Татьяна Огородникова - Топ 10, или МужчиNа Моей Мечты Страница 5

Креатив

Для меня было совершенно очевидно, что передо мной пятнадцать минут назад сидел в кресле самый подлинный, стопроцентный ЕП, тем более что он сам так представился. Это открытие не то чтобы сильно облегчило мою задачу, но, по крайней мере, дало мне основания считать, что Миша действительно сделает для своей жены все возможное и невозможное. На одной из фотографий красовались два хорошеньких темноволосых большеглазых мальчика, которые, видимо, и были теми самыми детьми, ради которых ЕПы идут на лишения, в том числе финансовые затраты, связанные с празднованием всех возможных свадеб.

Я понимала, что некоторая профанация клиента все-таки присутствует в моем бизнесе, я сосредоточилась на креативной стороне дела. Процесс созидания eventa занял у меня три бессонные ночи, четыре пачки Vogue, семнадцать страниц текста и две полные мусорные корзины. В третью я могла бы выбросить свои мозги, они уже ни на что не годились. Это были те самые ночи, когда я придумала все эти розы, прозрачные полы и аквариумы! Представьте себе, кроме двухместного трона для супружеской пары мною были придуманы два детских трона с вензелями и присевшими на подлокотники ангелами. Я знала, у Миши брызнут слезы умиления, когда он увидит их. У ЕПов не бывает по-другому.

Единственный минус моего замысла крылся в его стоимости. Огромные деньги пошли на антураж и декорации. Пятидесяти тысяч было бы, мягко говоря, маловато. Остатки средств в последний момент были израсходованы на специальную систему очистки того самого голубого аквариума с подсветкой. Денег, как всегда, не хватало, и накрутить сверху еще и мой гонорар я не рискнула – очень хотелось еще пожить.

Если вам приходилось когда-нибудь стоять перед открытым проемом вертолета на высоте три с половиной тысячи метров, осознавая, что через секунду придется прыгнуть туда, вниз, вы поймете, что я испытывала, отправляя Мише смету и эскизы. Если вы не прыгали с парашютом, то вспомните самую злую учительницу по химии, ведущую пальцем по журналу там, где приблизительно должна стоять ваша фамилия. Перед тем как нажать на кнопку «отправить», я четыре раза бегала в дамскую комнату, вовсе не за тем, чтобы подкрасить губы, – словом, вы меня понимаете.

…Миша не звонил пять дней. Я готовилась к худшему…

Думаю, все детские фобии, которые растут вместе с организмом и по непонятным причинам затормозились в моем развитии, сделали гигантский скачок именно в эти пять дней. Я почти не ела, не спала и не могла думать ни о чем, кроме того как меня придут убивать. Каждый звонок телефона вызывал спазмы в животе и дрожь в коленках. Наконец мне надоело состояние заложницы, и я решила позвонить сама. Отлично понимая, что цифра, которая стояла в смете в строке ИТОГО, могла бы удовлетворить мои потребности лет на тридцать вперед, я дрожащей рукой набирала номер президента венчурного инновационного фонда Михаила Натановича Шопенгауэра.

– Здравствуйте, Аня. Я как раз собирался вам позвонить, – как ни в чем не бывало заявил Натанович. Очевидно, у него определился номер моего телефона.

– Михаил, я только хотела напомнить, что времени на подготовку не так много, каждый день имеет значение, тем более что у нас просто бешеный наплыв заказов. – Я не врала, заказов было действительно много, но в основном на оформление памятных фотоальбомов и эскизы костюмов для ростовых кукол. Выполнение всех этих заявок стоило столько же, сколько покупка одной рыбки для Мишиного свадебного аквариума.

– Да, конечно, я все понимаю, голубушка. Я просмотрел эскизы, меня все устраивает, завтра вам подвезут аванс. Половины пока достаточно?

Мне стало жарко.

– Конечно, Михаил, в этом случае мы сделаем предоплаты за оборудование и закажем самые долгие позиции.

– К вам подъедет Виталик.

– Отлично.

Все просто. Подъедет человек по имени Виталик и подвезет тебе, Анечка, полмиллиона денег. Интересно, в чем они будут лежать? В мусорном мешке или в банковской сумке? А куда мне их положить? Господи, кажется, я не была готова к такому результату.

Нервы сдавали. Я села за телефон и договорилась о раздаче денег за ближайшие два дня. Я так настаивала на том, чтобы все срочно забрали свои гонорары, что люди могли усомниться в происхождении денег, хотя в нашем государстве «деньги не пахнут». Что-то я слишком разволновалась.

