Дмитрий Азов - Расти, березка! (рассказы и очерки) Страница 40

Это был самолет, ведомый комсомольцем Николаем Калининым. Он своего командира прикрывал — Григория Сивкова. Разве мог Николай оставить в беде своего ведущего. Неподалеку проходила дорога, и немцы могли его схватить. Они наверняка видели, что Григорий посадил самолет у реки. Нужно торопиться. Николай делает второй заход, чтобы посадить самолет на крохотной площадке. На карте она значилась как болото. Рисковал летчик! Мог не взлететь и попасть к немцам. Но думал он об одном в тот миг: спасти товарища.

По площадке, на которую посадил самолет Сивков, ударили фашистские минометчики. Заметили! Значит, Николаю уже сесть невозможно. Но он делает заход. Неудача. Еще заход… Сивков с надеждой смотрел в голубое небо, на самолет Калинина, а сам думал: «Эх, братец, не бережешь ты свою жизнь… Тут и кочки, и минометы, и телефонные провода… Да куда же ты? Я-то, видать, все равно пропал. Живым вот только не сдамся».

— Так и не сел? — нетерпеливо перебил Абдугафур.

На него зашикали.

— Почему не сел? Когда Сивков увидел, что у ведомого не выходит с посадкой, решил углубиться в камыши, чтобы пробраться к своим. Но потом выглянул из камышей, видит: сел, сел Калинин, рулит к его штурмовику. Выбежал Сивков, а Калинин кричит:

— Товарищ капитан! Скорее!

Фашисты все бьют из минометов, а стрелки — Титаренко с товарищем — самолет Сивкова поджигают, чтоб врагу не достался. Потом и они забрались к Калинину. Так Николай Калинин и взмыл с площадочки вместе со всеми, спас командира.

— Вот дружба! — воскликнул кто-то.

— Встретиться бы с этим человеком! — произнес Абдугафур.

— Невозможно, — ответил старший сержант. — Никак невозможно, товарищи. Погиб он. И опять — когда помогал друзьям. Он пикировал на зенитные батареи врага и вел по ним огонь, чтобы дать возможность своим друзьям наносить удары по позициям. А вот у станции Голубинской, возле переправы через Кубань, штурмовик Калинина попал под сильный обстрел и был сбит прямым попаданием снаряда…

Старший сержант достал газету. Строители увидели старый, времен войны, снимок. Два летчика стоят, веселые, улыбающиеся, и один другому крепко жмет руку.

— Это Сивков благодарит своего спасителя, Калинина, — поясняет старший сержант.

— А на второй фотографии кто? — опрашивает Абдугафур.

— Не узнаете, — улыбается старший сержант. — Это, можно сказать, побратимы. Хотя по возрасту один другому в отцы годится.

На снимке — тоже двое: молодой солдат — военный строитель и полковник, дважды Герой Советского Союза.

— Это и есть Сивков Григорий Флегонтович! Теперь он преподаватель Военно-инженерной академии имени Жуковского, кандидат технических наук. Узнал, что в одном из военно-строительных отрядов служит брат Николая Калинина — Владимир Калинин, и приехал к нему, рассказал о его старшем брате. Нет, не только Владимиру рассказал Герой о своем боевом товарище, а выступил и перед военными строителями…

… Над маленьким городком, что затерялся в кудрявых соснах, опускался вечер. В небе зажигались звезды. Но строители не уходили: решили поработать еще, чтобы быстрее сдать объект.

Абдугафур работал, как всегда, быстро и хорошо, но мысли его были тревожны. Неспроста завел разговор комсомольский секретарь о дружбе. «Это он для меня рассказывал», — решил Абдугафур. Вот как настоящие люди дружат! Самолет посадил под носом врага, чтобы друга выручить! А как его брат, Владимир, хорошо служит и тоже — военный строитель. Ай-яй, Абдугафур, какой тебе урок секретарь, преподнес. Тебя не ругал, а сердце чего щемит?

Ровно ложились кирпичи. Поднималась стена. А на душе было тяжело. Когда пришли в отряд, их хорошо встретили: и его, и земляка Халмурзаева, всех узбеков. И хотя на улице была осень, от такой встречи стало тепло, как в Ташкенте… А среди старослужащих тоже земляки были — Алиев, Ганиев и другие еще, да все со значками отличника. Абдугафур таким решил стать: хорошо работал, план выполнял, премии получал… А сколько раз хвалили его, грамоты выдавали! А вот молодому солдату в помощи отказал. Ай-яй, как нехорошо получилось! Вот почему секретарь такую беседу затеял — про воинскую дружбу.

Поздно вечером, когда после работы возвращались в казарму, Абдугафур подстроился к солдату, которому отказался помочь. Долго шел молча, не знал, с чего разговор начать. Наконец спросил:

— Сердишься?

