Последнее искушение. Эпилог - Малков Семен Страница 6

— Дмитрий не ребенок, а уже вполне сложившийся человек, и наивно думать, будто его пороки — а они налицо — легко исправить. К тому же, он — моряк и на суше освоиться ему трудно, если вообще это возможно.

Казаков говорил столь убедительно, что Петр призадумался. «Действительно, Митька — «морской волк» и ему трудно адаптироваться к иной жизни, — мелькнула в голове здравая мысль. — Наверное, из этого ничего путного не выйдет». Но он упрямо тряхнул головой и сказал:

— Ну что ж, возможно ты прав, и эта затея безнадежна. Но, если его оставить на произвол судьбы, под дурным влиянием беспутной матери Митька, уж точно, погибнет! Я этого не допущу!

Петр перевел дыхание и твердо заявил:

— Итак, решено! Скажи лучше: куда у нас его можно пристроить?

Лицо Казакова выразило недовольство, но он послушно наморщил лоб и, после небольшого размышления, предложил:

— Думаю, Голенко может справиться с работой механика нашего гаража. Насколько знаю, последние годы он плавал на судах в этой должности и хорошо разбирается в двигателях.

— Это верно, — согласился с ним Петр. — Но лучше сразу сделать его нашим завгаром. И авторитета будет больше, а высокая ответственность заставит Митю подтянуться.

— А что? Такой вариант, пожалуй, годится, — на этот раз согласился с ним Виктор. — Заводского завгара давно уже пора отправлять на пенсию. Однако, — он поморщился, — там полно своих претендентов и, боюсь, твоего Голенко могут принять в штыки.

— Ну, в этом плане нам опасаться нечего, — небрежно махнул рукой Петр. — Уж постоять за себя Митяй сумеет! Так что готовь для него эту должность.

— Будет исполнено, шеф! — весело отрапортовал Казаков, поднимаясь. — А теперь я все же попробую выиграть у тебя решающий сет.

Петр взял ракетку и, встав, снисходительно улыбнулся.

— Ну что ж, попробуй!

* * *

За окном небольшой, но уютной кухни в квартире Сальниковых бушевала метель. Стоя у плиты, хозяин с унылым видом готовил себе ужин, поскольку жена снова укатила на гастроли. Услыхав настойчивый звонок телефона, он уменьшил огонь под сковородкой, прихрамывая прошел в прихожую и взял трубку.

— Это ты, тезка? — встревожился он, услыхав голос Виктора Казакова. — Что, у Пети какие-то неприятности?

— Еще нет, но наверняка будут, если не принять мер, — серьезно заявил друг и помощник Петра. — Вот поэтому и звоню. Нужна ваша помощь!

— Я весь внимание, но тебе лучше бы позвонить его отцу. Это ничего, что они в ссоре.

— Вот как раз Михаилу Юрьевичу сообщать об этом не надо, — предупредил его Казаков. — И не из-за ссоры. Если он узнает, свяжется с Петей, и мне от него попадет! Я звоню вам без его ведома.

Сальников недоуменно поднял брови.

— Тогда ничего не понимаю! Ты звонишь тайком от него?

— Ну да! Ему об этом знать не надо.

Из кухни донесся запах гари, и Сальников спохватился:

— Погоди минутку! Сейчас выключу газ на кухне, и мы продолжим разговор!

Взяв с собой трубку радиотелефона, он вернулся на кухню, снял с плиты сковородку и, с сожалением взглянув на то, что осталось от яичницы, сел за стол, бросив Виктору:

— Ну говори, в чем нужна моя помощь!

— Я хочу срочно получить досье на Дмитрия Голенко — друга детства Пети.

По лицу Сальникова прошла тень.

— Я хорошо помню Митьку. А почему он тебя так интересует, и что грозит неприятностями Пете? — насторожился он. — Это связано с ним?

— Непосредственно! Последние два года Голенко все время — под предлогом разных бед — вытягивал у Пети деньги. А сейчас, видно, решил сесть на шею и просит его взять к себе.

Сальников недовольно нахмурил брови.

— А что за беда? Они — друзья детства и разберутся. Ты-то чего суетишься? Надеюсь, Петя его берет не на твое место?

