Николай Садкович - Человек в тумане Страница 16

Катлин вспомнила, что в этот день была объявлена демонстрация школьных учителей, требующих повышения заработной платы, и что многие студенты собирались выразить учителям свою солидарность. Катлин остановилась у ограды, и ей вдруг показалось, что она здесь для того, чтобы на богатом, украшенном цветами и фамильными склепами кладбище выбрать себе место… Что, оставшись с семьей Браунов, она никогда не сможет быть вместе с теми, кто прошел сейчас мимо. Вдруг Катлин поняла, что никогда не сможет полюбить «достигшего положения» Дэвида. Ценя его доброту и доверчивость, она впервые не захотела поступить так, как поступила ее мать, – выйти замуж за нелюбимого.

А прошедшей осенью…

В один из жарких августовских дней Катлин спустилась в аптеку выпить какой-нибудь прохладительный напиток и поболтать от скуки с Викторией.

Черноглазая Виктория, или, как ее просто звали, Вики, служила у тетушки Уотс уже несколько лет. Катлин, чья комната находилась на втором этаже, над аптекой, часто коротала с Вики свободное время.

– Ты пойдешь сегодня танцевать? – спросила Вики, открывая для Катлин бутылку апельсинового сока.

– Где сегодня танцуют?

– Разумеется, в «Якоре», – Вики пожала плечами, – где же еще в этой деревне можно топнуть ногой и не проломить пол? Мне кажется, здесь всему тысяча лет. И домам и кавалерам.

– На твоем месте, – с деланной строгостью сказала Катлин, – я захватила бы с собой что-либо вроде валерьянки для своего кавалера.

– Ах, – вздохнула Вики, скорчив гримасу, – к сожалению, они больше нуждаются в возбуждающих средствах. Но чаще всего спрашивают слабительное.

Девушки засмеялись.

– Бедная Вики, – пожалела Катлин, – тебе не везет…

– Не скажи, – загадочно улыбнулась та, – возможно, скоро я смогу кое-что рассказать.

– Вернулся Грегори?

– Нет, появился новенький. Гордый поляк. По воскресеньям он поет в «Якоре» для туристов. Катлин, милая, если бы ты его увидела…

Прозвенел колокольчик над дверью. Вики вдруг замолчала и, как показалось Катлин, даже смутилась, что бывало с ней редко.

– Добрый день, – сказал вошедший, – вот это, пожалуйста.

Он протянул Вики рецепт, но та все еще не пришла в себя. За нее ответила Катлин.

– Пожалуйста. – Она взяла рецепт и, взглянув на него, чуть не расхохоталась.

На рецепте среди других лекарств значилась солидная доза слабительного. Катлин с любопытством посмотрела на пришедшего. Перед ней стоял молодой, стройный, светлоглазый блондин. «Судя по акценту, иностранец», – подумала Катлин.

Но тут и Вики оживилась. Она взяла рецепт из рук Катлин, прочитала его и почти гневно сверкнула на подругу темными глазами. Потом она спросила молодого человека так, чтобы Катлин все стало ясно.

– Это для мистера Хамильтона? Как здоровье вашего дедушки?

– Благодарю вас, – ответил молодой человек, – ему лучше.

– Вот как, – продолжала Вики, – я очень рада. А вы сегодня не будете петь в «Якоре»?

– Нет, сегодня я свободен.

– Жаль, – сказала Вики. Но, кажется, в ее голосе была совсем другая интонация. – Один шиллинг, два пенса, пожалуйста.

Катлин заметила, что, пока молодой человек отсчитывал деньги, Вики успела написать несколько слов на клочке бумажки и завернуть ее вместе с пузырьками. При этом она как-то особенно пристально посмотрела в глаза молодого человека.

А молодой человек, быстро взяв лекарства, направился к выходу, бросив на ходу:

– Гуд бай…

– Ба-бай![6] – весело ответила Вики.

– Все ясно, – улыбнулась Катлин, – поздравляю…

– Ничего еще не ясно, – быстро заговорила польщенная девушка, – но, между прочим, если ты не хочешь пойти танцевать в «Якорь», то придется это сделать одной. Похоже на то, что у меня хватит работы до позднего вечера.

Жара не спадала весь день. Перед самым заходом солнца над заливом св. Георгия нависла широкая низкая туча, и от этого стало еще тяжелее дышать. Катлин лежала на берегу бухты, у подножья небольшого утеса, за грядой остро торчащих камней. Место это находилось довольно далеко от общего пляжа. Катлин любила проводить здесь тихие одинокие часы и любоваться песчаным дном бухты, переливами темно-зеленой воды, более светлой, с белой каймой пены у самого берега и бархатно-синей вдали, возле теснивших бухту отвесных скал. Не боясь быть кем-либо замеченной, она лежала голая, задумчиво глядя, как слабеющее, уже низкое солнце окрашивало ее кожу золотистым светом. Потом, постепенно, начала надвигаться легкая тень.

