Ольга Погодина-Кузмина - Адамово Яблоко Страница 52

Игорь не успел ничего ответить – Таня его опередила. Она схватила Максима сзади за воротник, развернула и ударила по лицу. Показалось, что тот мог отстраниться, но намеренно принял пощечину.

Они стояли какое-то время неподвижно, глядя друг на друга, потом Максим криво, болезненно ухмыльнулся и направился к машине. БМВ быстро и плавно тронулась с места, хлестнув Таню по ногам ледяной крошкой. Не обращая на это внимания, она взяла Игоря за руку и потащила куда-то, возмущенно восклицая:

– Вот придурок! Господи, какой придурок!.. И главное – он ведь прав. Потому что для них везде купля-продажа, а мы, как дураки, верим в любовь! Они этим пользуются, а мы всё терпим, потому что вечно надеемся на хорошее. Что этот Максим – про него я даже не говорю! Просто глупый мальчик, верит каждому слову. Если бы я хотела, я бы за него запросто замуж вышла – правда, не смейся, легко! Он же не знает жизни, ему всё на тарелочке подавали… А мы сильные, мы привыкли всего добиваться, просто не хотим их обманывать, ведь так? – Оглянувшись на Игоря, она продолжала: – Только не бери в голову, я тебя прошу! Он жутко ревнует отца – что тот с тобой так носится, возит отдыхать, в зоопарк и все такое. А я, например, нормально отношусь. Мы же не животные, чтобы только биология. Человек любит сердцем, а не тем, что ниже пояса, ведь правда? А для сердца без разницы, мальчик или девочка. Я так думаю. А ты?

Игорь едва понимал, что она говорит. Он не чувствовал обиды на Максима, только досаду на себя за то, что ввязался в эту историю, а теперь насквозь промочил ноги, шлепая по раскисшему снегу.

Они завернули за угол бетонного забора, пошли вдоль разбитой дороги. Какая-то машина двигалась в их сторону задним ходом – это возвращался Максим.

– Ну вот, опомнился! – обрадовалась Таня. – Вечно что-нибудь выкинет, я уже привыкла.

Открыв окно, он крикнул им:

– Ладно, садитесь, поехали.

– Нет, спасибо! Мы, нищие подонки, ходим пешком! – отвечала Таня весело. – Найди себе новых, из легиона.

– Я сказал – извини, – отозвался Максим раздраженно.

– А мы не слышали, как ты извинялся, – возразила она. – Ты слышал, Игорек? Я лично нет.

Она остановилась, закурила сигарету, дожидаясь, пока Максим подойдет к ней. Игорь один направился в сторону набережной.

Он различал их голоса, пока не ушел достаточно далеко. Сейчас только он сообразил, что находится в «мертвой» промзоне за Обводным каналом, где нет жилья и не ходит никакой транспорт. Он понял примерно, как выйти к метро, но идти нужно было минут тридцать.

Автомобиль нагнал его, Таня открыла окно.

– Игорь, я тебя прошу, садись, поехали! Мы тебя сюда затащили, мы должны отвезти домой.

Он продолжал молча идти, но она не отставала.

– Ты же трезвый, будь умнее! Садись, давай ничего не будем выяснять! Ну хочешь, он перед тобой лично извинится?

– Хочу, – ответил Игорь, не останавливаясь.

Машина притормозила, и после минутной заминки Максим крикнул из окна:

– Ладно, сладкий, беру свои слова обратно… Ты лучший. А я – синий отморозок под кайфом.

– Игорь, ну пожалуйста, будь умнее! – повторила Татьяна. – Садись.

Еще какое-то время Игорь продолжал идти, а машина медленно двигалась чуть позади. Усталость и безразличие, растущие с каждым шагом, в конце концов заставили его остановиться. Он бросил сигарету и взялся за ручку двери.

– Измайлов правда женится? – спросил он неожиданно для самого себя, садясь в машину.

Максим пожал плечами.

– Да, решенное дело. Мне лично наплевать. Пусть делают что хотят. Пусть женятся, рожают детей со свиными хвостами.

– Почему со свиными хвостами? – спросила Таня. – Это из какой-то сказки?

– Да хоть с бараньими рогами, – хмыкнул тот. – У тебя одна проблема, сладкий, – тебя в этой сказке нет.

Максим высадил Игоря на набережной неподалеку от дома. Таня протянула руку.

– Извини, что так получилось. Пока.

С неба снова повалил снег, сразу налип на голову и плечи. Сквозь снежную пелену силуэты деревьев во дворе казались крупными и зловещими.