Какое счастье, что накануне мне попалась на глаза статья о самых дорогих свадьбах мира! Поверьте, свадьба Миши Шопенгауэра с ними даже рядом не стояла. Журнал Forbes зарегистрировал свадьбу стоимостью в сто миллионов долларов, на которой присутствовало двадцать тысяч гостей. Надеюсь, жених гулял не на последние. Чтобы найти внутреннее равновесие, я отыскала эту заметку и перечитала ее раз двадцать. В ней описывались свадьбы за сто, сорок пять и сорок миллионов! После заметки моя, то есть Мишина, свадьба показалась мне какой-то пародией на настоящее торжество.

Самое смешное – когда Виталик привез деньги, я и вправду увидела, что полмиллиона – не так уж и много, особенно если они уложены в полосатую гастарбайтерскую сумку…

Слава богу, у меня было два месяца на то, чтобы реализовать придуманное за три ночи после судьбоносной встречи с Михаилом. Оказывается, два месяца – тоже не очень много. То есть когда они впереди, это много, а когда они уже за спиной – их как будто и не было.

Тот, кому приходилось заниматься шоу-бизнесом, меня поймет. Как хорошо, что умные друзья, которые в свое время имели опыт организации подобных мероприятий, подсказали, что было бы неплохо сделать прогон накануне торжества. Прогон – это такая репетиция, которая вполне определенно дает тебе понять, что ни одна из массивных декораций не установлена в правильном месте, половина деталей утеряна при перевозке, механизмы и приводы к ним не работают, не хватает электропитания, шипы от роз цепляют все, что можно, в том числе шелковые серебряные скатерти, сложенные в аккуратные стопки, – после этого на скатерти выливается то, что по идее должно плавать в аквариуме, свет не горит, звук не звучит, фейерверки не привезли, а все монтировщики – ленивая молчаливая банда поденщиков, которые только и ждут, когда начнется отсчет по сверхурочной ставке. На вопрос: «Ребята, почему сидим?» – отвечают хором: «Да вы скажите, что делать, мы – мигом». Мигом – значит двадцать шесть часов, семнадцать минут и тринадцать секунд. Именно это время понадобилось для того, чтобы смонтировать все, что мой лихорадочный мозг продиктовал рукам, делающим эскизы фантастических декораций.

Для пущего контроля и выбора виновных в случае неудачи Миша Шопенгауэр прислал своего партнера. Это был тот самый Виталик, который привозил деньги. Теперь я рассмотрела его получше.

Супервайзер Виталик

У супервайзера был голубоватый облик. Его можно было назвать блондином, если прилизанную длинную челку, зачесанную на небольшую лысину, уместно использовать для определения масти. Впрочем, это не добавляло шарма, скорее наоборот. Сутулая спина и бегающие карие глаза под линзами очков придавали венчурному инноватору вороватый и неуверенный вид. Кроме всех чисто внешних признаков самца третьей категории, Виталик еще имел обыкновение задавать тупые вопросы в самый неподходящий момент. С собой у него был серый прямоугольный кейс – в таких киношные киллеры обычно носят складные ружья с оптикой, что, впрочем, вполне укладывалось в мою концепцию неудачного исхода мероприятия. Похоже, у меня появилась альтернатива: вместо группового изнасилования с последующим глумлением мог появиться точечный выстрел в висок с контролькой (правда, знающие люди рассказывали, что нормальные киллеры делают три выстрела – в солнечное сплетение, в висок и в лоб), более того, я слышала, что они вполне могут представляться партнерами банкиров по бизнесу и иметь очень неприглядную внешность.

Войдя на площадку, этот человек минут пять внимательно разглядывал ее со всех возможных ракурсов. Наверное, выбирал удобную точку прицела. Усевшись за стол в углу так, чтобы сзади была только стена, он не спеша начал распаковывать свой кейс. Думаю, чемодан был с двойным дном, потому что сначала он достал компьютер, пакетик с бутербродами и пластмассовый стакан. «Шифруется», – подумала я. По большому счету мне лично было все равно, будет за мной кто-то наблюдать или нет, главное, чтобы он не держал меня на мушке. Это могло отразиться на моей работоспособности. Но хитрец решил действовать по-другому. Протянув мне визитную карточку, на которой было написано, что некто по имени Виталий Краснов состоит в совете директоров того самого «Развития», он сказал:

– Называйте меня просто Виталик. – Наверняка в скрытом дне кейса у него были припрятаны другие визитки, на которых значилось: «Виталик. Профессиональный киллер». Их он решил не доставать.