Сначала она закрыла ступни ног, подползла к коленам, закрыла бедра, живот… Катлин, опершись руками о камни, подтянулась выше, но тень продолжала наступать. Катлин решила переменить место, приподнялась и… увидела за камнями, справа от себя, мужчину. Инстинктивно она прикрылась полотенцем, но тревога как будто была напрасная – мужчина не видел ее или успел отвернуться. Он смотрел в сторону залива, медленно и плавно разводя руками, как перед прыжком выводу.

Катлин узнала его. Это был тот самый светловолосый поляк, который заходил днем в аптеку. «Значит, свидание с Вики не состоялось!»

Глядя на него, Катлин невольно заметила, что без одежды, в одних плотно облегающих купальных штанишках он выглядел стройнее и как бы мужественнее. Больше она ничего не успела подумать, – поляк взмахнул руками и прыгнул с обрыва. Услышав всплеск воды, Катлин быстро натянула на себя купальный костюм, побежала к месту, с которого прыгнул поляк, и, не раздумывая, бросилась в воду.

Теперь они были почти рядом. Встреча показалась ей забавной.

– Хелло! – сказала она.

– Хелло! – ответил он, ничуть не удивившись, из чего Катлин заключила, что все же на берегу он увидел ее раньше, чем она его… Ну и пусть, что же тут такого?

– Сегодня мы встречаемся уже второй раз, – сказала Катлин, отплывая в сторону, к песчаной отмели.

– Я очень рад, – сказал он, плывя вслед. Хотя это была обычная форма вежливого ответа, Катлин показалось, что слова эти сказаны не так, как обычно. Она коснулась дна и остановилась. Остановился и он. Вода доходила ей до плеч, ему – едва прикрывала грудь.

– Меня зовут Катлин, – кокетливо представилась девушка.

– Меня зовут Ян, – просто сказал он и неожиданно предложил: – Давайте поплывем к скале и обратно…

– Кто быстрее?

– Если хотите.

– Катлин плавала хорошо и первая дотронулась рукой до скользкой, поросшей мхом и водорослями отвесной скалы. Это стоило ей усилий, она тяжело дышала. А Ян, отстав всего на один взмах руки, дышал спокойно. Катлин поняла, что он просто уступил ей первенство в их маленьком состязании, и это понравилось ей.

На берегу, когда они одевались, разделенные камнями и повернувшись друг к другу спиной, она спросила:

– Вы не опоздаете? Кажется, у вас сегодня свидание с Вики?

– С каким Вики? – удивился Ян. – Можно мне повернуться?

– Да, пожалуйста. Не с каким, а с какой. Вики – та самая девушка в аптеке, которая вместе с лекарством дала вам записку. Надеюсь, она писала не о том, как принимать…

Ян расхохотался.

– О, вы знаете, что получилось с этой запиской? Я отдал ее старику вместе с лекарством… Он прочел и очень возгордился. «Видишь, – сказал он, – мне уже назначают свидание на „мосту поцелуев“. Рано или поздно я отобью у тебя твою девушку».

– Вот как, – засмеялась Катлин, – это ваш отец или, кажется, дедушка?

– Это мой друг и партнер, – серьезно ответил Ян. – Он был очень болен.

– Значит, вы не пойдете на свидание с Вики? – просто и открыто глядя в глаза парня, спросила Катлин.

Ян ответил:

– Конечно, нет, ведь я почти незнаком с ней… Только в аптеке…

Они сидели на берегу залива и болтали. Если бы кто спросил у Катлин, как получилось, что она осталась с незнакомым ей молодым человеком на пустынном берегу поздно вечером, слушала тихий, неторопливый рассказ о его далекой родине и сама рассказывала с откровенностью, допустимой только с близким другом, – она не смогла бы ответить.

Вот так и получилось тогда. Катлин охватило странное чувство, – будто она уже давно знает этого парня и давно привыкла к его голосу, к тому, как он иногда с трудом подбирает английские слова, к его открытому, доверчивому выражению глаз. Она не чувствовала никакого смущения, когда он, разгоряченный рассказом, сам не замечая того, брал ее за руку и, приблизив лицо, говорил шепотом что-нибудь очень важное.

Напротив, ей хотелось ответить тем же, сказать ему свое что-нибудь важное. И он и она, не сознавая, не отыскивая причин, были готовы поделиться тем, что скрывали от других.

– Я слишком долго был один… – тихо сказал Ян, глядя на темную воду.

Катлин откинулась немного назад и подняла лицо к надвигающейся туче. «Я тоже одна, – подумала она и про себя решила, – а человек не должен, не может быть один».

На ее лицо упала первая капля дождя. Катлин не смахнула ее, не изменила позы, и капля покатилась вниз по щеке, как слеза. Катлин не шелохнулась. Ян повернулся к ней.