Закрываясь локтем от летящих в лицо хлопьев, Игорь подошел к подъезду. Ему показалось, что какой-то автомобиль с выключенными фарами едет за ним, потом он вдруг подумал, что Георгий может ждать его дома. С колотящимся сердцем он открыл дверь, прошел в спальню, но там все было так, как он оставил – яркий свет от белых ламп, работающий телевизор и холод одиночества.

Он снял промокшие ботинки и вспомнил, что так и не купил сигарет.

Глава шестая. Разум и чувства

Вышние боги, увы, – как много в груди человека Тьмы беспросветной!

Федор Дорошевский оказался человеком понятливым и во многих отношениях полезным. Он начал кадровые сокращения в агентстве, не дожидаясь внеочередного собрания совета. Марьяна получила от него списки сотрудников, выведенных за штат, и сначала удивилась, не увидев там нужной фамилии, но затем поняла, что иначе и быть не могло – Георгий оставался главным акционером «Фэшн-Хауса». Зато благодаря Дорошевскому Марьяна должна была первой узнать, собирается ли Измайлов предпринимать в этом направлении какие-то шаги, и ждала этой информации с растущим нетерпением.

Теперь она почти каждый день обедала или ужинала с Георгием и чувствовала, что их встречи, разговоры, случайные прикосновения перерастают в нечто большее, чем дружеская симпатия, – и не только с ее стороны. В среду, ближе к концу рабочего дня, она договорилась встретиться со Светланой, с которой еще не виделась после возвращения с Бали. Вечером Георгий пригласил ее на частную вечеринку, где должны были выступать, по его словам, два лучших в мире джазовых музыканта. Марьяна много ждала от этого вечера, но и боялась ждать: временами ей казалось, что их сближение – лишь плод ее фантазии.

Света ожидала Марьяну в кафетерии на первом этаже «Альмагеста», за столиком у окна. Ей очень шла белая меховая шапочка, но с некоторых пор Марьяна перестала ревновать к внешним данным подруги, вдруг осознав невысокую цену ее расхожей миловидности. На столе были разложены распечатки с вопросами. За окном виднелись ряды машин на парковке, шлагбаум, автобусная остановка, набухший тучами край неба над крышей соседнего здания.

Они заказали бисквиты и свежевыжатый сок, Света показала Марьяне свои бумаги.

– Очень любопытные тесты на психологическую совместимость партнеров. Не хочешь ответить? Я могу позже опросить Антона.

Марьяна давно подозревала, что Сергей Сергеевич платит Светлане или как-то иначе побуждает ее способствовать назойливому сватовству своего сына. Сама же Марьяна чувствовала, как растет ее неприязнь к Сирожам. Эти люди раздражали ее своим нахрапом, беззастенчивой алчностью, каким-то воинственным бескультурьем. Они не читали художественных книг, не интересовались ни классической музыкой, ни театром, тогда как Марьяна именно сейчас начала жадно восполнять пробелы своего образования. Георгий пригласил ее на оперную премьеру, и ей впервые понравилось происходящее на сцене. Затем они целый день изучали ассортимент антикварных салонов. Георгий много рассказывал о марках и клеймах фарфора, о живописных приемах художников разных эпох, о приметах, отличающих подлинники от подделок. Вместе они приобрели для нее сервиз, но не Royal Copenhagen, а фабрики Гарднера, более редкий и ценный. Но главным, самым дорогим и сокровенным приобретением первых недель нового года было чувство, готовое расцвести в душе Марьяны, словно майский яблоневый сад.

Однако поверять свои тайны подруге она пока не собиралась.

– Я хотела спросить тебя, – Марьяна чуть запнулась, но все же заставила себя сформулировать мучавший ее вопрос, – о мужчинах, которые… спят с мужчинами. Я прочитала несколько статей в Интернете… но там пишут разное. Одни утверждают, что это врожденное отклонение, которое нельзя исправить, другие – что это последствие неправильного воспитания или детской травмы…

– Если не боишься научных терминов, я готова пояснить, – предложила Светлана с готовностью. – В психиатрии есть два подхода к этой проблеме – аффирмативный и репаративный. Последователи гей-аффирмативного подхода считают гомосексуализм генетически обусловленным явлением и разрабатывают методики интеграции таких людей в общество, которое должно признать их права. Репаративисты занимаются разработкой и ведением терапии по изменению влечений.

– То есть от этого лечат?

– Конечно. Хотя гомосексуализм исключен из международного списка психических заболеваний, люди продолжают испытывать серьезные проблемы со своей сексуальной идентичностью.

– Тебе попадались такие клиенты?

– Да, – кивнула Света, и ее улыбка сделалась лукавой. – Я, конечно, не психиатр, но мне приходилось с этим сталкиваться. И знаешь, какой я сделала вывод? Если мужчина преодолевает такие наклонности и женится, он чаще всего становится прекрасным мужем и заботливым отцом.