У старых окопов - Борис Васильевич Бедный Страница 57

Даша неспроста затеяла весь этот разговор. Похоже, она искренне пытается ей помочь, что-то подсказать и куда-то ее привести, а вот куда, Нюра никак не могла понять. А Нюра не любила, когда другие понимают что-то, а она нет. Она не знала — самолюбие это или что другое. Просто не любила она ходить в непонятливых, и все тут… На миг ей стало так же неуютно, как прошлой осенью в вечерней школе, когда ее вызвали к доске, а она никак не могла уразуметь, чего от нее ждет учительница.

— Ты одно пойми, — вкрадчиво говорила Даша, — красоты добавить — от нас не зависит: что есть, то есть, какой уродилась, такой и живи. Ну, платье там модное, пудра-духи малость приукрасят, об этом мы еще потолкуем. Но Мишка твой парень вроде бы самостоятельный, на него вся эта парфюмерия не шибко подействует…

Нюра с невольной благодарностью посмотрела на Дашу. Она давно уже заприметила, что оценка «самостоятельный», особенно в применении к парням, была у Даши высшей похвалой. И та, ободренная ее смирением, заключила победоносно:

— И завлекательными улыбочками тебе его не удержать: не из тех он… Вот тут козыри твои главные и пригодятся!

— Да какие козыри-то?! — не на шутку разозлилась Нюра. — Что ты все темнишь, как гадалка?

— Твои козыри, твои, чужих нам не надо. Твои кровные и заслуженные… Вот учти: когда на последнем собрании начальник запани тебя хвалил, я неподалеку от Мишки твоего сидела и видела, как он реагировал… Ты хоть слово-то реагировать понимаешь? — обеспокоилась вдруг Даша.

— Да уж как-нибудь…

Даша с великим сомнением посмотрела на подругу.

— Ладно, на твою ответственность… Так вот, Федор Николаевич тебя с трибуны прославляет, а Мишка в зале прямо цветет, до того ему приятно. Со стороны глядеть, будто не тебя нахваливают, а его самого… Соображаешь теперь?

— Выдумываешь ты все!

— Ничуть не выдумываю, охота была… Да не скромничай ты, кума Матрена! Лестно ему, что ты у него такая работящая да знаменитая: бригадир передовой бригады — это не воробей начхал! Он сам хоть и техник, а славы особой не нюхал. Про тебя вон наперегонки областная газета писала и районка, а про него, помню, всего лишь куцая заметка была к Первомаю в нашей стеннушке, вот и вся его слава. Да и то так, информашка. А печать у нас, учти, сила!

— Да не шпарь ты лозунгами! — взмолилась Нюра.

Даша малость смутилась.

— Не в лозунгах дело… Мы всегда ценим то, чего у самих нехватка или вовсе нету…

— Как? Как ты сказала? — встрепенулась Нюра и признала великодушно: — Все-таки не зря тебя на курсах учили!

— Не курсы, а семинар, сколь повторять можно?.. А это уж точно: ценим то, чего у самих недобор. Вот и тебе в Мишке твоем дорого, что он образованный. Само собой, он тебе и вообще нравится как парень… Не спорь ты со мной, уважаешь ты его образование, хоть и сама об этом не догадываешься. Это изнутри, своим ходом идет, понятно? А он в тебе, помимо твоей распрекрасной внешности, прежде всего, славу твою рабочую ценит. Вот это и есть твой главный козырь, я так понимаю… Красота — от счастья, тут уж ничего не попишешь, а слава рабочая целиком от нас зависит. Ее и заработать можно и увеличить, ведь так, бригадир? Вот и жми на этот рычаг, не уступай Полозову первенства.

— А ловко ты повернула! — искренне удивилась Нюра. — То все про любовь талдычила, а приехала прямиком к работенке! И тут не забываешь агитировать нас, грешных… Уж больно ты комсорг, Дарья!

Даша подумала-подумала и сказала твердо, как о давно решенном деле:

— Уж какая есть. Переучиваться поздно… — И припомнила прошлогоднее свое присловье: — С моей точки зрения, обставить тебе Полозова — раз плюнуть. Ты и так уже вперед вырвалась, а лесу в запани полно и проволока мягкая, только сплачивай. Учти, я очень на тебя надеюсь… Одолеешь Полозова — и Мишку своего ненаглядного крепче к себе привяжешь, и ребятам премия отломится, и всей поселковой молодежи почет и уважение…

Нюра насупилась. В Дашиных словах ей почудилось что-то обидное, принижающее и ее и Михаила. Будто подошла скорая на руку ее подруга к ветвистому и незащищенному дереву, что вырастили они с Михаилом, и, не долго раздумывая, хвать топором. И из зеленого дерева, может быть в чем-то и неправильного, но живого, получилось у Даши пусть и более правильное, но серое и мертвое бревно…

— Путаешь ты все. Вот вроде и верно говоришь, а путаешь. Тебя послушать, так выходит: обставим мы Полозова, и Миша мой со всеми потрохами, а Полозов нас обгонит, и Миша сразу меня разлюбит и станет искать себе невесту в полозовской бригаде… Не завидую я ему: несемейная там одна лишь тетка Глафира.

— Не опошляй!

— Оно так выходит, раз он по передовикам стреляет. А тетка Глафира и на доске Почета, и самые вкусные в поселке блины у нее, лучше невесты ему не найти. Где уж мне с ней тягаться? Свое место я знаю!

— А я говорю: опошляешь ты мою мысль. Обгонит Полозов — Мишка, может, и не разлюбит тебя, но главный твой козырь будет битый. А тут еще практикантка маячит, зачем давать ей лишний шанс? А там, глядишь, он и про почерк твой косолапый дознается. Так все одно к одному и липнет… Вот я о чем, а ты опошляешь. И дело вовсе не во мне, а просто тебе самой выгодно сейчас обогнать Полозова — объективная же истина! Да и Мишке твоему приятней любить передовую работницу, а не какую-нибудь недотепу… Человек у нас в труде познается.

— Ой, Дашка, переучили тебя на курсах-семинарах!

— Ничуть не переучили. Разве я неправильно говорю?

— Все вроде правильно, а только уж лучше бы ты хоть разок ошиблась.

— Ну этого ты от меня никогда не дождешься! — не на шутку разобиделась Даша.

Фрося-учетчица затрезвонила в сигнальный рельс, возвещая конец обеденного перерыва. Нюра поднялась с бревен, оправила юбку.

— Зря ты пары развела: уступать Полозову мне и так без надобности. А за сочувствие к моему… косолапому почерку и инструктаж насчет стадий большое тебе спасибочко!

— Вот и старайся после этого для людей, — мрачно сказала Даша.

Нюра сбежала с берегового откоса. Двигалась она по привычке быстро и — со стороны смотреть — весело, но сердце у нее щемило. Хоть и много наговорила Даша ерунды, но сумела-таки растревожить ее.

Судя по всему, на этот раз школы ей не миновать: Даша теперь не отвяжется. Да и для себя самой не помешает грамотой подзаняться: вот