Татьяна Веденская - Все дело в платье Страница 6

На три звонка, если быть точной.

А она просто не знала, что ему сказать. Она была занята, выслушивала всякую чушь про инфекционные пирамиды. Разве может представить себе Николай, каково это – быть дочерью двух почетных врачей России? Каково это, когда ты кашлянула или чихнула, тебе измеряют пульс, давление, смотрят склеры глаз, измеряют температуру, стетоскопом прослушивают легкие на предмет хрипов, просвечивают горло специальной лампочкой так, что никакой красноте не укрыться – и так каждый раз. Это если у тебя ОРВИ. Если же ты умудрилась порезаться на улице, тут все уже по полной программе. Стерилизация, антибиотики, прививки от столбняка. Повторные проверки. Просто удивительно, как Сашка выживает с его вечно разбитыми коленками. Видимо, как мама говорит, «зараза к заразе» не пристает.

– Николай Николаевич ничего мне не передавал? – спросила наконец Маша после долгих и мучительных колебаний. Любопытство всегда одерживало верх над представлениями о том, как следует себя вести.

– Нет, Мария Андреевна. Во всяком случае, мне он ничего не говорил. Можно позвонить в офис, – заботливо предложил шофер, но Маша покачала головой. Пришлось сидеть и битых два часа гадать, будет или не будет Николай на месте, когда они проскребутся сквозь утренний автостояк, как именовал пробку шофер, который почти все свои высказывания сдабривал перцем пошлости. Когда машина подобралась по тонким веткам загородных шоссе до ворот поселка «Русское раздолье», Маша уже устала волноваться и ждать.

– Открывай ворота! – крикнул шофер, останавливаясь около будочки на въезде. – Чего сидите, как с девками в сауне.

– А почем ты знаешь, что нет? – ехидно спросил сонный охранник, явно досиживающий остатки ночной смены. Огромное поле, по которому Маша в свое время так неудачно перлась пешком по грязи, теперь значительно преобразилось. Компания Гончарова взяла от летнего сезона все, что можно, и почти на каждом шагу приходилось объезжать трактора, кучи с песком или щебнем. Первые линейки домов, лубочно-показательные, совершенно неестественные на фоне всеобщей грязи и строительства, стояли в квадратиках аккуратно скошенной газонной травы. Около новенького здания офиса, куда вот-вот должны были переехать все менеджеры и сотрудники поселка, разместилась также казавшаяся тут странной, ни к селу ни к городу, детская площадка. Откуда взяться детям, когда тут только-только дороги асфальтом покрыли, да и то пока техническим, чтобы через год все равно переделать заново. Большегрузы с бревнами, пеноблоками, бетономешалки, огромные круглые кузова с дизельным топливом – чего только не разбивало техническую дорогу в лоскуты.

Зарождающийся рай выглядел не слишком-то привлекательно, но это было куда лучше, чем то, что Маша помнила в самом начале. Однако самое главное происходило не тут, под асфальтовыми катками и монтажными кранами. Реальный бизнес решался на бумаге.

– Маша, привет! – из обнесенного белым сайдингом домика – старого офиса, из которого они собирались переезжать, выбежала Юля. – А я тебя жду. Звонил…

– Николай? – воскликнула Маша с недостойной поспешностью. Юля помотала головой.

– Звонил этот мужик из управы. Просил новые планы переслать, а у меня – только старые есть. Новые – это с разметкой по электричеству?

– Я тебе все сейчас переброшу, – кивнула Маша и нехотя, потихонечку, но перешла в деловой режим, в котором и пребывала до самого обеда. Нет, Николай так и не появился, и Маша была уже близка к тому, чтобы набрать его чертов номер. Перед обедом в кабинет Маши постучалась Юля.

– Маша, там это… Роберт приехал.

– Роберт? – вздрогнула Мария. – Зачем?

– Ну, как сказать… Он у нас как бы главный архитектор поселка, понимаешь, – Юля закатила глаза и глубоко вздохнула. – Вот и приехал.

– Я имею в виду, а почему не предупредил?

– А должен был? – раздался голос из-за двери.

Маша тут же покраснела и вытаращилась на Юлю, всерьез усомнившись в правильности решения взять Юлю в помощники. Нет, Юля была хорошим чертежником, она четко и правильно выполняла все поручения и имела инженерное образование помимо дизайнерского, что делало ее в поселке почти незаменимой. Но что касалось человеческого общения, такие вещи, как такт, субординация и чувство правильного момента, были Юле совершенно незнакомы. Честно говоря, когда Мария объявила о своем выборе помощницы, в их архитектурном бюро удивились все, включая Степочку, лучшего друга Маши, программиста, Бориса Яковлевича Щучку – ее тогдашнего реального, а теперь чисто номинального босса. Да и сама Маша была удивлена, но не тем, что взяла с собой Юлю, а тем, каким сильным бывает порой чувство вины. Ведь именно из-за него-то Маша Юлю и наняла. Из-за того, что почти все лето Маша считала Юлю негодяйкой, чуть не разрушившей Машину карьеру, в то время как негодяем был Роберт Левинский.