— Я не о себе беспокоюсь, Виктор Степанович! Как вы могли такое обо мне подумать? — обиделся на него Казаков, но сдержался и объяснил: — За Голенко тянется шлейф скандалов и темных историй. Прежде чем приближать, в этом надо хорошенько разобраться — во избежание неприятностей.

Теперь Сальникову все было понятно; лицо у него разгладилось.

— Полностью с тобой согласен. Это хорошо, что у Пети такой преданный друг и помощник, — похвалил он тезку. — Я срочно займусь этим делом. Одного не обещаю: держать в тайне от Михаила Юрьевича — никогда не действовал за его спиной!

* * *

Понимая, что медлить нельзя и выяснить все о Дмитрии нужно до того, как Петр его возьмет к себе на работу, Сальников с утра собирался пойти к Михаилу, но передумал. Он сознавал, что не сможет скрыть от него разговора с Казаковым. «Ну что я ему скажу? Лишь растревожу! — резонно сомневался Виктор. — Да и тезку подведу — Миша немедленно свяжется с сыном, и ему достанется за самодеятельность».

— Надо побольше выяснить о Мите Голенко, — решил Виктор. — Я ведь знал его мальцом, а теперь он взрослый мужик, и время могло сотворить с ним всякое.

Первым делом он задумал получить информацию о Дмитрии у того, кто его воспитывал и до сих пор поддерживал связь — Олега Хлебникова. «Вот кто знает о нем куда больше других, не считая матери, — подумал он с вполне оправданной надеждой. — Ведь это он — связующее звено между Митькой и Петей».

Зная, что Олег редко бывает дома, разъезжая с тургруппами, Сальников надеялся разыскать его через фирму и хотя бы поговорить по телефону. Ему повезло. Хлебников с очередной группой возвращался в Москву из Сибири на следующий день и, чтобы не упустить, Виктор решил встретить его прямо на вокзале. А пока, не теряя зря времени, отправился к Казакову — получить от него все имеющиеся данные о Дмитрии Голенко.

Предварительно уведомленный им по телефону, заместитель гендиректора концерна «Алтайский самородок» сразу принял Сальникова у себя и вручил ему все имеющиеся документы: копии писем Голенко Петру и квитанции денежных переводов на его имя. Среди них было и последнее — крик о помощи с просьбой вызволить из тюрьмы.

— А ему действительно угрожает тюрьма, или он обманывает? — Сальников с сомнением взглянул на Казакова. — Вы это проверяли?

— Разумеется, сразу же. Голенко сидит в КПЗ по обвинению в покушении на убийство. Кого-то там пырнул ножом в пьяной драке, — ответил ему Виктор и возмущенно добавил: — Вот какого типа Петя хочет ввести в свое окружение. Этого допустить нельзя!

И был удивлен, когда Сальников его не поддержал.

— Это еще ни о чем не говорит, — спокойно возразил он. — И добро должно быть с кулаками. Иногда, чтобы постоять за себя, приходится пускать в ход оружие. А у моряков все решается силой.

— Но Голенко уже задерживался за поножовщину и как зачинщик дебошей — так сообщили нам местные органы, — хмуро посмотрел на него Казаков. — Вы хотите, чтобы и здесь он устроил такое?

— Разумеется нет, но и осуждать парня заранее не стоит — мало ли, что о нем говорят, — резонно заметил ему Сальников. — Меня ведь тоже обвинили в убийстве и посадили в тюрьму, хотя я лишь оборонялся от бандитов. — Ладно, разберемся, — успокоительно добавил он. — И если малый испортился, совместно дадим ему отлуп!

* * *

Поезд, которым должен был прибыть Олег Хлебников со своей тургруппой, опаздывал, и Сальникову пришлось проторчать на вокзале лишних полчаса. За это время он успел изучить всю прессу и очень обрадовался, когда увидел среди выходивших из вагона туристов внушительную фигуру старого знакомого. Тот его заметил и поприветствовал взмахом руки, но подойти сразу не смог — передавал документы встречавшему группу сотруднику фирмы. Наконец с формальностями было покончено, Олег попрощался со всеми, и они с Виктором обнялись.

— Спасибо, что пришел встретить! — искренне радовался толстяк. — Я давно не видел Свету с Мишей. Расскажешь мне о них!

Он окинул взглядом ладную, хорошо «упакованную» фигуру Сальникова и, не скрывая зависти, заметил: