Екатерина Неволина - Первый матч Страница 5

– Спасибо, ба! Ты у меня самая лучшая! – Он поцеловал ее в седую макушку, удивляясь, какая же она маленькая, пристроил хоккейную амуницию и выскочил за дверь.

Работа в интернет-магазине позволяла получать хоть немного денег, и Миша ею очень дорожил.

Он быстро отвез два заказа. Оставался последний.

«Наверное, небедные люди», – думал Пономарев, входя в подъезд дома, расположенного по третьему адресу. Дом был довольно новый, красивый, с консьержкой. В нем не пахло мочой, а напротив, стояли какие-то цветы. И лифт оказался не изгаженный, шел плавно, без надрывного воя.

Миша подошел к нужной квартире и позвонил.

– Кто там? – откликнулся девичий голос.

– Курьер. Вы книгу у нас заказывали, – ответил Пономарев.

Дверь открылась, и на пороге показалась… Она. Именно так – с большой буквы.

Она – это Алина Морозова, девочка с фотографии на стенде ледового дворца. Миша всегда останавливался у ее фото и даже разговаривал с ним, когда никто не мог слышать. Ему и в голову не приходило подойти к Алине в реале. Она была словно из другого мира. Как-то Миша видел, как она каталась на льду со своим партнером, похожая на сказочную принцессу. Такая далекая…

И вот теперь они стоят друг напротив друга и смотрят друг другу в глаза.

– А я тебя знаю, – вдруг произнесла Алина. – Ты хоккеист, видела тебя на тренировке.

Он смутился. Конечно, надо было сказать что-то остроумное, что-то такое, что обязательно произведет на нее впечатление. Кисляк, наверное, с таким легко бы справился. Кисляк бы справился, а он, Миша Пономарев, не может. Он может только стоять и смотреть на Нее.

– Проходи, – Алина посторонилась, пропуская его в квартиру.

– Да нет… я лучше это… я так…

В рот словно залили противной вязкой каши.

– Алина, кто это там? – За девушкой появилась еще не старая ухоженная женщина со светлыми волосами и надменным лицом. – Это к тебе?

– Нет, к тебе. Книгу привезли.

Он отдал пакет и едва не забыл взять деньги. Словно наваждение какое-то. Руки и ноги казались пришитыми и ужасно мешались, Миша сам удивлялся, насколько нелепым и неуклюжим он вдруг стал.

Но был и один плюс. Алина ему улыбнулась.

В этот вечер, как и в прошлый, Костров пришел в медпункт ледового дворца.

Увидев его, ВасГен покачал головой.

– Ты что, опять ночевать?

Саша растерялся.

– Так ведь вы разрешили…

– Это вчера разрешил, – врач усмехнулся, – а сегодня гостиничные услуги объявляю закрытыми.

– Я понял.

Костров закинул на плечо сумку, сразу ставшую весом, наверное, с грузовик.

– Не понял, – возразил ВасГен. – Иди домой. Погулял – и хватит. Запомни: лучшее лекарство от душевных ран – это приготовленный мамой борщ.

– Понял, – пробормотал Саша и вышел прочь.

Глава 4

Обратное ускорение

Они уже почти переоделись к тренировке, когда дверь вдруг распахнулась, и в раздевалку вошла… Марина. Короткая маечка, открывающая живот, и задорная юбка, едва прикрывавшая попу, демонстрировали во всей красе ее великолепную фигуру. Стройными ногами можно было любоваться до бесконечности.

– Марина? – удивился Егор Щукин. – Что ты здесь делаешь?

– Отвянь, Щука, я не к тебе!

Не обращая внимания на парней, Марина приблизилась к Семену Бакину. Остановилась рядом и, округлив розовые губки, выдула из жвачки большой радужный пузырь.

– Привет, Бакин! – сказала девушка, немного нагнувшись к сидящему на скамейке Семену.

От этого декольте поползло вниз, и от завораживающего зрелища наполовину открытой груди у Семена закружилась голова.

– Привет, – отозвался он, заворожено, словно мышь, загипнотизированная большим удавом, глядя на нее.

– Не пригласишь ли девушку в кино? Давно хотела с тобой встретиться. Ты же не откажешь мне, Бакин? Бакин?..

– Ба-акин? Ты что, заснул?

Семен подскочил на лавке и затряс головой. Ребята уже закончили переодеваться, и никакой Марины в помещении не было, а за плечо его тряс Егор Щукин.

Сон… Всего лишь сон. Вот ведь приснится такое!

– Не, не сплю! – заморгал глазами Бакин.

– Ну тогда двигай. Сам знаешь, наш новый опозданий не любит.

– Ситуацию в турнирной таблице все помнят? – Я оглядел ребят.

Костров был серьезен и хмур. Бакин выглядел слегка обалдевшим и заспанным – ничего, на разминке проснется. Щукины бодры, готовы к покорению спортивного Олимпа. Пономарев немного рассеян, но за него я почти не волнуюсь: силы воли у парня достаточно. А вот Кисляк нервничает, интересно бы знать, почему.