– Роберт! – с фальшивой радостью воскликнула Маша, беспомощно наблюдая за тем, как высокая стройная фигура Роберта материализуется у нее в кабинете. Он держался, как всегда, с достоинством и выдержкой. Темно-серые зауженные брюки, идеально чистые, сияющие коричневые ботинки. В руках такого же оттенка кожаный портфель и тонкая трость зонта. Маша уже успела забыть, каким «Шерлоком Холмсом» может быть ее Роберт. – Какой сюрприз!

– Думаешь? – он улыбнулся примиряющей улыбкой. – Я ненавижу сюрпризы. Я звонил вам сюда, но ваш секретарь, по-видимому, не считает нужным передавать информацию руководству.

– Я – руководство! – улыбнулась Маша и расправила плечи.

– Вот именно, – кивнул Роберт. – Поэтому-то я к тебе, с докладом.

– Да ты что, это как-то даже неправильно, – растерялась Маша. – Может быть, тебе Юля может помочь? Ты хотел объект осмотреть? Она тебе все покажет и все расскажет.

– Хотите верьте, хотите нет, но у меня есть кое-какие вопросы, на которые, я боюсь, только вы, Мария Андреевна, можете ответить. Хотя мне и очень неудобно отвлекать вас от дел, – и он развел руками, словно демонстрируя собственное бессилие. Даже сейчас, когда Маша прекрасно знала, как мало соответствует эта прекрасная упаковка внутреннему содержимому, она невольно реагировала на выверенный стиль, на безупречную вежливость и эту странную манеру себя вести. Принц в изгнании. Да уж, было во что влюбиться.

– Раз так… – пробормотала Юля. – Ты мне выслала чертежи?

– Да, выслала, – кивнула Маша, и Юля убежала к себе. Роберт снял тонкий белый свитер и остался в плотной рубашке цвета мокрого асфальта. Он набросил свитер на плечи, затем раскрыл портфель и стал передавать Маше чертежи и планы коммуникаций, согласованные с инженерными службами.

– Ты не поверишь, но я даже от газовиков все забрал!

Загородный рай напрямую зависел от того, в каких отношениях строительная компания находится с местными энергопроводящими службами. Сколько поселков стояло огороженными красивыми заборами, с домами и местами под спортивные площадки, но мертвыми, так и не оживленными прикосновением газового огня.

– Это просто отличная новость. Особенно для Семеныча! – обрадовалась Маша.

– Семеныча? – Роберт склонил голову в удивлении.

– Наш прораб, – пояснила Маша. Планы были нужны еще вчера. Но и сегодня было не поздно.

– У вашего Дона Корлеоне хорошие связи, – улыбнулся Роберт. – Покажешь мне, где поставили насосы?

Они вышли вместе, Маша подцепила с вешалки ключи от их общей «Нивы», протянула их Роберту. Это было так странно – сидеть с ним рядом в тряской машине, знать о том, что случилось на самом деле, но делать вид, что ничего не случилось, ничего не произошло. Он – главный архитектор, Маша – куратор на объекте. Чисто профессиональные отношения. Смотрим насосы. Сравниваем извилистые траншеи, залитые грунтовой водой, с запланированными на бумаге.

– Маша, почему ты меня не выдала? – спросил Роберт, стоя около новеньких модельных домиков, чудесно пахнущих свежеоструганным бревном. Маша замерла, она не знала, что ответить на этот вопрос, хотя и пыталась представить себе этот разговор много раз. Черт знает, сколько раз. И – черт знает, почему она его не выдала.

– Ерн… Мы обязательно должны это обсуждать? – Она отвернулась и пошла ближе к высокому двухэтажному дому, совсем недавно законченному строителями. Роберт последовал за ней, ему все равно нужно было осмотреть строение. Лично Маше именно этот дом нравился больше всего, а уж за время работы над проектом и парком Маша насмотрелась на домики – большие и маленькие, нарисованные и реально стоящие в каком-нибудь поселке, деревянные и каменные, безвкусные и изящные, дорогие и попроще. Этот был как раз таким, в каком Маша хотела бы жить сама.

– Я думаю, я должен тебе дать объяснение. Это как минимум, – прошептал Роберт, подойдя почти вплотную к Маше. Так близко, что она снова почувствовала аромат дорогой туалетной воды, который не так давно сводил ее с ума. Она даже чуть было не купила себе такую, просто чтобы стояла дома, чтобы иногда можно было распылить по воздуху немножко воспоминаний. Можно ли быть такой дурой?!