Л. Пантелеев - Том 4. Наша Маша. Из записных книжек Страница 5

В воскресенье опять приходила тетя Маша. Машка схватила старуху за руку и потащила в столовую, где стоит ее новая мебель. Подняла на столе клеенку и показывает: смотри, мол, какая роскошь!..

Бедная тетя Маша! Детей она любит, а со своими ей очень не повезло. Сама она человек честный, почти святой, а дети «пошли неизвестно в кого».

В Разлив приезжал к ней сын Ваня, тридцатилетний парень, только что вышедший из тюрьмы. А сегодня тетя Маша дала мне прочесть письмо от дочери Шуры, которая совсем недавно вернулась из заключения. Пишет:

«Здравствуй, мама, я опять в тюрьме, пришли мне деньжонок».

Читал я вслух. Маша, сидя у тети Маши на руках, гладила ее по щекам, а по щекам старухи текли слезы.

15.11.57.

После обеда мама принесла Машу ко мне. Дали ей мармеладку, она с удовольствием, причмокивая, жевала ее. Мама ей сказала:

— Машенька, угости папу. Дай ему кусочек.

Я думал — не даст. Нет, подумала и сует мне в рот всю мармеладину.

Боюсь, что это все-таки не от доброго сердца или не только от доброго сердца, не от любви, а потому, что кормить кого-нибудь для нее удовольствие не меньшее, чем угощаться мармеладом.

Впрочем, хочу надеяться, что и жадюгой она не будет.

21.11.57.

Очень мало вижу Машку. Поздно встаю, много работаю. А пора уже заниматься с нею систематически. И гимнастикой, и картинками, и книжками.

Впервые за две недели вышла сегодня на прогулку. Гуляла с мамой. Кажется, впервые, услышав слово «гулять», она по-настоящему обрадовалась, сама побежала за ботиками; одеваясь, не капризничала, не хныкала.

Гуляла полчаса.

Приказано ей было молчать, шествовать чинно, с закрытым ртом, но она, говорят, все эти тридцать минут не переставая кричала:

— Га-га-га-га-га!..

Вечером минут на двадцать брал ее к себе. Разглядывали картинки — пахомовские к рассказам Л. Толстого и «Дядю Степу» с рисунками Сутеева.

Пахомовские меньше понравились: трудны для разглядывания.

6.12.57.

Сидела у мамы в комнате на ковре, разглядывала картинки в болгарском журнале. Глаза у нее здорово навострились: на рисунке, даже на фотографии, она отыщет самую ничтожную мелкость: пуговицу, ноготь, пупочек на животе куклы.

14.12.57.

Со вчерашнего дня у Маши новая няня — Мария Федоровна, личность полуинтеллигентная (бывшая воспитательница детского сада), мрачноватая. Вряд ли Машка полюбит ее так, как полюбила свою веселую балагурщицу и прибауточницу тетю Машу.

…Вчера я подарил Маше игрушечные наручные часы. Надо было видеть восторг, с каким она помчалась на кухню показывать обновку маме и бабушке.

А утром она уже забыла, что у нее есть часы. Я их с вечера спрятал. Нарочно, опыта ради. Днем спрашиваю:

— Маша, где у папы часики?

Показала.

— А где у Маши часики?

Посмотрела на руку и ужаснулась. За ее взглядами, жестами и междометиями, за всем этим цыплячьим квоханьем можно было услышать:

— Ой, в самом деле, какой ужас! Где же мои часики?! Куда они делись? Ведь были же они! Потеряла? Взял кто-нибудь? Ой, ой, ой!..

. . . . .

Танцует, принимает воздушные ванны, бегает голенькая по ковру в маминой комнате.

Но любит и посидеть — за книжкой или даже с газетой в руках. Элико считает, что она вообще книги, журналы и даже газеты любит больше, чем игрушки. К чему бы это? Очень забавно выглядит она, когда держит двумя руками газетный лист. Если взяла случайно не так, «вверх ногами», — тотчас перевернет (да, да, уверяю вас!), даже если на странице нет картинок!

Настроение у нее чаще всего хорошее. Тогда она послушна, ласкова (тянется ко всем целоваться), весела. А бывает — и нередко — проснется в ней «бесенок», и без всякого видимого повода она начинает капризничать, изощряться, сует в нос или в рот палец, отмахивается от поцелуев и вообще всем, чем только можно, показывает, что она вовсе не такая милая и простая штучка, какой ее все считают.

19.12.57.

Машка исключительная чистюля. Если замарает (хотя бы табачным пеплом) пальчик, в ужасе таращит глазенки. Показывает окружающим палец, уморительно стонет и подвывает.

Сегодня увидела ералаш на раскладном стульчике возле моей постели. В ужасе стала тыкать пальцем, причитать (на своем тарабарском языке): «Ой, ой, какой ужас!..»