– Помним, – отозвался нестройный ряд голосов.

– Вот и отлично. Через три дня у нас встреча с «Пантерами». Выиграем – вернемся на пятое место. Вот наша текущая задача.

– Мы их уже обыгрывали, – напомнил Кисляк, – в прошлом месяце.

– Значит, они сделали выводы и подготовятся лучше. Придется принять дополнительные меры.

Я достал схему площадки и начал давать текущее задание.

– Сначала разминаемся. Затем катим по кругу, на синей линии взрываемся. Центральную зону прокатываем за три секунды…

– Это невозможно! – тут же встрял Кисляк.

– Нереально – за две. За три – реально.

Они вышли на тренировку, но не выкладывались и, как следствие, конечно, тормозили. Работали без огонька.

– На прохождение центральной зоны – три секунды! – напомнил я. – Кисляк, соберись!

– Не могу я за три секунды! – набычился он.

Непростой парень и явно о чем-то другом думает. С кем-то, например с тем же Костровым или Пономаревым, можно поговорить. С этим – нет. Не станет он открываться перед чужим человеком: уйдет в глухую защиту, прикрывшись напускной бравадой и клоунством.

– Можешь. Спорим?.. Давай сюда, на линию, прокатимся. А ты, Щукин, – я кивнул капитану «Медведей», – засекай время.

Мы встали на линию. Стартовал я не слишком резво, давая время разогнаться, но затем стал наращивать скорость. Знал ведь, что Кисляк мне ни за что не уступит: сделает что угодно, через голову перепрыгнет, но будет стараться.

Разумеется, сработало. Центральную зону мы миновали как раз в три секунды. Или даже в две с половиной.

– Ну как, уложились? – уточнил я у Егора.

– Тютелька в тютельку, – подтвердил он.

– Ну вот, – я повернулся к Кисляку, – а говорил, будто не можешь!..

После этого тренировка пошла резвее. Правда, был еще один момент, который меня серьезно смущал.

– Юрий Михайлович! – окликнул я второго тренера.

Романенко в клубе лет десять, учил моих ребят, пока те еще были мелкими. Неплохой в целом тренер, но как бы… с гнильцой. Спелись они со спортивным директором, это точно. Думаю, эту выгребную яму еще чистить и чистить. Нехорошо, неприятно, а придется…

– Да?.. – Он хмуро взглянул на меня холодно-голубыми глазами.

И не притворяется, что рад моему появлению. Впрочем, это неудивительно: надоело небось во вторых тренерах ходить.

– Почему у нас Петровский в нападении? Из него нападающий, как из слона балерина. Не взрывной он – вот и все.

– Зато отец у него взрывной. Если что нужно, всегда подкидывает. Для команды, – нехотя пояснил Романенко.

А ведь в чем-то прав этот забавный отец Бакина. Есть в его словах про продажность некая сермяжная правда. Ну ничего, и с этим разберемся.

– Понятно. – Я усмехнулся и поправил козырек кепки. – Поэтому он и в первой пятерке, ведь так?

– Сергей Петрович!..

За моей спиной стоял Казанцев – спортивный директор и опора Романенко.

Вместе они смотрелись весьма комично. Здоровенный, как-то по-детски наивный Романенко и маленький круглый Казанцев с лицом прожженного плута.

– Сергей Петрович, понимаю ваши чувства, но перед матчем я бы на вашем месте не стал заниматься перетасовкой, – сказал спортивный директор.

– Слава богу, что вы не на моем месте.

Самодовольное лицо Казанцева сморщилось, словно он проглотил что-то невкусное.

– И кстати, – продолжал я, – тут в одной из комнат клуба шины обнаружились. Уж простите, пригнал грузчиков, чтобы вынести их на улицу. У ребят как раз сушилки не хватало. Знаете, какие у нас трудности с помещением…

Романенко побагровел. Казанцев, держащий себя в руках значительно лучше, несколько секунд пялился на меня, а потом вдруг расплылся в приторно-сладкой лживой улыбке.

– Я, смотрю, вы на новенького порядок наводите! Ну-ну! Дерзайте.

Авгиевы конюшни. Сколько же… пардоньте мой французский… дерьма скопилось здесь за все годы!..

– Марин!

– Раз, два, три, четыре… Переход…. Раз, два… Продолжаем без меня…

Она легкой птичкой порхнула к Егору Щукину и, оглянувшись на тренирующихся девушек из команды чирлидерш, чмокнула его в щеку.

Егор заулыбался, а у наблюдающего за ними Саши Кострова похолодели руки.

Нехорошо выходит. Марина обманывает Егора, встречается и с ним, и с Кислым. А Кислый, в свою очередь, обманывает и предает ту замечательную девушку Яну… А ему, Сашке, что остается? Наблюдать за всем этим со стороны? Делать вид, будто это его совершенно не колышет?..