— Да нет. Чего на тебя сердиться? — отозвался солдат. — Если бы ты другом был — рассердился бы. А у тебя одна забота: о себе думаешь. Вот о чем рассказывал секретарь сегодня — это другое дело: из-за дружбы люди жизнью, рискуют! А на тебя чего обижаться? Лишний двугривенный заработал.

— Зачем говоришь так? Почему двугривенный? Я про деньги не думал, про план думал, — растерянно забормотал Абдугафур. — Завтра помогу!

— Завтра я уже сам смогу, — усмехнулся солдат. — А пока помолчи. Вечер-то, гляди, какой хороший!

В казарме Абдугафура ожидало письмо от отца. Большое, на нескольких страницах. Да разве можно рассказать коротко: в семье двадцать человек! Читая письмо, Абдугафур представлял отца, как тот, поглаживая пышные седые усы, диктует девятикласснику Абдукахару: «А еще напиши, как живет его сестра Мукар…» Она работает врачом в Ташкенте. «И про Абдухабара сообщи». Он учится в Ташкентском университете. «Теперь про колхозные дела напиши». Отец Абдугафура — председатель ведущего колхоза в республике. За высокие урожаи хлопка не раз отмечался Родиной. Когда в праздничный день наденет пиджак с наградами — глазам больно. Два ордена Ленина, три большие золотые медали с Выставки достижений народного хозяйства. Заслуженный хлопкороб республики. А над всеми орденами и медалями — Золотая Звезда Героя Социалистического Труда!

Он и детей воспитал трудолюбивыми, всех выучил. Абдугафур тоже окончил десятилетку, потом — школу механизации. Работал в колхозе хорошо: за сезон, перед призывом в армию, убрал почти сто тонн хлопка, а норма — восемьдесят. Грамоту обкома за это вручили ему…

Беспокоится отец: все ли в порядке у сына со службой?

А что ответить отцу? Думал ракетчиком или танкистом стать, а попал в строительный отряд. С мастерком за поясом — ать-два. Не солдат, не гражданский. Но послужил — понял: военный строитель — тот же солдат, живет по тем же воинским законам и работу выполняет самую нужную. У строителей план как в колхозе. Абдугафур перевыполняет его. Отец может гордиться сыном. А с завтрашнего дня сын еще другу помогать будет…

— Отцу пишешь? — спросил секретарь комитета комсомола Гончаров.

— Ему.

— Адресок не дашь?

— Зачем? — удивился Абдугафур.

— Ну так, на память.

— Пожалуйста! Приезжайте к нам: самым почетным гостем будете!

— Может, когда-нибудь и заеду, — пообещал старший сержант, записывая в блокнот адрес.

Недели через три в строительный отряд пришло письмо. Председатель колхоза «Кзыл Узбекистан» Абдужамил Маткабулов, отец Абдутафура, писал сослуживцам своего сына о колхозном хозяйстве и о том, какие люди трудятся на полях. «В этом году продадим государству пять тысяч тонн хлопка, тысячу тонн картофеля, почти три тысячи тонн овощей, четыреста тонн яблок, а винограда не менее ста шестидесяти тонн, — писал отец. — Приезжайте, посмотрите на нашу жизнь».

Ничего не забыл старый Абдужамил. И про школу-интернат, и про Дом культуры. Еще о том, что в военно-строительном отряде кроме его сына несет службу и сын колхозного бухгалтера — Хамидулла Мирахмедов. И председатель колхоза давал наказ сыну и его земляку, а также всем их однополчанам: свято выполнять воинский долг, трудиться для счастья любимой Родины.

Солдаты с интересом прослушали письмо старого колхозника и поручили его сыну Абдугафуру написать ответ от их имени.

Он сел, написал первую фразу: «Не беспокойся, отец. Не опозорю тебя».

Написал и задумался. Не опозорю… А товарищу не помог!

Сказал об этом односельчанину Хамидулле Мирахмедову. Они не только соседи, но и друзья: вместе учились, вместе в армию пошли служить, а недавно экзамен сдавали на каменщиков.

— Ошибку можно исправить, — сказал Мирахмедов. — Вот придет пополнение — учить будем.

И верно: пришли в отряд новички, да такие неопытные, неловкие, никаких навыков. Абдугафур взял над ними добровольное шефство. Особенно с одним земляком занимался и в отличники его вывел.

А однажды в отряд неожиданно приехал отец. Приезжал на выставку да мог ли к сыну не завернуть?

В казарме запахло яблоками.

— Налетай, ребята! — позвал товарищей Абдугафур.

Радуется старый Абдужамил: ладные стали ребята — что сын, что Хамидулла. А когда вошел командир, спросил:

— Вид у ребят хороший, а как служат они?

— Ваш Абдугафур да и другие земляки ваши хорошо работают. Ну, у сына был поначалу грешок, — улыбнулся командир, — но сумел от него избавиться. Теперь он ударник коммунистического труда, представлен к награждению значком «Отличник военного строительства».