки. Сунулся он и к Кресту в его новенькую БМВ. То ли не знал, кто такой Крест, то ли совсем обнаглел от голода, она не выясняла. Потому, что поймала его она. Поймала в тот момент, когда он уже почти справился с водительской дверцей автомобиля. Через пару минут из магазина, у которого они остановились, должен был выйти Крест, и Марго вдруг пожалела парнишку. Незаметно подойдя к нему сзади, она шепнула ему «беги» и сунула в руку бумажную ассигнацию, завалявшуюся в кармане плаща. На этом бы все, но мальчишка ее потом нашел. Каша, тогда он еще назывался Максимом Кашиным, подкараулил ее у подъезда ее дома, подошел неспешно и протянул деньги. «У женщин не беру», – сказал он презрительно и попытался уйти. Но она его не отпустила. Было в нем что – то, что выдавало в нем сильную личность. Со своими принципами и самолюбием.

Он согласился на ужин. Дома у нее ничего, кроме пачки макарон и банки сардин не было, она уже давно обедала в ресторанах и завтракала в кафе. Крест, содержавший ее скорее по привычке, любовь давно прошла, был щедр и в расходах не ограничивал. Максим съел порцию макарон с рыбой, а вторую – просто с томатной пастой. И выпил пол-литра сладкого чая. Она смотрела на то, как он ест, и ей пришла в голову крамольная мысль: а он будет так же жаден и в постели. Она уже поняла, что он не так молод, как выглядит из-за субтильного телосложения. «Пожалуй, совершеннолетие он уже справил», – решила она, снимая перед ним халатик нарочито медленно. Он все понял правильно.

Она попросила за него Креста. Он даже не стал смотреть Кашу, бросил небрежно заму «пристрой куда – нибудь» и забыл о нем. И стал Каша пасти девочек на трассе. Сутенер, не сутенер, так, для порядка. А через пару лет он занимался девочками на квартире, считая себя кем – то вроде директора борделя. И наркотой приторговывал. А после ухода Креста делал свои дела самостоятельно. Марго он не забывал, спонсируя ее после развода с мужем по – мелочам, но часто.

На этот раз деньги Марго понадобились срочно и большие. Хозяйка квартиры, которую она снимала, решилась на продажу. Квартирка была дрянь, но просила она за нее немного, и Марго понимала, что это ее шанс поиметь свой угол. Десять тысяч долларов, недостающие для покупки, она попросила у Каши, но тот отослал ее к этому человеку. И срок возврата неумолимо подступал.

Можно сказать, что идею с шантажом Софьи Риттер подсказал ей Каша. Софья когда – то у него отрабатывала свои долги, обслуживая заезжих братков. Об этом он рассказал Марго как – то раз в порыве невесть откуда нахлынувшего доверия к прежней подруге. «Ох, красива она была в пятнадцать лет, свежа. Дочка судьи. Одна она у меня такая была, остальные так, с улицы. Она и сейчас хороша, как картинка. Замуж вышла за Гурского. Американец, здесь фирму открыл, процветает. Похоже, не знает он ничего о прошлом Соньки Риттер…» Марго тогда долго вспоминала, где она уже слышала эту фамилию. Вспомнила. Эта калека, ею подобранная на улице, что – то рассказывала. Про драку какую – то, то ли эту Риттер били, то ли она кого. Оказалось, она, подружку. Да так, что та в больнице оказалась. Вот так сложились факты биографии Софьи Риттер – Гурской в очень неприглядный кусок жизни. О таком молчат. Такое скрывают…

Марго убрала чашку в мойку и взяла со стола телефон. После третьего гудка в трубке прозвучал женский голос.

– Добрый день. Мне нужна Софья Гурская, – Марго мысленно себя похвалила за терпение. То, что на том конце провода та, которая ей была нужна, она не сомневалась, – Послушайте меня и не перебивайте. Вы должны получить сегодня по почте конверт. Я вам рекомендую сделать так, чтобы о содержимом не узнал ваш муж. А потом мы с вами встретимся. Зачем? Вы узнаете об этом завтра. Я позвоню, – Марго не стала дожидаться ответа. Пусть понервничает. Сговорчивее будет. В том, что Гурская принесет на встречу деньги, Марго даже не сомневалась.

Глава 20

Он, конечно же, заснул. А утром долго искал свой телефон. А потом он извелся в ожидании ее звонка. Умом понимая, что Ксюша не тот человек, чтобы обещать и не выполнить, он все же строил версию за версией. И всегда фигурировал в этих версиях он. Вернее, ее отношение к нему. А вдруг? Вдруг не получилось что – то? Не сладилось? И она убежала не к подруге, а просто от него! Успокаивался он, только вспомнив счастливые глаза Ксюши.

Почему она не берет сотовый? Возможно, не слышит. Если спит, например. А, если спит, то с кем? И опять червоточина в душе: вдруг не окончательно рассталась она со своим чиновником?

Лучше бы она ничего ему про него не рассказывала. А, собственно, она и не хотела. Так ведь он вытянул из нее все, сам страдая от любопытства и ревности. Думал: узнает и успокоится. А получилось наоборот. И не успокоился и картинки про них стал представлять в цвете. А Ксюша про его жену не спрашивала вовсе. Только поморщилась, когда он сказал, что воспитывает чужого ребенка. Нет, не посочувствовала, кивнула, соглашаясь со своими какими – то мыслями. «Банально», – изрекла равнодушно, и тема была закрыта. А про будущее ни слова. А ведь он уже поездку в Штаты отменить не сможет, документы на подписи у генерального. О чем ей и сообщил, сам уже пугаясь своего отъезда и предстоящей разлуки с Ксюшей.

Клим решил, что все – таки нужно съездить домой, а потом уже в офис. Зная, что разговора с женой не избежать, он хотел только одного: отделаться от Ларки быстро и по возможности бескровно. Бескровно, это – без выяснения обстоятельств зачатия сына. Ох, как не хотелось ему вытаскивать на суд семейный эти самые обстоятельства! Но, если Ларка будет особо напирать, придется.

Клим оделся, быстро сварил кофе, сунул в рот пару печений и еще раз набрал номер Ксюши. Отключен. Придется оставлять записку. Хорошо еще дверь можно просто захлопнуть.

Он уже надевал ботинки, когда услышал, как в замке поворачивается ключ.

На нее было больно смотреть. Такой потерянный взгляд был у отца, когда он, Клим, сообщил ему о смерти бабушки. «Как – то неожиданно. Теперь у меня нет матери», – произнес тогда отец, жалобно глядя на Клима. «Пап, так она уже давно болела», – глупо ответил он, сам понимая, что смерти – то никогда никто не ждет.

– Ксюша, что? – он сбросил с ноги надетый ботинок и кинулся к ней.

– У Сони ребенка похитили. Свекровь убили. И муж в аварии погиб. Клим, так ведь не бывает? – спросила она с надеждой.

– Ну…Ты уверена?