Пришла мама, она и маме показывает: посмотри, дескать, какая свинья у нас отец!

Между прочим, после всего этого я «организовал» уборку скамеечки, привлек к этому делу и Машку.

24.12.57.

Сегодня вечером раздался звонок, Машка выбежала в коридор:

— То там?

Открыли дверь — и появился широкоплечий полный человек в шляпе, в очках, с толстой палкой в руке. И с ним совсем молоденькая тетя.

На дяденьку Маша смотрела довольно пасмурно, больше ее заинтересовала его палка с красивым набалдашником. Да и он не очень-то ловко обращался с девочкой. Сделал какую-то козу-егозу и заговорил со взрослыми. Впрочем, похвалил Машку, сказал, что у нее «не по возрасту осмысленные движения».

Осмысленные-то осмысленные, а ведь, пожалуй, через год она не поверит, если ей скажут, что она своими глазами видела — вот на этом самом месте — Самуила Яковлевича Маршака!

С Самуилом Яковлевичем была его племянница Женя, которую я помню совсем маленькой девочкой.

Позже был еще один дядя, тоже детский писатель, Н. А. Ходза, который рассказал, что у его дочки Леночки до двух лет был «ужасный характер», была она злюка и капризница — до тех пор, пока не научилась говорить. То, что она не могла объясниться, высказаться, выводило ее из себя. Думаю, что и нашей Маше это обстоятельство доставляет много огорчений.

2.1.58.

Сижу, работаю, слышу — Машкины шажки, слышу, как маленькие пальчики ее скребут закрытую дверь. И вот ее голосок:

— То там!..

Значит, надо идти открывать…

. . . . .

Вечером бегала по коридору и кричала:

— Мадам! Мадам!

Это Марья Федоровна ее так называет:

— Вы что тут делаете, мадам?

1 ГОД 5 МЕСЯЦЕВ

7.1.58.

Сегодня днем я лежал, просматривал газету. Пришла Машка, стала тянуть меня, чтобы я вместе с ней разглядывал ее книжку. Однако никакие уговоры не помогали. Тогда Машка, хитрюга, протягивает руку и быстро сдергивает с отцовского носа очки. А сдернув, аккуратно кладет их на табуретку. Что очки — оптический прибор, помогающий зрению, это она, конечно, не понимает, но знает, запомнила, что читаю я только в очках. Убежден, что поступок ее не случайность, а именно хитрость, соображение. Обезоруженный и обескураженный, я должен был отложить газету и заняться Машиными картинками.

8.1.58.

На дворе потеплело — «только» 22 градуса. Машка опять гуляла. Ходили с мамой в Зоологический сад, смотрели елку и — контрабандой — посмотрели оленей. Контрабандой потому, что мама и папа, обдумав и обсудив этот вопрос, решили до весны Машку в зоосад не водить, не загружать ее слишком яркими впечатлениями, о которых она не может рассказать словами. Начнет говорить — тогда пожалуйста, да и то не сразу, а постепенно.

Между прочим, только сейчас, став отцом и практическим воспитателем, я по-настоящему осознал, как это дурно в воспитательном отношении, что четвероногие и пернатые существа, любовь к которым мы призваны воспитывать у наших детей, живут за решетками.

Объяснять Маше, что зоопарки существуют для ее же пользы, в целях культурных, познавательных?.. Нет, эти слова ничего ей не объяснят.

Впрочем, такого, что трудно объяснить ребенку, не мало еще встретится на нашем совместном с нею пути.

Хоть бы не такие тесные были клетки, что ли. Хоть чуть-чуть ближе к тем естественным условиям, в каких положено жить нашим «меньшим братьям»…

9.1.58.

Утром Машутку поцарапал кот. Днем мама ходила с нею в Литфонд, зашла в лечебный отдел, и там эти ранки — на обеих ручках — смазали синькой. Машка возгордилась, расхаживала по комнатам и коридорам Литературного фонда и с нахальным самодовольством показывала всем желающим свои разукрашенные руки.

. . . . .

Вечером были гости — художник Харкевич с женой.

Машка вела себя пристойно.

Освоившись с новыми лицами, она, как всегда, принялась хвастаться.

Показала одну елку, потом вторую, игрушечную…

Показала Деда Мороза.

Показала часики на своей руке, показала царапину, которую нанес ей два с половиной месяца назад наш котище. Показала синее пятнышко — на одной руке, потом — на другой. Побежала в прихожую и стала таскать одну за другой игрушки.

Что это? Бахвальство собственника? Или просто чистое и здоровое желание поделиться с ближними всеми радостями и новостями, всеми сенсациями, всеми открытиями, которые она уже сделала в этом мире и продолжает делать на каждом шагу?