Петр Капица - Когда исчезает страх Страница 27
Петр Капица - Когда исчезает страх читать онлайн бесплатно
— Да, я ведь собралась душ принять, — вспомнила она. — Ты посиди немного… только освежусь.
— Иди, иди, не беспокойся. Мне у тебя не скучно.
Когда Ирина ушла в ванную, Зося стала расхаживать по комнате, перетрогала и обнюхала коробочки и флаконы, стоявшие у зеркала, заглянула в ящики, поковырялась в готовальне, примерила ручные часы…
Зося с невинным видом рылась в Иринином хозяйстве, как в своем, старалась не оставить ни одного уголка необследованным. Так она наткнулась на дневник.
«Ого! Она еще и в писательницы метит!»
Прислушиваясь к плеску воды в ванной, Кальварская осторожно принялась просматривать тетрадь. Как ей повезло! Сейчас она узнает тайные мысли Большинцовой. Вот это находка!
Листая страницу за страницей, Зося то возмущалась, то злорадствовала: «Воображения-то сколько! Прямо мыслитель. Не фразы, а перлы мудрости».
Когда она наткнулась на записи о себе, ее тонкие ноздри вдруг задрожали от негодования.
«Вот паршивка! Кто же я в ее представлении? Ага — «ломака, мнящая себя неотразимой», «злюка и воображала». Нелестно она обо мне думает. А я ее еще целовала! «Играть, дразнить» — мое постоянное занятие. Ну что ж, возможно. «Умеет выставлять свои прелести и пользоваться незаурядной внешностью». Да, но эту незаурядную внешность надо иметь. А попробуй ты, милая, прельстить кого-нибудь своим облупленным носом! «Навязчива». Не тебе ли я навязывалась?» — злилась Кальварская.
Но она не могла бросить тетрадку, не дочитав ее до конца. Узнав о новых успешных испытаниях валинского парашюта, об отношениях Ирины к Яну и Кириллу, Зося со злой усмешкой прочла последнюю запись и не без ехидства подумала:
«Да, конечно, величайшее счастье, что он тебя не любит! А на что другое ты могла рассчитывать?»
Сбросив с себя кимоно, она торопливо оделась и, нарочно как можно громче стуча каблуками, пошла к выходу.
Ирина, кончив мыться, выглянула из ванной комнаты.
— Зося, ты куда? — недоумевая спросила она.
— Понимаешь, совсем выскочило из головы: мне срочно нужно повидаться с одним человеком. Он ужасно нетерпелив и обидчив.
— У тебя свидание с Борисом?
— Напрасно так думаешь. Мной увлекаются и не такие, как он.
Глаза Зоей вдруг стали нехорошими, злыми.
— Обиделась? — изумилась Ирина. — Не понимаю, что с тобой?
— То же самое, что и с тобой, я никому не собираюсь навязываться.
Кальварская не могла сдержать раздражения; хлопнув дверью, она ушла.
— Ну и характерец! — недоуменно оглядывая комнату, сказала Ирина. — По какой причине она взбеленилась?
Взгляд ее остановился на тетради, лежавшей не на своем месте. Неужели прочла? Ирина подбежала к столу и начала листать записи. Последние страницы были чуть примяты. Да, имела наглость сунуться и сюда. Неужели прочла и о себе? Ну и пусть! Не будет совать нос куда не следует.
Все же у Ирины испортилось настроение. Когда к ней по телефону позвонил Ян, попросил пойти с ним в летний театр, она сердито оборвала его:
— Найдите себе более свободных спутниц. Я занята.
— Заняты? Замечательно! Я люблю ходить только с занятыми, — не обращая внимания, на отказ, весело тараторил он. — Приготовьтесь, через двадцать минут я буду у вас. Решение окончательное и обжалованию не подлежит!
Ирину возмутил его безапелляционный тон. Она собралась было отчитать Яна, но он уже повесил трубку.
Ей пришлось спешно одеваться. Нагловатый боксер мог в любую минуту ворваться к ней.
* * *Ян Ширвис попал в команду боксеров, ехавших на соревнования за границу.
Это передали по радио, когда отец Яна, сутулясь и прихрамывая, обходил цеха судоремонтного завода. Известие настолько взволновало старика, что он ковылял по цеху, ничего не видя и не понимая объяснений старшего мастера. Потом вдруг Эдуарду Робертовичу захотелось присесть. Мастер, решив, что директору плохо, кинулся за водой. Но вода не понадобилась, директор быстро оправился. Виновато улыбаясь, он вытащил пачку папирос и начал угощать сверловщиков.
Директор шутил, путал русские пословицы с латышскими и, забыв о своем больном сердце, шагал по лестнице через две ступеньки. Отдав нужные распоряжения, он вернулся в заводоуправление и закрылся в кабинете.
