Николай Садкович - Человек в тумане Страница 11

Певец приближался. Всматриваясь в него, Геннадий достал деньги. Певец протянул руку со шляпой – левую руку… Геннадий невольно перевел взгляд и… на руке, между большим и указательным пальцем виднелась бледная татуировка. Птичка, сложившая крылья. Соловушка…

– Не может быть!..

Секунда ожидания. Певец вскинул на Геннадия глаза… голубые, ясные глаза деревенского парня. Совсем такие, как у Геннадия. В этих глазах отразилось сомнение и радость, удивление и испуг.

– Янка! – вскрикнул Геннадий.

– Генька? – прошептали побелевшие губы.

Певец пошатнулся, выпустил шляпу, закрыл руками лицо, словно его обожгло или ослепило.

Кто измерит скорость человеческой мысли? Как рассказать о том, что проносится перед внутренним взором, вмиг опрокинув все представления о пространстве и времени?

…Блеснула большая река… вспыхнули широкие молнии. Было похоже и непохоже на грозу. Серые солдаты гребли короткими веслами… Долговязый больно схватил за плечо.

– Смотри!

Он увидел другую лодку. Впереди. Ее сносило течением. Потом она остановилась, и Геннадий вышел из лодки. Он узнал его, он его сразу узнал. Его нельзя было не узнать. Он был без рубахи, и голая спина белела среди грузных фигур автоматчиков.

Генька повел их к берегу… Значит, он согласился? Он покажет им, как пройти… так вот, что это было: «Я сам… я сам скажу…» А может быть, он обманет фрицев и удерет, убежит… оставив его одного… Что же будет? Что будет? Его било, как в лихорадке.

Геннадий выходил на берег, шел в сторону верб, опаленных верб у лощины, впереди солдат, тянувших по мелкой воде что-то тонкое, длинное.

Вдруг всё осветилось, затихло… Солдаты пригнулись к самому днищу. Лодку разворачивало по течению. Теперь он видел отчетливо. Ему показалось, что Геннадий, остановившись на берегу, видит его. Он махнул ему, но Генька круто повернулся и побежал. Побежал к лощине, к опаленным вербам, к желтому косогору… Боже мой!

– Стой, Генька, стой! Там мины!

Геннадий не слышал, он бежал, а долговязый услышал:

– Хальт! Цурюк!

Солдаты, бежавшие за Генькой, остановились и легли на песок. Они ползли назад, пятились, а Генька бежал вперед.

– Там мины! Ты же знаешь, Генечка… стой!

Будто над самым ухом разорвали туго натянутый парус. Геннадий споткнулся, взмахнул руками… Что это? Долговязый поводил автоматом, стараясь выравнять мушку. Снова треск автомата…

– Что вы делаете?

Он бросился на долговязого, тот толкнул стволом в грудь. Он упал, ударившись о металлический ящик, даже не почувствовал боли, только лицо стало будто чужим, и что-то липкое, теплое поползло по шее, за ворот.

На берегу прогрохотали два взрыва, затем крики, дробь выстрелов. Ракета гасла, желтой звездой опускаясь к воде.

Он еще видел, как долговязый странно, словно подпрыгнул, вытянулся во весь рост и, переломившись, упал на спину скорчившегося солдата. Лодка накренилась, холодная вода плеснула ему в лицо.

Кто-то схватил долговязого за ноги и перебросил через борт. Солдаты ударили веслами, торопясь отплыть к своему берегу. Он попытался подняться и не смог. Сидящий рядом солдат пригнул его к мокрому днищу, сказал:

– Гут… данке… карашо…

Да, кажется, стало совсем хорошо… так мягко покачивает и так становится тихо…

– Гут! Данке! – Он часто потом слыхал эти слова. Он понял их смысл и проклял! Он не хотел этой злой благодарности, он не спасал немецких солдат. Это неправда!.. Я не хотел твоей смерти, Геннадий… Потому и крикнул, что боялся лишь за тебя… А он выстрелил… Генька, как объяснить? Ты живой… здесь…

Может, и ты, как я?.. А может быть, ты уже с теми, с Данилой Матвеевичем?

– Яночка! – задыхаясь, выговорил Геннадий и шагнул с тротуара. Но прежде чем Геннадий произнес это слово, прежде чем он сделал первое движение к найденному другу, Янка почувствовал, что он должен бежать, скрыться, считать все каким-то страшным видением… может быть, потом… потом… защищаясь, он выставил вперед руки, попятился и, повернувшись, бросился в толпу.

– Стой, Янка, стой! – закричал Геннадий.

Этот крик услышал Сергей. Он разыскивал Геннадия на левой стороне сквера. А Геннадия обступили любопытные, и два полисмена уже оказались по бокам, не давая уйти.

