Александр Исетский - Буран Страница 44

Каждый идет в литературу по-своему: один начинает с газетной зарисовки, другой — со стихов, третий сразу берется за большое полотно. Исетский начал свой литературный путь поэтом. Еще в 1920 году он читал партизанам стихотворение «Млечный путь», в котором было, по его выражению, «много космоса и железа». Запомнились строки одного из его стихотворений 20-х годов:

Темным вечером, темным вечером,Когда в улицах свет фонарей,Люди, грузом труда отмеченные,Становятся ласковее и добрей.

Выбору жанра удивляться не приходится: литературная эпоха начиналась с агиток, маршей и песен. Властителями дум литературной молодежи были Маяковский, Багрицкий, Есенин, Безыменский и Жаров. Не обошлось без подражания, особенно Есенину. Подражал ему наиболее даровитый из уральских поэтов В. Макаров, подражал и Исетский. Вот характерные его стихи той поры:

Ямальские дали,Как льды холодны.В снегах голубых нет покоя,И бьется неистовоВ бубен луныМетель ледяною рукою.

Это из поэмы «Песцовая пустыня». К Северу Александр Иванович возвращался не раз.

В двадцатые годы он работает над поэмой о Пугачеве. То была не только дань литературной молодости, но и велению времени. Историко-революционная тема становится в порядок дня. Народ, отстоявший право на существование в кровавой гражданской войне, хотел знать свое недавнее и давнее революционное прошлое.

Поэма о Пугачеве осталась незаконченной. Писатель трезво оценил свои возможности как поэта и перешел к прозе. Первым значительным прозаическим произведением был рассказ «Тайгачи», напечатанный в декабре 1929 года в журнале «Рост». Это рассказ о боевых действиях дальневосточных партизан. В основе его драматический эпизод из жизни партизанского отряда. Командир отряда Шулятиков отказался выполнить приказ командарма и стал виновником гибели отряда. Рассказ заканчивается сценой расстрела своевольного командира. В расстреле вынужден принять участие один из его боевых товарищей. Повествование ведется отрывочно, и отдельные его звенья просто выпадают, но уже в этом раннем произведении чувствуется сильная сторона Исетского — его уменье дать сжатую, но острую социально-психологическую характеристику. Запоминаются Васька Шулятиков, фигура в известном смысле, трагическая, стихийный большевик, лихой, но неорганизованный, и военком бронепоезда Корзухин, воплощающий волю и разум партии, ее революционную дисциплину.

Написанный несколько лет спустя рассказ «Куранты» представляет интерес, как попытка писателя оживить одну из мрачных страниц уральской старины, эпоху демидовщины. Сюжетной канвой его послужила легенда о знаменитой Невьянской башне, в подвалах которой Демидов якобы затопил «работных людей» из боязни, что будут раскрыты его преступления. Это волнующий рассказ о безысходном положении первых уральских мастеровых, рекрутировавшихся из беглых и приписанных к заводам крестьян. Рассказ написан взволнованно, динамично, с глубоким проникновением в язык и быт изображаемой эпохи. Не чувствуешь искусственной стилизации под старину, старина встает в образах действующих лиц, в деталях. В судьбе двух беглых: Миколашки и Якуньки видишь горькую долю «черных» людей, попадавших из одного ярма в другое, видишь эпоху крепостничества и еще раз вспоминаешь, что уральские горные заводы воздвигались на костях и крови крепостных рабов.

Тайной Невьянской башни Александр Иванович интересовался до конца жизни. У него даже записаны были исполнявшиеся на башенных курантах музыкальные произведения, и он мечтал о новом варианте «Курантов», где бы текст иллюстрировался музыкальным исполнением. Разумеется, идейное содержание рассказа он изменять не собирался. Оно выражено по-народному красочно и метко:

«— Барская милость везде одинака — что ни барин, то и собака».

С темой уральской старины он не расставался на протяжении всего своего творческого пути. В творческих его планах значилась история родного Сысертского завода. Вместе с Н. В. Денисовым работал он над очерком о нижне-тагильском заводе имени Куйбышева.

В 1933 году в Уральском государственном издательстве выходит первая книга А. Исетского «Война без мира». Это цикл рассказов о гражданской войне на Урале, описание боевых эпизодов из истории легендарного полка Красных Орлов. В предисловии автор оговорился, что считает эти рассказы «лишь фрагментами к широкому повествованию».