Его сын, его Ян, удостоился чести выступать от всего Советского Союза за рубежом. Экий парень! С такими сыновьями не пропадешь. Вырос заместитель искалеченному на гражданской войне отцу. Ширвисы еще покажут себя!
Яну все же не нужно было уходить из Кораблестроительного института. Специальность никогда не повредит. Впрочем, отцу не дано право силой навязывать сыну профессию. Сумел же Ян добиться мастерства и совершенства в боксе, потому что почувствовал призвание. Многое, конечно, сделали старый друг Сомов и добродушный доктор Гарибан, а не он, занятый своим заводом с утра до ночи. Хорошо, что Ширвис доверился Евгению Рудольфовичу, тот воспитал сына так, что теперь его можно послать в любую страну и он не уронит чести советского спорта.
Директор потребовал машину. Он хотел скорей увидеть сына.
Дома Яна не оказалось. Мать слыхала, что он собирался в летний театр. Отец, не ужиная, поехал в Летний сад.
В театре шло второе действие. В сад доносились музыка и пение. В ожидании сына Эдуард Робертович прошелся по ярко освещенной аллее, купил в киоске вечернюю газету и сел на скамейку проглядеть ее. В газете уже была заметка, сообщавшая о том, что одним из руководителей команды назначен Владимир Сомов, Это еще больше обрадовало Ширвиса.
Когда умолкла музыка и публика из театра хлынула в сад, старик взобрался на скамейку. Высокий, он стоял над всеми и, чуть сутулясь, зорко вглядывался. Своего широкоплечего Яна он обнаружил сразу. Сын шел под руку с девушкой в белой кофточке. Это была замечательная пара. От обоих веяло такой свежестью и здоровьем, что мужчины и женщины невольно провожали их взглядами.
Старший Ширвис замахал газетой, но Ян, увлеченный девушкой, не замечал отца. Пришлось сойти со скамейки и шагать вдогонку. Старик настиг сына у киоска с прохладительными водами и там, сообщив новость, обнял его.
Втроем, уже забыв о спектакле, они уселись в машину и поехали колесить по городу.
Ветер обдувал их разгоряченные лица, трепал волосы, не давал говорить. Эдуард Робертович давно не был в таком веселом и легкомысленном настроении. Он балагурил, как молодой повеса, держал руку девушки в своей руке и обещал отбить Ирину у сына.
Они проехали всю набережную, потом повернули назад и помчались к огням центральных улиц. У кондитерского магазина машина остановилась. Старый Ширвис купил коробку шоколада и с веселыми ужимками преподнес летчице.
Отец и сын наперебой ухаживали за Ириной, упрашивали поехать к ним ужинать. Но девушке хотелось скорее попасть домой. Сославшись на то, что завтра ей нужно рано вставать, она у своих ворот выбралась из машины и, помахав Ширвисам рукой, скрылась под темной аркой.
Поднимаясь к себе по лестнице, Ирина вдруг вспомнила о Кирилле: «Он, наверное, пока мы веселились, занимался, корпел над книгами».
Она запыхалась, вбежав на последний этаж. Открыв дверь, Ирина не зажгла света, а сразу же подошла к окну.
Кирилл сидел, склонясь над книгой. Словно почувствовав ее взгляд, он устало потянулся и посмотрел в окно.
«Меня ждет», — обрадовалась она и, не удержавшись, крикнула в раскрытое окно:
— Кончай читать, заучишься!
— Почему у тебя темно? — высунувшись из своего окна, спросил он.
— Я только что пришла. У меня целая коробка шоколада. Заходи, будем чай пить.
Глава тринадцатая
Едва Кирилл успел сдать последний зачет, как его вызвал к телефону дядя Володя.
— Собирайся, шестнадцатого едем, — сказал он.
— Куда? Зачем? — не понял Кирилл.
— За границу. Беру запасным. С завтрашнего утра перебирайся в нашу базу на Каменный остров и начинай работать, входить в боевую форму. Осталось две недели.
Сомов, как только узнал, что его назначают руководителем ленинградской группы боксеров, едущих за границу, стал добиваться, чтобы Кочеванова и еще двух легковесов из клуба водников включили в состав запасных.
— Если драться не придется, секундантами поработают, — сказал он. — Пусть понюхают, что такое европейский бокс.
Очень набивался в поездку Гарибан. Он писал письма в Москву и подсылал к Сомову ходатаев.
— Евгений Рудольфович в таком путешествии незаменим, — говорили они. — Он может быть врачом, хорошим тренером и вашим помощником в дипломатических переговорах со спортивными дельцами. Он европейски образованный человек.
— Мне не нужны образованные под Европу, — упрямился Владимир Николаевич. — Хватит мне мороки и с боксерами.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.