– Пустите… Остановите его… Это мой друг, товарищ, камрад… понимаете? – горячился Геннадий. – Наш советский камрад!

Полисмены не понимали его. Нашлись желающие помочь. Они что-то спрашивали, часто повторяя: «Рашен» и «Полишь». Кто-то сказал «штииф» и засмеялся. Геннадий не знал, что это слово означает «вор», и, повернувшись к смеющимся, снова стал объяснять: – Мой камрад, понимаете?

Полицейские встряхнули Геннадия, строго спросили:

– Ху ар ю? Актер?

– Нет, нет, он не актер, – подоспел Сергей, – я знаю этого джентльмена. Он не хотел начать драку. Здесь какое-то недоразумение. Пожалуйста, отойдем в сторону.

– Ол райт, – ответил старший полисмен, и Геннадия повели во двор соседнего кинотеатра.

– Что случилось? – силясь сдержать охватившую его тревогу, спросил по-русски Сергей. – Зачем вы отошли от меня?

– Ради бога, – попросил Геннадий, – посмотрите, там Янка, тот, что пел… или старик с гармошкой: я все объясню.

Ни Янки, ни старика на площади не было. Шляпу и собранные деньги отдали полисменам. Те, ознакомившись с документами Сергея и Геннадия, вежливо выслушали объяснение и высказали желание помочь разыскать убежавшего.

Геннадий обрадовался:

– Конечно же, мы найдем его. Он не мог далеко уйти. Он просто испугался, потому… потому что думал, что я давно убит…

Сергей остановил Геннадия, крепко сжав его руку выше локтя.

– Благодарю вас, – сказал он, обращаясь к полицейским, – у нас сейчас нет времени заниматься розыском. Нам необходимо немедленно поехать в советское консульство.

Когда Сергей и Геннадий садились в такси, их все еще окружала толпа любопытных.

Сергей заметил, что через площадь бежали к ним два человека с фотоаппаратами. Сергей поторопил шофера. И все же в газете «Вечерние новости» появилась фотография проезжающего в толпе такси, а под ней крупно набранные строки:

– Это уезжают с Лейстер-сквера русские, пытавшиеся схватить одного поляка, чтобы доставить его на советский пароход. Полисмены Джон Милс и Хью Мидлтон помешали насилию и дали возможность уйти от преследования свободному уличному певцу.

Ниже, в одну колонку помещены фотографии двух улыбающихся полисменов.

Сергей аккуратно вырезал эту заметку, желая сохранить ее для своего дневника, который все еще находился у Геннадия. Соблюдая условия, Геннадий знакомился с ним не торопясь, просматривая два листа в день.

Запись: Вчера вечером «Би-Би-Си» сообщила:

ЗАЯВЛЕНИЕ СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА: МОСКВА ПРЕДУПРЕЖДАЕТ, что она не останется безразличной к судьбе арабов.

Если англо-французские войска не будут отозваны и не прекратит военные действия Израиль, будут приняты решительные меры!

Начавшийся пожар следует гасить в самом начале. Реальная угроза новой мировой войны должна быть ликвидирована без всяких оговорок и проволочек. В правительство поступают заявления советских граждан-добровольцев, выражающих желание встать на защиту подвергшихся агрессии египтян!

Советский Союз возлагает всю ответственность за развязывание новой войны на государства, грубо нарушившие устав и принципы Организации Объединенных Наций.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Из книги Джонсона: Переданное поздно вечером сообщение «Би-Би-Си» оттеснило события в Порт-Саиде, еще более углубило кризис. Иден созвал срочное заседание на Даунинг-стрит. Заседание прерывалось отчаянными звонками из Парижа. Господа Пино и Ги-Молле находились в состоянии истерии. Предупреждение Москвы требовало четкого и немедленного ответа. Дикая ночная оргия пришла к концу. Пора платить по счетам. Англичанам оставалось одно: согласиться прекратить военные действия.

…Английские нефтяные монополии опасались, что если полковник Насер останется не наказанным, то что может произойти с такими источниками нефти, как «Ирак петролеум компани» и «Кувейт ойл компани», дающими две трети продукции, потребляемой Англией? Каковы результаты?

Страна обесчещена… Правительство разоблачено перед всем миром как агрессор и заговорщик.

Экономика в опасности…

Таковы горькие плоды суэцкой войны.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

КТО ЖЕ ВЫИГРАЛ?

Из газет: Англия потеряла на военных расходах более пятидесяти миллионов фунтов стерлингов. Нормирование расхода бензина нарушило деловую жизнь городов, сократило продажу автомашин.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

ТРИ МИЛЛИОНА ТОНН НЕФТИ!

Согласно заявлению министра топлива и энергетики, на 1 января 1957 года в США закуплено три миллиона тонн нефти на сумму восемьдесят пять млн. долларов.