В книге четыре рассказа. Само название ее сжато определяет ее идейное содержание. Два непримиримо враждебных лагеря сталкиваются в смертельной борьбе. Написанные по материалам Истпарта и по воспоминаниям бойцов и командиров полка, эти рассказы дают яркое представление о времени и людях, сочетая правду историческую с правдой художественной.

Писатель стремится проникнуть во внутренний мир героев, понять движущую пружину их поведения. Он не идеализирует их, не скрывает недостатков, обусловленных обстановкой того времени. В чем можно его упрекнуть, так это в недостаточной работе над языком. В авторской речи он нередко сбивается на штамп и риторику. Это ему удалось преодолеть в позднейших своих произведениях.

Нигде с такой силой не звучит гуманистическая струя в творчестве Исетского, как в двух произведениях — «Быль о манси Чумпине» и повести «Золотая медаль». В первом из них — инсценировке, переданной в 1933 году по Свердловскому радио, автор излагает предание о манси Чумпине, открывшем рудные богатства горы Благодать, о его драматической судьбе. В повести «Золотая медаль» повествуется о ненце-оленеводе, которого обманом завезли с семьей в Москву, «в гости к Белому царю», превратили в выставочный экспонат, а увезти домой забыли. И сам он, и его семья потерялись, вымерли. С болью и гневом пишет автор о бесправном положении народностей Севера, о бездушии царских чиновников, о морали правящих классов старой России. Так же, как в «Курантах», в этом произведении обращает внимание чувство историзма в изображении характеров, быта, языка персонажей. Видишь, как растет и крепнет художественное мастерство писателя.

«Золотая медаль» была принята к печати редакцией журнала «Красная новь», но не была напечатана — началась Великая Отечественная война. Вторично повесть увидела свет уже после смерти писателя в № 1 журнала «Урал» за 1964 год.

Весь послевоенный период литературной деятельности А. И. Исетского проходит под знаком крепнущей связи с современностью.

В годы войны он вел фронтовой дневник, написал несколько походных песен. Особенный интерес представляют югославские записи. Некоторое время писатель жил в Белграде и Младеноваце, познакомился с югославскими художниками, с писательницей Десанкой Максимович. В 1946 году югославские очерки публиковались в газете «Уральский рабочий».

Эти очерки дышат жаром кровопролитных боев за освобождение земли братского народа, сердца страны — Белграда.

«На нашем боевом пути, — пишет он, — пало немало лучших сынов и дочерей нашей страны. Было тяжело их хоронить и оставлять далеко за пределами любимой родины, в чужой земле, чужим людям.

Не было этого чувства здесь — в Белграде, в Югославии, среди этого чудесного народа с честным и добрым сердцем. Нет, это чувство не щемило наших сердец. В этой стране мы оставляли наших павших боевых товарищей, как в родной стране, как своим близким, родным и. друзьям».

В конце 40-х годов были напечатаны очерк «За Москву» и рассказ «Русская партия». В очерке описывается встреча с русской девушкой, освобожденной из концлагеря. Девушка рассказывает печальную историю о своем пребывании в фашистской неволе — одну из многочисленных драм того страшного времени. В рассказе «Русская партия» живо нарисован психологический портрет юного патриота, умело выполнившего задание партизанского командования.

Произведения на военную тему, проникнутые патриотическим чувством и ненавистью к фашизму, остались, однако, лишь небольшой страницей в литературной биографии Исетского. Югославские очерки, наиболее эмоциональные из них, все же носят печать зарисовок, сделанных на скорую руку во фронтовой обстановке. Писатель понимал, что необходимо сказать о войне новое слово и, может быть, создать крупное произведение с широким охватом лиц и событий, но его увлекла тема современности. Этому способствовала работа в газете, выезды на места, встречи с интересными людьми. Окружающая действительность волновала, требовала художественного воплощения, и писатель пошел в ногу с жизнью.

Сельская тема на долгие годы завладевает вниманием Исетского. В газете появляются его очерки из жизни уральских колхозов и совхозов. Возникает мысль о создании крупного произведения о людях колхозной деревни, о передовиках полеводства и животноводства.